Василий Пучков закурил, прислушался к звукам, доносящимся от вокзала, безрадостно спросил напарника:
– Когда?
Тот посмотрел на часы:
– Скоро. Если не опаздывает.
– Вот, видишь, за полдня управились. Вечером еще праздник отметим, как вся страна.
Он взглянул на унылых пленников.
– Чего засохли! Не вижу радости на лицах, мне нужны объятия! Так, кучерявая, обними его. Я приказываю! – Он поднял связанные спереди руки девушки, закинул их за плечи парня и с силой опустил вниз. – Вот, совсем другая картина. Можете лобызаться.
Девичьи руки неразрывным кольцом обняли Заколова. Оба тела оказались плотно прижатыми друг к другу. Тихон чувствовал бедра девушки, ее вздымающуюся грудь и частое дыхание на своем плече. Он еще никогда не был так близок с женщиной.
– Нас спасет Зураб, как в прошлый раз, – шепнула Тамара.
Заколов посмотрел по сторонам. Они стояли в узком проходе между двумя складами. Подойти сюда незаметно было невозможно, к тому же в этот раз противников двое, и они подошли к делу гораздо серьезнее. Он уткнулся в волосы девушки, нашел губами ее ухо, тихо произнес:
– Попробуй ослабить узел на моих руках.
– Ты смотри, как голубки милуются, – осклабился Искандеров.
– Надо уметь радоваться каждой минуте жизни, – философски изрек Пучков.
– Давай, парень, пользуйся моментом. Может, ширинку расстегнуть? Или у тебя агрегат в нерабочем состоянии?
Заколов, с трудом сдерживая желание грубо ответить на издевательство, прошептал девушке:
– Прижми меня к стене и попытайся развязать веревку. У нас мало времени.
Тамара все поняла, она решительно тряхнула головой и прижалась к Тихону долгим поцелуем. Их тела качнулись назад, Заколов уперся спиной в стену. Он чувствовал жаркие чувственные губы Тамары и отвечал ей взаимностью. Он ощущал волнующую упругость девичьей груди, ее волосы щекотали его щеку, а твердый холмик между тугими бедрами обдавал жаром. Ему было хорошо настолько, что он потерял чувство времени и забыл про опасность. Желанная девушка и он, больше ничего не существовало, земля поплыла под ногами, а телу хотелось взлететь.
Перестук колес надвигающегося поезда вернул Заколова к действительности. Глаза раскрылись, он увидел, как усатый майор торопливо затушил окурок, но бросать его не стал, а спрятал в пустой спичечный коробок. Безжалостные руки грубо оторвали их от стены и поволокли к железнодорожным путям. Сзади подталкивал усмехающийся узбек.
– Хорош, голубки. Теперь будете ловить кайф на небесах.
Все пропало, испугался Тихон, они так увлеклись затяжным поцелуем, что не успели предпринять попытки к освобождению. Он видел, как Пучков сделал знак Искандерову, и тот с готовностью достал пистолет. Сейчас он ударит рукоятью в затылок, снимет веревки с безвольного тела, припугнет Тамару и толкнет их под поезд. Все спишут на несчастный случай с целующейся парочкой.
Непрерывное время разделилось для Тихона на отдельные осязаемые секунды.
Вот их останавливают под кустом в полутора метрах от рельсов. Шум поезда нарастает. Пучков выглядывает из-за листвы, его указательный палец поднимается вверх, готовый дать команду. Все кончено. Их унизили, а сейчас безжалостно уничтожат.
И тут он услышал нервный шепот Тамары:
– Я сделала, что смогла. Ну же!
Тихон чувствует, что веревки не так туго стягивают руки, как прежде, узлы растянулись и ослабли. Он дергает ладонь вверх, она не высовывается.
Краем глаза он замечает, как над головой взметается рука узбека. Тихон уклоняется, жесткий удар приходится в спину. Узбек матерится, следующий замах, Тихон приседает, увлекая за собой Тамару, рукоять пистолета чиркает по голове и обрушивается на плечо. В дело ввязывается сердитый майор. Он жестко хватает девушку, она теперь неподвижна, кольцо ее связанных рук держит Тихона. Следующего удара сзади не избежать.
Заколов елозит ладонями, пытаясь скинуть веревки, петля смещается вниз, но руки по-прежнему связаны. Узбек замахивается, Тихон изворачивается и бьет пяткой назад. Он видит цель, выступающую под тесными брюками. Он метится туда же, куда сам получал удары от обозленного капитана. Твердый каблук вминается между ног узбека. Глаза капитана выскакивают из орбит, беззвучно разинутый рот не может дышать. Он сгибается пополам и валится на землю.
С одним на время покончено. Но этого мало. Майор, стоящий впереди, переходит к решительным действиям. Одна рука отбрасывает полу куртки, другая тянется за пистолетом, черный ствол разворачивается к спине девушки. Одна пуля может пронзить обоих. Тихон в последний момент в отчаянном рывке вырывает ладонь из петли и бьет правым кулаком в тонкий нос над густыми усами. Удар не сильный, мешают объятия девушки, но Пучков спотыкается и истуканом садится на землю.
Руки Заколова свободны, но он лишен возможности маневра. Окаменевшая от страха девушка стиснула объятия и не может пошевелиться. Тихон сам выскальзывает из кольца ее рук. Сидящий Пучков вытирает кровавую струйку под носом и злобно наводит пистолет.
Грохот поезда нарастает, состав приближается. Тихон подхватывает Тамару на руки и прыгает вперед к рельсам. Состав совсем близко, Заколов с девушкой проскакивает перед локомотивом, отраженный воздушный поток валит их с ног. Пучков видит упавших беглецов. Звучат выстрелы. Пули бьются о стальные колеса и высекают яркие искры.
Промчавшийся железнодорожный состав, к счастью, оказался длинным. Заколов и Кушнир успели вскочить, затеряться среди железнодорожных путей и выбраться в город.
– Кто это был? Те, кого мы встретили в гробнице? Наши конкуренты? – возбужденно тараторила Кушнир. Она еще не полностью отошла от пережитого страха и то и дело оглядывалась назад.
– Не думаю. Они знают и про два убийства, и про мавзолей, сумели просчитать наш путь и устроить ловушку. У них наручники и табельное оружие. Это профессионалы, а из какого ведомства, не знаю.
– Почему они хотели нас уничтожить?
– Значит, получили такой приказ. Они не рассуждают, а выполняют команду.
– Но это ужасно! Так не должно быть.
– Мы первыми сделали то, что не положено. И породили ответную лавину. Теперь надо бежать только вперед, иначе накроет. Ты еще хочешь найти череп Тимура?
– Ты что! Свой выбор я уже сделала. И не отступлюсь.
Заколов оценил решительный взгляд девушки, обострившиеся черты лица. Упорная. Он вслух задумался о произошедшем:
– Как они на нас вышли? Где мы наследили?
– Усатый назвал меня журналисткой.
– Верно. А другой узнал тебя на вокзале и пытался схватить. Скорее всего, след тянется из Ташкента. Убиты два человека, причастные к запрещенной статье. Ищут автора. Дома ее нет, а тут вдруг приходит сообщение, что вскрыт саркофаг, про который написано в статье.