Санк-Марс усмехнулся, решив учесть и это соображение собеседника.
— Сэр, вы сказали моему сотруднику, чтобы он осмотрел все проруби. У вас есть для этого какие-то определенные основания?
Санк-Марс запустил руку себе за воротник и остервенело почесал между лопатками. Из-за теплой одежды, которая на нем была, перепада температур в домике и снаружи и задымленности помещения у него зудело все тело. Кроме того, его слегка раздражало, что допрос вел человек, знающий свое дело.
— Я так понимаю, мне бы надо больше собственными делами заниматься. Как вы знаете, наша юрисдикция на эту территорию не распространяется. Но и в пределах нашей юрисдикции мне бы это дело никто не поручил расследовать, поскольку я работаю не в убойном отделе. Поэтому, думаю, мне лучше в чужие дела нос не совать и зря языком не болтать.
— Нет, сэр, — снова озадачил его полицейский, — мне кажется, вы неправы. Если у вас есть что сказать, мне бы очень хотелось это выслушать. Ваша репутация всем известна, и я был бы последним дураком, если бы решил проигнорировать ваше мнение, хотя сам себя, сержант-детектив, я дураком отнюдь не считаю, несмотря на мнение, которое у вас сложилось о провинциальной полиции.
Санк-Марс посмотрел ему прямо в глаза. Ясно, что он как-то выказал свое отношение, хотя, может быть, это его отношение к коллегам было и без того известно, и он его как-то проявил в отношениях с тем, с кем особенно откровенничать не следовало.
— Хорошо, — согласился он. — Я скажу вам, что думаю по этому поводу.
— Благодарю вас, сержант-детектив.
— Хотя все это только предположения. Фактами я не располагаю.
— Понял.
Санк-Марс уселся на койку, широко расставив ноги и уперев руки в колени.
— Сержант Мэтерз сказал, что выходное пулевое отверстие находится в нижней части горла.
— Правильно.
— Жертве был сделан выстрел в шею.
— Согласен.
— Кто это сделал? Какой убийца станет стрелять жертве в шею? Я думаю, случилось вот что. Жертва стояла на коленях. Убийца хотел прикончить мужчину выстрелом в затылок, как обычно поступают в таких случаях. Но в последний момент, может быть, у него дрогнула рука или до жертвы вдруг дошло, что с ней собираются делать, и она попыталась изменить положение. Поэтому оружие, нацеленное в голову, выстрелило в шею.
Полицейский из Сюрте согласно кивал, хотя было ясно, что у него есть вопросы и возражения. Санк-Марс смолк, давая ему возможность высказаться, чтобы понять, стоит ли дальше говорить с этим следователем.
— Откуда нам известно, что он стоял на коленях?
Вопрос был задан по существу.
— Об этом свидетельствуют пулевые отверстия. Цель убийцы неожиданно изменила положение. Это первое обстоятельство. Если бы жертва стояла и внезапно сдвинулась, пуля все равно попала бы в голову, только голова была бы немного повернута. Но траектория пули проходит сверху вниз, и выходное отверстие свидетельствует о том, что ствол оружия был направлен вниз на жертву.
— А в чем заключается второе обстоятельство? — спросил Пеншо.
Санк-Марс намеренно упомянул о первом обстоятельстве, чтобы посмотреть, задаст ли его собеседник вопрос о втором.
— Лед внутри отверстий на лице.
— Да, поэтому оно так странно выглядит. А разве это не замерзшая там вода? Ведь внизу холодно.
Санк-Марс поднял доски пола над прорубью, сложил пальцы так, как будто держит в руке пистолет, и сделал вид, что выстрелил.
— Сразу же после выстрела жертва упала в прорубь. Мужчина был еще жив. Выстрел был сделан не в сердце и не в голову. Он еще дышал и какое-то время продолжал жить. Почему же тогда убийца не прикончил его второй пулей? Первый выстрел не был случайным. Вы помните, что он был сделан с явным намерением убить жертву. Но разве мы нашли следы второй пули?
— Это станет ясно только тогда, когда мы вытащим его из проруби. При первом осмотре ничего не обнаружено.
— Теперь давайте предположим, что был сделан один выстрел. Почему только один? Может быть, потому, что был слышен какой-то шум, который перекрыл звук выстрела? Скажем, три или четыре снегохода направлялись к его домику…
— А разве не к тому домику, в котором мы нашли тело? — попытался уточнить Пеншо.
— Нет, не к тому. Я там не нашел никаких следов убийства. Так вот, снегоходы ревут движками, а убийца правдами или неправдами заставляет жертву заглянуть в прорубь. Может быть, чтобы вытащить леску или очистить от льда, в общем, что-то в этом духе. Жертва встает на колени и тянет леску. Убийца вынимает пистолет. Снегоходы проносятся рядом, и, когда шум от них достигает предела, жертва чувствует около головы пистолет и дергается. Ба бах! Убийца стреляет. Жертва головой падает в воду, но мужчина еще жив. Он не может ничего сделать — он там либо утонет, либо до смерти истечет кровью, — но он еще не умер. А убийца не может снова выстрелить…
— …потому что снегоходы уже отъехали.
— Именно поэтому. Он не знает, что ему делать. Его жертва бьется в агонии. Ему что, снова в него стрелять? Нет. Дать ему утонуть? Голова его либо под водой, либо над самой ее поверхностью. Может быть, убийца поднял ему ноги и столкнул в воду. Может быть, прижал ботинком голову жертвы. В любом случае, он держит его в воде. И только после того, как тот какое-то время пробыл под водой и успел помереть, убийца вытащил мертвое тело из воды.
— Почему? — спросил Билл Мэтерз.
Санк-Марс сделал вид, что грозит ему пальцем.
— Убийца от тела не избавился. Мы об этом знаем потому, что тело замерзло на суше, а не в воде. Попав в еще теплое тело, вода не замерзает. Она может превратиться в лед только в том случае, если остается в теле трупа, лежащего на морозе. Может быть, тело оставалось в домике, когда печка не горела, и за ночь вода в отверстиях лица, в горле и легких замерзла и, превратившись в лед, набухла. Часть воды заледенела на его волосах. Может быть, его перевозили через озеро на снегоходе при сорокаградусном морозе, и вода заледенела при перевозке. Но в любом случае, перед тем как снова оказаться в воде, он замерз на воздухе. В этом, возможно, лежит ключ к разгадке, и потому это важно.
Пеншо задумчиво кивнул.
— Значит, моим людям придется проверять все проруби, искать там следы крови и органических тканей.
— И не только там, — серьезно сказал ему Санк-Марс, — а по всему озеру. Причем начать нужно как можно скорее.
— А почему вы считаете, что жертву не сразу сбросили в прорубь?
— Хороший вопрос, Пеншо. Не могу не отметить, что мозги у вас работают неплохо.
— Вообще-то, сержант-детектив, у некоторых из тех, кто работает в Сюрте дю Кебек, голова работает, несмотря на распространенное среди наших друзей из муниципальной полиции убеждение в обратном.