— Заткнись. На этот раз мы здесь не для разговоров.
Джулия замерла, сердце ее отчаянно колотилось в груди. Ей стоило огромного труда не взмолиться о пощаде. Ей казалось, что этот огромный малый мог, если бы захотел, просто разорвать ее пополам.
Царь сказал:
— Ты нам сделала добро, Хитер Бантри. Деньги, которые двигал твой отец, — хорошие деньги. Это прекрасные деньги, да? Чистые деньги. Ты меня поразила. Полиция так не может двигать деньги.
Она прикрыла рот руками и глубоко вздохнула.
— Последние дни тяжелые для тебя. Нам нужно это знать. Она мягкая как пастила? Или у нее достаточно силы? Что мы сделали с тобой не так плохо. Но мы делаем тебе хуже, чем полиция, хуже чем женская тюрьма. Ты перенесла нас. Это хорошо. Это показывает мне, что ты не пастила. Как ты стала такой сильной, Хитер Бантри?
Она еле могла говорить.
— Я вовсе не такая сильная, — возразила она. Селвин учил, что сильной ей быть нельзя, сила может вызвать у них подозрения.
— Ты знаешь, кто есть в комнате, Хитер Бантри? — спросил Царь, сидя на стуле. — Ты здесь вместе со знаменитыми мужчинами, названными «грязное меньшинство». Ты знаешь, почему они так названы?
Она отрицательно покачала головой.
— Это знаменитые мужчины, о них говорят в телевизионных новостях. Тебе бы надо их знать. Они могут быть твои друзья. Каждый сделал себе такое имя, убив какого-то подонка для нашего бизнеса. Что ты думаешь, Хитер Бантри?
Она не могла ни говорить, ни дышать, ни думать.
— Я себе говорю, у тебя есть рот, да? Я хочу слышать, что ты говоришь. Ты чувствуешь, что тебе показали уважение, банкирская дочка, что ты вместе с этими знаменитыми мужчинами?
Джулия попыталась ответить, но у нее совершенно пересохло горло. Она сделала над собой усилие и ответила:
— Да.
— Тебе бы не надо спать в одежде. Сними одежду для меня. Ей стало так страшно, что о стыдливости или стеснении она уже не могла думать. Пока девушка раздевалась, у нее так сильно кружилась голова, что она не совсем соображала, что делает, каждая пуговица давалась ей с огромным трудом.
— Я люблю, когда женщина делает стриптиз медленно, — сказал сидевший на стуле мужчина, и остальные мужики смачно заржали.
«Ангелам» нравилась эта часть представления.
— Но я тебе говорю, у меня нет целой ночи, — продолжил Царь.
— Пожалуйста, — взмолилась Джулия.
— Заткнись, — цыкнул Царь. — Давай. Быстро. Мы видели раньше голые тела.
Она стала раздеваться быстрее, как будто страх перебрался из головы в пальцы, чтобы поскорее справиться с задачей. Ей неудобно было на этой постели, сильно кружилась голова, тело сковывал панический ужас, какого ей никогда не доводилось испытывать раньше. Раздевшись, она прикрылась своими вещами и крепко свела колени.
Один из байкеров вырвал у нее всю одежду и пробежал пальцами каждый шов в поисках микрофона, которого там не было.
Мужчина встал со стула и нагло на нее уставился. Джулия смотрела на него снизу вверх, поэтому он казался ей невероятно высоким, крепким и мускулистым, что выгодно отличало его от остальных стоявших вокруг мужиков с отвисшими животами. Теперь ей был ясно виден большой шрам у него под скулой. Он снова поднял стул, на котором сидел, отодвинул его теперь чуть дальше от кровати и повернул так, чтобы сидеть к ней лицом. Джулии подумалось, что он в совершенстве контролирует каждое свое движение.
— Ты для нас сделала хорошее одолжение. Мы хотим, чтобы ты была вознаграждена, Хитер Бантри. Это для тебя хорошая новость?
Ей пришлось напрячься даже для того, чтобы слегка кивнуть головой. Сердце билось с дикой силой.
— Мы пользуемся твоим отцом для себя, да? Он человек с талантом. Теперь это выглядит так, — сказал мужчина, пожав плечами, — что ты должна оставаться прикрепленная к твоему отцу. Я говорил с ним. Он — безнадежное дело. Все время ходит вокруг и вокруг по кругу в своей голове. Кто может его хранить в порядке? Ты, кажется мне. Поэтому, банкирская дочка, у тебя тоже есть талант. Это хорошо. Нам это нравится. Ты делаешь своего отца как нормального человека.
Все в точности, как и говорил Селвин.
— Это не вопрос. Я буду на вас работать. За этим дело не станет.
— Да, нет, — сказал мужчина. — Мы требуем от того, кто работает на нас, жить по высокому стандарту, да? Ты понимаешь?
Джулия кивнула.
— Нам нужно твое приобщение, Хитер Бантри. Таким путем мы будем знать, что ты одна из нас.
Она снова кивнула, ничего на самом деле не понимая.
— Хорошо. Что я могу тебе сделать? Я могу тебя отдать «грязному меньшинству».
Джулия взвизгнула и заскулила — она ничего не могла с собой поделать.
— Я согласен. Это трудно для тебя. Ты можешь не выжить. Эти мужчины не ласковые люди. Мы хотим, чтобы ты кончила живая. Мы хотим, чтобы ты была счастливая с нами. Мы тоже хотим, чтобы ты боялась нас, в этом будь уверена. Ты боишься, банкирская дочка?
— Да.
— Хорошо. Но мало. Я имею твое внимание?
— Да.
Она уже сама не понимала, что говорит.
— Поднимите ее. Принесите ее ко мне. Я хочу ее внимания.
Мужчины схватили ее, Джулия вскрикнула несколько раз подряд, а потом стала кричать с каждым выдохом, когда мужчины подняли ее с кровати на руки как пушинку. Волосы ей откинули назад, тело наклонили вперед, руки и ноги мертвой хваткой сжимали байкеры. Ее держали перед сидевшим на стуле мужчиной так, будто она была орлицей, парящей над полом — руки и ноги девушки были разведены в стороны, она не могла ими пошевелить, она даже говорить теперь не могла, настолько крепко ее держали.
Ее тело занесли чуть вперед так, что оно оказалось прямо над головой сидевшего на стуле мужчины.
Он протянул руку и положил ее на волосы между ее ногами.
Байкеры опустили ее чуть ниже. Теперь она чувствовала дыхание Царя, его губы были прямо под ней, рядом с ее губами.
— Теперь я имею твое внимание, банкирская дочка? Я тебя не ушибу. Мы хотим, чтобы тебе было тут хорошо. Теперь мы твои друзья. Мы тебя защищаем. Может быть, ты станешь женой одного из наших парней. Сначала ты должна нас бояться, банкирская дочка, ты должна понимать, что мы можем порвать тебя на куски так, что будет невыносимо больно, отдать тебя смерти очень медленно, с очень громким криком и очень большой кровью. Пойди против нас, банкирская дочка, тогда я сам прослежу, как мы одну за другой оторвем тебе руки и ты сама будешь пить свою кровь. Ты можешь представить это, Хитер? Представь это. Посмотри в голове, как ты пьешь свою кровь из рук, которые мы отрезали. Ты станешь сумасшедшей от вещей, которые мы тебе сделаем, я вижу, как это происходит, ты сойдешь с ума перед тем, как умрешь, потом ты умрешь, и твоя смерть станет страшной. Некоторые из этих людей любят цепные пилы, это их предпочтительный способ. Эти люди, они настоящие ангелы ада, Хитер Бантри, они делают свою работу со страстью. Они порвут тебя на части так плохо, так медленно, они будут разрывать твое тело так медленно, Хитер, что ты сначала умрешь от безумия, в которое они тебя приведут. Ты меня понимаешь?