Лукашенко сражается не только за Минск, Витебск, Полоцк. Он сражается за Смоленск, Москву, Красноярск. Он — последний рубеж, удерживающий дивизии НАТО. Последняя трахея, позволяющая дышать России. Последний доспех, отделяющий русское сердце от отточенного кинжала.
НАТО проникло в Кремль, не позволяет российскому президенту выступить в поддержку Лукашенко. НАТО обосновалось в «Останкине», посылает в спину Лукашенко пропагандистские снаряды проплаченных передач. НАТО пялит кровавые бельма из-под бледных чахоточных масок «Яблока» и СПС.
Русский народ голосует за Лукашенко. Нефтяники, направляющие русскую нефть сквозь белорусский коридор в Европу. Военные, отражающие под Минском крылатые ракеты, нацеленные на Москву. Землепашцы, полюбившие белорусские тракторы. Священники, молящиеся за своих единоверцев. Каждый русский, видящий в белорусе любимого единокровного брата. Если НАТО попытается двинуть войска в Белоруссию, как они сделали это с Югославией, русские добровольцы пойдут на помощь дивизиями.
Я счастлив, что день назад повидал Лукашенко. Пожал его сильную горячую руку. Услышал его бодрую умную речь. Насладился его молодым светлым смехом. Он победит, ибо, действуя в согласии с животворными, священными энергиями мира, он — Победитель.
июль 2001 г., № 30
Есть на земле места великих аномалий. Там искривляются магнитные силовые линии, ломаются компасы и приборы навигации. Возникают турбулентные взрывы атмосферы, утягивая в пучину корабли и сбрасывая с небес самолеты. В таинственной воронке истории пропадают народы, исчезают могучие армии, рушатся непобедимые царства.
Есть на земле места, отмеченные великими злодеяниями, где искривляются силовые линии нравственности, ломаются координаты людских представлений о добре, не действуют божественные уложения и заповеди. Адскими энергиями воспроизводится и плодится зло.
К таким местам относятся болота вблизи Меконга, где были забиты насмерть, мотыгой в череп, миллионы кампучийских мучеников. Или Освенцим, где по сей день вырастает крапива в два человеческих роста, удобренная пеплом сожженных евреев. Или каменные пустыри у палестинских лагерей Сабра и Шатила, где израильские «коммандос» учинили резню безоружных беженцев. Или город Грозный, разрушенный Ельциным, с погребенными под бетоном тысячами чеченцев и русских. Если смотреть на эти места из космоса, на фотоснимках они отмечены непрозрачной туманностью, таинственным излучением зла. Если приблизиться к ним по земле, внезапно испытаешь беспричинный ужас, как вблизи Чернобыля, где в светлом солнечном воздухе льется невидимый яд радиации. Если принести в эти места икону, она начинает плакать.
К таким средоточиям зла, к скоплениям величайших пороков и преступлений, из тех, за которые Данте помещал грешников в последний, самый страшный круг ада, — к таким сгусткам тьмы относятся поселения новых властителей России, укрывшиеся в реликтовых борах вдоль Успенского шоссе, в старинных дубравах, что у Барвихи и Жуковки, в чудесных лугах у Москвы-реки, подле Усова и Николиной горы. За последние несколько лет там выросло целое царство, окруженное непроницаемой для глаза завесой, с бесчисленной вооруженной охраной, военными постами, бетонными изгородями, колючей проволокой, электронной сигнализацией, телевизионными камерами слежения, парящими в небе вертолетами. Лишь издали, сквозь цветочную пыльцу лугов, волнистую листву дубов, сверкнет золоченая крыша дворца, блеснет беломраморная колонна. С шоссе на голубой асфальт скользнет стремительный кортеж лимузинов. Постовой подобострастно приложит к фуражке ладонь, отдавая честь священному облачку бензиновой гари.
Совершим путешествие в этот «рублевский рай», где проводят свой краткий земной век вельможные злодеи и святотатцы перед тем, как опрокинуться в железный раскаленный центр земли, в девятый круг ада. Там, в преисподней, Вельзевул грызет кричащего от мучений, прошедшего курс китайской медицины Ельцина.
Осеним себя крестным знамением, оберегающим от адовых сил. Оборонимся Христовой молитвой. Облачимся в непроницаемую броню священных текстов, заслоняющих, как скафандр заслоняет спасателя от смертельных доз радиации. Исследуем эти селения, как ученый исследует насекомых-трупоедов или особые виды ядовитых грибов, или психические патологии серийных убийц, или способы совокупления болотных жаб, или виды раковых заболеваний, или способы пыток, коими жертву замучивают до смерти.
Если вам удалось проникнуть сквозь кордоны вооруженных постов, убедить суровых стражей перед полосатым шлагбаумом в том, что вы — «свой», или гость «своего», или вызванная к «своему» прислуга, вы окажетесь среди великолепных особняков, роскошных дворцов, фантастических замков, словно перенесенных по воздуху из других эпох и частей света.
Вы увидите небольшой Трианон, уменьшенную копию настоящего, нежно-изумрудный, с барочными прихотями и фонтанами, усладу французских королей. Отделенная от него пышным парком, стоит усадьба в викторианском стиле, напоминающая чертог английского герцога, окруженная ярко-зеленым войлочным газоном и цветастыми клумбами.
За усадьбой белеет средиземноморская вилла, утопающая в розах, с чугунными решетками балконов и изгородей, обиталище богачей Ниццы и испанского побережья. В золотом сосняке, под сенью туманной хвои, — скандинавские, финские виллы, обложенные гранитными валунами, с застекленными верандами, с лазурным бассейном и затейливым изделием из раскрашенных тележных колес, украшающих зеленую лужайку. Чуть поодаль в дубравах — германская готика или каменные башни романского замка, или причудливые очертания мавританской архитектуры, или нечто, напоминающее буддийские пагоды, или тонкая стилизация под мечеть, или фантастические, не имеющие прообразов, сочетания сфер, кубов, параболоидов, стеклянных конструкций, хрустальных шпилей — плод футуристического воображения.
Трудно объяснить пристрастие хозяев к тому или иному стилю. Быть может, первый успех, превративший советского середнячка в миллионера, был связан у него с Палм-бич во Флориде или поездкой на Канары, или с «дольче фар ниен-те» в Италии. Или удачливый владелец пригласил для проектирования загородного дворца архитектора из Германии или Эмиратов, или Израиля, и тот, тонко льстя хозяину, навязал ему стиль своей страны, коим пользуются представители «золотого миллиарда», вкрапленные даже в самые бедные и гибнущие народы. Или самодовольный, «из грязи да в князи», хозяин нарисовал на бумаге свои фантазии, как рисуют их дети, иллюстрируя сказки Пушкина, и архитектор, ужасаясь в Душе безвкусице самодура, воплотил в драгоценных материалах гибрид Эйфелевой башни и колокольни Ивана Великого, окруженный маленькими пирамидами Хеопса.
Строительные материалы доставляются кораблями и самолетами через моря и океаны, поражая великолепием и отделкой. Здесь увидишь колонны и капители из светящегося родосского мрамора. Фасады из розового, дышащего ракушечника и вулканического туфа. Валуны и глыбы, доставленные из фьордов Скандинавии. Брус, украшающий веранды и галереи, выточен из черного африканского дерева. Колонки беседок — из карельской березы. Дно бассейнов выложено мозаикой из разрушенных византийских базилик. Окна, переплеты, двери, сантехника, светильники, обои, мебель, доставленные из Италии и Германии, созданы именитыми дизайнерами. Стены украшают картины, купленные на аукционах Сотбис, коллекции лучших авангардистов России, Европы, Америки. На одном из дворцов, принадлежащих тамбовскому бандиту, можно увидеть фамильный герб, похожий на татуировку, с птицей, пистолетом Макарова и надписью: «Век свободы не видать», украшенный самоцветами, с золотыми и платиновыми инкрустациями.