— Все это случилось в сентябре, в первых числах сентября тысяча девятьсот шестьдесят пятого… — Патолин начал загибать пальцы.
— В конце сентября был суд. А второй мальчик родился в июле шестьдесят шестого. Мы узнавали. Тут все в поселке были на нашей стороне — и власть, и все. Нам важно было доказать, что Сашко ни в чем не виноват. Теперь езжайте, проверяйте, больше я вам ничего не скажу!
Патолин повернулся к Регине Станиславовне:
— А что, есть еще что–то?
— Уходите, пожалуйста!
— Антон! — громко и зло крикнул Елагин, сигнал в предбанник понесся и через электронику, и по воздуху.
В дверях возник парень в черном костюме и черном кожаном галстуке, стоял понуро, понимая, что будет разнос.
Майор ткнул пальцем в кресло справа от стола, где сидел развалившись и улыбаясь человек в уродливых очках с толстыми стеклами, в клочковатой пегой бороде.
— Кто это?!
Антон посмотрел на визитку, которую предусмотрительно держал в руке.
— Нестор Икарович Кляев, доктор геополитических наук, магистр синархии, научный настоятель общества полного Меркурия…
— Хватит! Почему ты его пропустил?
— Нестор Икарович сказал, что он ваш старинный друг и вы будете ему рады.
— А я — я сказал тебе, что он мой старинный друг?
Антон тщательно поправил узел галстука, сурово втянул воздух и стремительно направился к сидящему, цепко взял его за щуплые плечи и уже собрался вырвать его из кресла, но был остановлен командой:
— Да оставь его. Иди к себе.
Помощник едва заметно дернул губой — начальство капризничает, что ж, на то оно и начальство.
— Здравствуй, Саша, — добродушно и закадычно запел магистр синархии. — А ведь я к тебе по серьезному делу. Помня все наши былые совместные дела, думаю, не откажешь.
Начальник службы безопасности ничего не сказал, ожидая продолжения.
— Помнишь, как мы с помощью моего аркаимского раскопа свалили тогда этого претендента, Голодина, а? Спасли если не мир, то страну. Что за времена были, да? Когда мы в одной связке, сила научного прозрения, помноженная на силу справедливости, это же непобедимая мощь.
— Зачем ты пришел? Деньги нужны?
— Да! — радостно воскликнул Кляев: человек становится счастлив, когда его понимают. Он расторопно открыл потертый, как уж водится, кожаный портфель и факирским движением извлек оттуда стопку большеформатных фотографий. — Ты только глянь!
Майор быстро и равнодушно перетасовал снимки. Мелкая, но широкая, вся в бурунах речка пересекает усыпанную белыми камнями долину. На заднем плане — горы с белыми вершинами, на переднем — Кляев в отсвечивающих очках с победно поднятым теодолитом в руках.
— Какой–то горный Бадахшан, — наугад сказал майор.
— Почти, почти. Я дал этому месту другое название — Гондвана!
— При чем здесь…
— Осколок, последний достоверный осколок первоматерика. У меня тут заключения геологов, если хочешь.
— Не хочу.
Кляев хихикнул:
— Места поразительные! Например, хочешь ли знать, там не тупятся бритвы. Никогда! Никакой паразитарной микрофлоры. Батарейки не садятся. Практически. Телефонная связь, простая «нокия» тебя свяжет в секунду хоть с Рио–де–Жанейро. — Кляев сладострастно закатил глаза. — Про это надо отдельно рассказывать. При желании можно озолотиться.
Зная, что спорить с Нестором Икаровичем бесполезно, Елагин все же недоверчивыо спросил:
— Откуда кусок этого, ну, твоей Гондваны, мог попасть в Таджикистан?
— А надо учить геологию, майор. Про движение материков, чай, слыхал? Посмотри на Индию, она ведь просто грубо въехала в Евразию, Гималаи — это просто складка от ее напора. Индия же — просто хвост Гондваны, понимаешь?
— Хватит, — резко оборвал Елагин. — Я не банкир, я всего лишь охранник здесь.
В кабинет вошел Антон.
— Что?!
— Александр Иванович, у вас есть жена?
Елагин нервно сглотнул.
— Звонит женщина и говорит, что она ваша жена, я не стал вас соединять.
Майор глубоко вдохнул, пытаясь остановить нарастающий приступ ярости.
— Из того факта, что ко мне не надо было пускать этого «старинного друга», совсем не следует, что меня не надо соединять с моей женой, ты меня понял?
— Я понял. У вас есть жена.
Майор взял трубку, гадая, какая из двух женщин, имеющих право претендовать на звание его супруги, находится на том конце провода. К сожалению, это была не Джоан.
— Саша, что делать?
— Тамара, объясни, в чем дело.
— Он опять сбежал.
— Сережа?
— Да!
— Обратись в полицию.
— Здесь нет полиции.
— Попроси Джоан, пусть позвонит она.
— Как ты не понимаешь, здесь нет Джоан.
— Слушай, давай с самого начала: когда он пропал?
— Сегодня утром.
— Тамара, сегодняшнее утро еще продолжается, может быть, он сам вернется. Хотя какая у нас разница во времени?
— Семь часов, — охотно подсказал ученый Кляев.
— У нас никакой разницы во времени. Мы в Медведково, Саша.
Майор сложил губы трубой и длинно–длинно выдохнул.
— Ты приехала без спросу.
— Я приехала с Сережей, и он пропал.
— Значит, так. сиди на месте, ни шагу никуда! Я займусь этим.
Майор встал.
Кляев встал тоже. Майор протянул ему фотографии Гондваны.
— Это тебе, тебе! — закричал профессор.
— Зачем они мне?! — наклонился к нему через стол майор.
— Красиво ведь. А потом — Гондвана ведь. Я пошел, Александр Иваныч, я же понимаю. Я буду звонить. Часто, ты не беспокойся! дозвонюсь.
— Повторяю, я не банкир, а охранник.
— Вот и хорошо, каждый человек должен трудиться на своем месте. И все мы должны помогать друг другу.
Довольно быстро прошла целая неделя. «Наследник» пребывал, с одной стороны, в полнейшей растерянности, с другой — был практически счастлив. Он добился своего на второй вечер совместного проживания в гостинице — просто, без эксцессов, без объяснений, вообще без слов. Дир Сергеевич, разумеется, и не рассчитывал на выброс страсти и сдержанность Наташи объяснил не холодностью, а стыдливостью. То есть самым выгодным для себя образом. Сама она не прокомментировала происшедшее ни звуком.