Аня подошла к охраннику и спросила:
– Вы бандиты?
– Не, – удивился охранник, – мы СОБР. А вон те – не СОБР.
Аня повернула голову и увидела двух ребят, играющих в футбол. Кажется, вчера они были в машине сопровождения.
– Их Стас оставил, – добавил охранник, – сказал, чтобы вы без них никуда не ездили.
Ребята подошли поближе. При свете дня они были симпатичные и совсем не страшные, только очень уж коротко стриженные. На улице было уже холодно, и ребята были в теплых тренировочных фуфайках и перчатках.
– Игорь, – представился тот, что подлинней, – я раньше вашего отца возил, Анна Семеновна, – а это у нас Баклажан. Ой, то есть Петя.
Игорю было лет двадцать пять, он был очень хорошо развит физически, но, странное дело, производил впечатление почти ребенка. И дело было не в его круглом лице и веснушчатом носе, а скорее в удивительном простодушии карих глаз. Второй был совсем смешной, маленький и гибкий, как тринадцатилетний мальчишка, и в перепачканных рукавичках он сжимал футбольный мяч.
– Проводите меня, – сказала Аня, – до того места, где его взорвали. Это ведь недалеко?
Ребята переглянулись, потом кивнули.
* * *
На месте, где взорвали отца, был иссеченный осколками асфальт и много-много битого стекла. Машину уже увезли, а кровь, наверное, смыл дождь. Пока Аня лазила по кустам, мимо нее проехала белая серебристая «Мазда». Игорь и Петя напряглись, но «Мазда» чуть притормозила и проехала мимо.
Когда Аня вернулась домой, «мазда» стояла на асфальтированном пятачке перед домом, а в гостиной пил чай улыбчивый молодой человек в черном свитере и черных брюках.
– Здравствуйте, – сказал человек, – я следователь Арлазов. Николай Арлазов. Вас ведь Маша зовут, если не ошибаюсь.
– Меня зовут Аня.
– А, ну все равно. Вы давно проживаете с покойным?
– Я его дочь.
Следователь смутился.
– А… э…
– Я ее вчера выгнала, – сказала Аня, – приехала из Англии и выгнала.
– А вы… много времени провели в Англии?
– Восемь лет.
– И вы восемь лет не видели отца?
– Он приезжал в Англию. Пять раз.
Отец приезжал чаще. Гораздо чаще. Но виделась она с ним только пять раз.
Аня взяла стул и села напротив следователя.
– Вы жили с матерью?
– Да.
– И почему вы приехали сюда?
Аня вспомнила вчерашнее предупреждение Стаса – «не общаться со следователями». Ну и пусть. Стас ей не отец.
– Он попросил меня приехать.
– А мать?
– Она умерла год назад.
– Отец вам написал? Или позвонил?
– Он позвонил. Вчера. Попросил меня прилететь. Ну, я поехала в аэропорт и прилетела.
– Вы прилетели лондонским рейсом? – спросил следователь.
– Нет. Лондонский рейс уже улетел. Я посмотрела, что если я куплю билет во Франкуфурт, я из Франкфурта успею сделать connection до Москвы. Я прилетела из Франкфурта.
Следователь взглянул на нее с внезапным подозрением.
– Он позвонил вам домой?
– Нет. На мобильный.
– И где вы были?
– В LSE. London School of Economics.
– И вы не заезжали домой?
– Нет, я поехала в аэропорт.
– Что же он такое вам сказал?
– Ничего. Просто попросил приехать.
– Простите, Анна Семеновна, но это нелогично. Ваш отец позвонил вам, когда вы были на занятиях. По вашим словам, вы, не заезжая домой, бросились в аэропорт. Багажа у вас с собой нет?
– Нет.
В Heathrow ее досмотрели очень тщательно, потому что у нее не было багажа.
– Ну вот видите. Вы помчались в аэропорт сломя голову, даже не узнав, не опоздали ли вы на московский рейс, и в результате летели с пересадкой. А вы говорите, что отец вам ни о чем не сказал.
– Он просто попросил приехать.
Теперь Анна поняла, о чем говорил Стас, когда советовал не разговаривать с полицией. Она рассказала следователю чистую правду. Отец позвонил и попросил ее приехать. У него был совершенно спокойный голос. Он даже не сказал «приезжай немедленно». Он сказал: «Я хотел бы тебя повидать». Она спросила: «Когда?». Он ответил: «Хоть завтра».
Она ждала этого звонка восемь лет. Шесть раз по триста шестьдесят пять дней и два раза по триста шестьдесят шесть. И в каждом дне было двадцать четыре часа, в каждом часе было шестьдесят минут, и каждую минуту она ждала этого звонка. Поэтому она взяла такси и поехала в Хитроу. Следователь никого не ждал восемь лет. И поэтому ему казалось, что отец сказал ей что-то очень важное. Небывалое.
Конечно, небывалое. Он сказал: «Мне надо тебя видеть».
– Вас встречали в аэропорту? – спросил следователь Арлазов.
– Да.
– Кто?
– Не знаю, – ответила Аня, – по-моему, какие-то сотрудники отца. Я… я не помню. Они сразу сказали, что его… больше нет.
– Как звали сотрудника?
– Я… не помню.
Следователь Арлазов смотрел на нее с удвоенным подозрением. Аня поняла, что сделала еще одну глупость. Следователь наверняка узнает, кто привез ее на дачу. Вон, охранники скажут. Которые у ворот. Стас с его черным «БМВ» и охранниками в снежно-сером камуфляже не тянул на сотрудника отца. Вряд ли он даже был его партнером. Партнер – это английское слово. А для таких отношений, что были между отцом и Стасом, английских слов, вероятно, нет. Потому что в Англии нет таких отношений.
Следователь решит, что Стас запугал ее.
– У вас есть какие-нибудь предположения, кто мог его заказать? – спросил следователь Арлазов.
– Заказать? В каком смысле – заказать?
Она не знала этого слова. Она слишком долго прожила в Англии.
– Заказать – в смысле убить, – пояснил следователь.
– Нет.
Следователь посмотрел на нее и сказал:
– Ну что же, я поехал. Спасибо за чай.
Аня вышла проводить его на крыльцо. Дождь прекратился. Охранники, оставленные Стасом, играли в футбол с водителем «мазды».
– А вы… как вы думаете, кто его… убил? – спросила Аня.
– Не знаю, – сказал следователь, – но вообще бизнесменов очень часто убивает их «крыша». Особенно если это очень крупные бизнесмены. И очень крупная «крыша». Такая, что считается уже не «крышей», а партнером.
* * *
Следователь Арлазов на серебристой «мазде» уехал, Аня проводила его и поднялась на второй этаж.