– Выходи, козел, поговорить надо.

Тут я его узнал. Это был тот самый водитель такси, с кем я чуть не столкнулся на перекрестке. Его суровый вид не обещал приятной беседы. Я заблокировал дверные замки и торопливо закрыл окна. Таксист усмехнулся:

– Не поможет. – Он выразительно замахнулся монтировкой на лобовое стекло. – Выходи, щенок!

Уж лучше подставить под удар собственный лоб, чем новенький автомобиль Глебовой. Я открыл дверцу и выбрался, прижимаясь к «Волге», словно она могла меня защитить. Другой водитель, маленький и полный, в это время внимательно рассматривал мою машину.

– Проверь, второго нет? – приказал высокий.

– Пусто. Один.

– Значит, высадил. Ты что, бомбишь? Наших клиентов уводишь, гад!

– А тачка у него – новье! – уважительно цокнул полный. – И номера блатные.

– По номерам я его и запомнил, гада! Чья машина, щенок? Папенькина? Развелось хлыщей на дорогах.

Я молчал, припомнив, что первые две цифры в номере нули. Таксист продолжал кипятиться:

– Водяры нажрался и по городу лихачишь? Ты меня чуть на тот свет не отправил! Я из-за тебя чуть тачку не угробил! Кто отвечать будет за это? А?

– Учить надо молодежь, – поддакнул второй таксист.

– Сейчас научим. Я стекла бью, а ты шины коли! – скомандовал он.

– Сделаем. – В руке полного что-то блеснуло.

– Стойте! – воскликнул я, представив, во что может превратиться новенькая «Волга». – Я виноват, знаю. Но, поверьте, я не со зла. И потом… Ведь все обошлось.

– Что обошлось? У меня резина в хлам! Корды торчат. Кто отвечать будет?

– А у него, Витек, резина новенькая. Давай перекинем, – предложил полненький. – Поменяем колеса.

Высокий Витек, поигрывая монтировкой, сразу же согласился:

– Снимай. А я пока щенка покараулю. – Он злобно посмотрел на меня: – Вякнешь, бью по ребрам. А потом… как получится.

Маленький таксист уже подбежал с домкратом к заднему колесу.

– Подождите! – предложил я. – Давайте я деньгами компенсирую. А то очень спешу.

– Деньгами? – задумался Витек.

– Ну конечно! Какая вам разница! Купите новые колеса.

– Ты хоть знаешь, сколько они стоят?

– Деньги у меня есть. Договоримся. Сейчас я достану.

Я прыгнул в машину, открыл бардачок. Таксисты выжидательно переглядывались. Я делал вид, что копаюсь в бардачке, а сам выкрутил руль в сторону обочины и включил первую передачу. Переднее такси торчало под углом и перегораживало выезд на дорогу. Моя машина тоже стояла носом к обочине. Сдать назад было нельзя, практически под бампер подпирало второе такси. Единственный путь – уходить вправо через бордюр.

Пока я торговался с таксистами, успел заметить, что бордюр старый, изрядно облупившийся. За ним росли редкие кусты высотой не более метра. Сейчас лето, и ветки должны быть гибкими. За кустами виднелась боковая дорожка и въезд во двор. Предстояло действовать быстро.

Левая рука захлопывает дверцу, правая одновременно поворачивает ключ зажигания. Я газую, падает отлетевший домкрат, машина скачком взбирается на бордюр. Под днищем скребет смятый куст, колеса спрыгивают на боковую дорожку, гудит двигатель, скрипят тормоза, я сворачиваю во двор.

Быстрый взгляд назад. Изумление на лицах таксистов сменяется решимостью. Каждый запрыгивает в свою машину. Перед первым такси столб, он сдает назад. Второй с ревом рвет вперед. Колесо под острым углом не может одолеть бордюр. Машина соскакивает и бьется в первую.

Металлический удар я услышал уже во дворе. Главное, чтобы здесь был другой выезд. Обогнув угол дома, выехал на перпендикулярную улицу.

Даже сквозь шум двигателя слышны отголоски мужской ругани. Теперь нужна только скорость.

ГЛАВА 7

Ирина Глебова разбудила меня в автомобиле. Я дрых, откинув спинку сиденья до упора. Уже светало, когда я добрался к ее дому. Возвращаться в общежитие не было никакого смысла. Я просто прикрыл глаза. Усталость придавила свинцовым одеялом.

– Ты что здесь делаешь? – Ирина стучала ноготком по стеклу. Солнечные лучи, прорвавшиеся сквозь крону дерева, затейливым узором играли на ее улыбающемся лице.

– Охраняю, – зевнул я и открыл дверцу.

– Ты ради меня приехал?

Девушки часто задают вопросы, в ответ на которые надо лишь утвердительно кивать и ласково улыбаться. Особенно когда в их глазах радостное ожидание.

Я кивнул и улыбнулся.

– Честно? В такую рань, через весь город? Я вновь кивнул и улыбнулся шире.

– Ой! Надо было тогда зайти позавтракать! Я из окна на машину смотрела, волновалась, как бы не угнали в первый же день, но тебя не заметила. А то бы позвала. У меня кофе импортный есть. А ты, оказывается, охраняешь. Я не знала, что ты ключи забрал. Специально, да? Ты тоже волновался?

– Давай я тебя буду учить водить машину, – прервал я ее щебетание.

– Вот это да! Здорово! Давай! Мне сразу за руль садиться?

– Со двора лучше я выеду сам.

Мы выбрали тихую улицу и поменялись местами.

– На первую, плавно отпускай сцепление, тормози. На первую. Сцепление. Тормози. – Я отдавал команды и поглядывал на ноги Ирины.

Тонкое платье съехало, обнажив белые колени. Расставленные ноги энергично двигались, кромка платья смялась и сползла к сиденью. Красивые обнаженные ноги были очень близко от меня. Раньше я не обращал на них внимания.

Я припомнил ее фигуру в полный рост. Худенькая, стройная. Вот только пропорции подкачали. Слишком длинная талия, отчего ноги кажутся коротковатыми.

Вообще-то, фигура – первое, на что я обращаю внимание при встрече с девушкой. Уже потом – волосы, лицо, глаза. Вот у Женьки Русиновой фигура идеальная. И ножки, и попка, и грудь, и плавные переходы между ними. Эх…

По-моему, я отвлекся. Ирина упорно ехала на первой передаче, двигатель недовольно гудел.

– А теперь переходи на вторую. Вот так. Чувствуешь скорость? Давай третью…

Ирина, вытянув носик, напряженно смотрела вперед. Сквозь тонкие светлые волосы выглядывала мочка уха. Этакая мягкая, слегка оттопыренная подушечка. Не только без сережки, но даже без прокола. Ушко было того же цвета, что и волосы. Издалека, наверное, и не заметишь. А вот щечки порозовели, видимо от волнения. Губки налились прекрасным малиновым цветом. Только тонкие.

Вот у Жени и волосы, и губы…

Да что я все время их сравниваю? Женька – красавица! Таких – единицы. А Ирина… Ирина вполне симпатичная девушка. Очень даже ничего.

Я совсем забыл, что она мой преподаватель, и видел в ней обычную девушку, которая жадно ловит каждое мое слово.