Итак: кто же мне не давал уснуть? Да подозреваемые – кто же еще… Их количество неизбежно возрастает, поскольку в число оных на данном этапе расследования попадает любой из окружения Глебова, не имеющий алиби. Вам, возможно, подобный подход покажется нерациональным, но не торопитесь с выводами. Сейчас идет простое накопление списка, и на этой стадии важно, чтобы убийца в него попал. Потом мы этот список будем аккуратно просеивать и, в конце концов, найдем того, кого ищем. А пока же будем подозревать всех. И ничего странного в этом нет, поверьте! Нормальная работа…
Я очень часто вспоминаю своего первого наставника Колю Николаева. Это неудивительно, поскольку оперативников такого уровня, откровенно говоря, больше не встречал. Это был, что называется, штучный товар – опер от бога. И, если я что-то в своей профессии понимаю и умею, то процентов на восемьдесят, если не больше, обязан этим именно Николаю.
Однажды мы с ним занимались квартирной кражей. Произошла она в большой коммунальной квартире, причем в первой половине дня, когда ее обитатели отсутствовали: кто на работе, кто в школе, кто просто по своим делам куда-то ушел. Обычно-то в это время в квартире оставался только один дед, но он как раз уехал на неделю к сыну в Гомель. Вот его-то комнатушку и обчистили. Дверь, кстати, взломали довольно чисто – жильцы даже не сразу это заметили. По большому счету, брать у старичка, десять лет тому назад вышедшего на пенсию, а до этого работавшего вагоновожатым в трамвайном парке, было нечего. Но тогда как раз пошла мода на старину, а уж антиквариата у дедка хватало.
Однако вор по неопытности допустил грубейшую ошибку: взломав дверь в комнату, он не догадался при этом хотя бы имитировать взлом двери в квартиру. Ясное дело, что «супостата» следовало искать в самой коммуналке, причем среди строго определенного контингента.
На «расследование» мы с Николаевым отправились в конце дня, чтобы застать на месте большинство жильцов, а по пути еще заглянули в ЖЭК, дабы взять там их полный список. Пробежав его глазами, Коля усмехнулся в свои пшеничные усы:
– Все ясно…
Когда пришли в нужный адрес, Николаев первым делом спросил, где проживают. черт, фамилия из головы вылетела. ну, да ладно – не суть. Приличная семья, между прочим. Отец – главный инженер механосборочного цеха крупного завода, мать – врач районной поликлиники и четырнадцатилетний сын по имени Эдуард.
Дома на тот момент оказалась только женщина. Муж задержался на работе – у них там случилось что-то, а мальчишка убежал на тренировку.
Быстро покончив с формальностями, Коля стал очень подробно расспрашивать даму о ее отпрыске: как учится, чем занимается в свободное время, с кем дружит, бывают ли его друзья у них дома, из каких они семей, не замечала ли она у ребят больших сумм денег и так далее.
– Вы так меня допрашиваете, как будто моего сына в чем-то подозреваете! – не выдержала, наконец, хозяйка.
– Почему вас это удивляет? – спокойно пожал плечами Николай. – Да, подозреваю. Обязан подозревать – работа такая.
– А я-то думала, что у вас работа – преступников ловить, – с легкой ехидцей в голосе заметила женщина.
– Вот вы – врач, да? – Коля отложил авторучку. – Тогда скажите мне, как специалист: для чего все наше отделение в полном составе заставляют каждый год флюорографию делать?
– Как для чего? Для вашей же пользы – с целью профилактики туберкулеза.
– А вы что – у меня туберкулез подозреваете? Конкретно у меня, я говорю?
– Причем тут конкретно вы? Есть соответствующая программа, по которой производится ежегодная профилактическая проверка всего населения. Тогда и обнаруживается, кто конкретно болен. Туберкулез необходимо выявлять на ранних стадиях – тогда его легче лечить.
– Вот видите! – чуть заметно улыбнулся Николай. – Чтобы своевременно выявить больного туберкулезом, вы проверяете рентгеном всех поголовно, в том числе и здоровых людей. И при этом не находите же это странным. Так вот и мы: пока нет явных признаков, указывающих на личность преступника, обязаны проверять всех, чтобы эти признаки выявить у кого-то конкретно. И нет в этом ничего обидного, уверяю вас.
Дама неопределенно пожала плечами. Она явно не желала ввязываться в дискуссию, дабы не затягивать неприятный разговор. А Коля, задав еще несколько вопросов, поднялся со стула.
– Ну, спасибо вам, и извините, что побеспокоили! А вскоре мы покинули и саму квартиру, побеседовав более-менее подробно еще лишь с одной жиличкой – тоже пенсионеркой, которая первой обнаружила, что комната старичка взломана.
– Ты думаешь – Эдика работа? – поинтересовался я у коллеги уже по дороге в отделение.
– А чья же еще? По почерку видно, что молодняк, а в квартире лишь двое мальчишек обитают. Но второму одиннадцать лет только, и они вдвоем с матерью живут. Этот навряд ли сможет дверь так аккуратно взломать: мал еще, да и инструмент в руках держать – кто научит? А Эдик… Ты обратил внимание, какая у них в комнате мебель? Почти сплошь «самодел», причем качественный. Значит, мужик инструмент в руках держать умеет и сына своего вполне мог научить с молотком и стамеской обращаться… Ничего, теперь пацан занервничает. Я ж не зря с его матерью чуть ли не час лясы точил, а с другими – лишь парой слов перекинулись с порога. Пусть почувствует, что он у нас на крючке.
Николай оказался прав. Уже на следующий день главный инженер механосборочного цеха чуть ли не за ухо приволок к нам в отделение своего отпрыска, а заодно и большую часть украденных вещей.
Вот так и я – должен пока подозревать всех. Про Виктора Глебова и Евгения Шохмана мы уже говорили, а теперь в этот список вошли и другие.
Прежде всего, Константин Михайлович Бердник. Он – партнер и друг покойного, так что вполне мог знать и Власова. У него мог быть мотив убийства – «оттяпать» бизнес, а также возможность это убийство осуществить, коль скоро даже собственными ключами располагал. И алиби у него нет. Телефонный звонок от Глебова?… А что он доказывает? Бердник мог появиться в квартире ровно через пять минут после этого разговора, грохнуть хозяина и после этого даже успеть на московский поезд, если очень постараться. По времени все это четко укладывается. Знал ли он Власова?… Сам-то Константин Михайлович факт этого знакомства отрицает, но… так ли это? Раз уж это друг Алексея Викторовича, то, как минимум, был в курсе событий. А то и лично могли встречаться – у того же Глебова на квартире.
Далее – господин Шушкевич, сосед покойного по лестничной площадке. У него, правда, алиби есть – на даче находился. Но сие еще проверить надо. Видимого мотива убийства тоже нет, но и это ничего не значит. Оба, по словам Виктора Викторовича, были на эзотерике помешаны, а от этой публики всего ждать можно. Они ведь с космосом общаются – через чакры или что-то в этом роде – и от этого самого «космоса» по этим самым «чакрам» такой хренотени могут набраться – Лукьяненко не поверит. Сталкивались уже. И потом, бывая в доме Глебова, Юрий Ричардович мог многое видеть, многое слышать и многое намотать на ус. И что там ему в свете полученных сведений «высшие силы» могли посоветовать – одному богу известно. Так что вычеркивать господина Шушкевича из списка подозреваемых пока не следует.