Он схватил Перкинса за кадык и резко ударил лбом в лицо. Мародер обмяк и не сопротивлялся. Под пальцами Степана надломились хрящи, и он едва успел увернуться от целого потока слюны.
— Эй! Перкинс, что ты там нашел? Джонни, идика проверь. Держу пари, он таки нашел там шестого индейца и сейчас выдергивает из ушей золотые серьги.
Степан успел выбраться из-под тела. Упираясь ногами в стены расщелины, он быстро взобрался наверх. Как только второй солдат заглянул внутрь и наклонился над Перкинсом, Гончар спрыгнул на него, вонзив локоть в тонкую шею. Молоденький солдат жалобно всхлипнул и затих.
"Сколько их? Похоже, что только трое. Если так, третий мне нужен живым. — Гончар достал из кобуры револьвер и обтер его от пыли. — Есть разговор".
— Капрал Новак, ко мне! — рявкнул он.
Послышались торопливые шаги, и перед Степаном появился пожилой ополченец в красной куртке. Он остолбенел, увидев направленный на него кольт. Но догадался разжать руки, и винтовка упала на землю.
— Я без оружия! — пролепетал он.
— Вот и хорошо, — сказал Гончар, перешагивая через тела и подобрав свой сапог. — Лечь! Лицом вниз, руки за голову! Ноги шире!
Капрал распростерся на земле. Степан, прыгая на одной ноге, натягивал сапог и вел допрос пленного:
— Сколько людей с тобой?
— Двое.
— Вас послали собирать трупы втроем? Лучше не ври мне, Новак. А то никогда не вернешься к своим свинкам. Где остальные?
— Откуда ты меня знаешь?
— Отвечай на вопрос!
— Наш взвод придали похоронной команде. Но все уже ушли на ту сторону, а мы остались, чтобы спустить трупы в расположение полка.
— Куда, говоришь, ушли? На ту сторону? Ту сторону чего? Леса?
— Да нет, они ушли за гору. Там тоже есть работа. Те парни, что отправились в обход, попали в засаду. Их там всех порезали индейцы. Просто изрубили тесаками. Я сам не видел, ребята рассказывали.
У Степана шумело в голове, и склон горы казался слишком крутым. Он уперся свободной рукой в скалу, чтобы не шататься, и спросил:
— В обход их отправили ночью?
— Говорят, что да. На разведку. Они не вернулись. А после штурма их нашли.
"Значит, Майвис прорвался, — подумал Степан. — Если бы он уходил один, то проскользнул бы незаметно. Он уходил не один. Нашел девчонок и прорвался. Без единого выстрела".
— Куда полк отправится отсюда?
— На Денвер. Мы все денверские. У нас уже все сроки вышли, пора домой. А мы тут ковыряемся… Отпустил бы ты меня, братец, — тихо попросил капрал, силясь повернуть голову. — Не знаю, как ты тут оказался. Да это и не мое дело. Мы ведь только ловим краснокожих, тебя не трогаем. Отпусти меня, и я подскажу, как отсюда уйти по-тихому. Сам-то ты не выберешься.
— По-тихому? Кто сказал, что я уйду по-тихому?
Он связал пленному руки и ноги, заткнул рот туго свернутым платком и подтащил ближе к расщелине, где лежали двое других обозников.
Тела индейцев были навьючены поперек седел. Руки Быстрого Лося свисали до земли, касаясь лужи натекшей крови. Гончар бережно подтянул его повыше и привязал к седлу, чтобы тело не свалилось по дороге.
Их одежда была иссечена в лохмотья, кровь сочилась отовсюду и капала на землю. У Шонкито была оторвана рука. Гончар нашел ее неподалеку. Побелевшая кисть все еще сжимала винтовку с раздробленным прикладом.
Он собрал все уцелевшее оружие, прихватив и винтовки ополченцев. Свел поводья лошадей на длинную сворку и привязал ее к задней луке своего седла. Вороной жеребец гневно косился на чужих коней.
— Терпи, брат, — сказал ему Гончар, натягивая поверх своей гимнастерки зеленую куртку Перкинса. — Невеселая у нас компания, но придется потерпеть.
Он спрятал фуражку в сумку и вместо нее нахлобучил зеленое армейское кепи. Еще раз оглядел место боя, словно прощался с ним. Быстрый Лось хотел остаться здесь. "Извини, брат, — подумал Степан. — Незачем тебе радовать своих врагов. Они бы стали глумиться над твоим телом. Как ликующие охотники над тушей медведя, стали бы фотографироваться с тобой. Нет, я найду для твоего тела достойное кладбище. Ты будешь лежать в Черном лесу, и ни одна белая собака не потревожит твои кости".
Он тронулся наискосок, вниз по склону. Со стороны леса навстречу ему двигалась одинокая фигурка, и Гончар принял в сторону, чтобы разминуться с солдатом. Но тот, как назло, тоже свернул, явно стараясь перехватить его на спуске. Степан живо разработал легенду. Он из второго взвода. Почему именно из второго? Первый всегда на виду, в третьем одни отбросы, а во втором всегда безликие середнячки. Да, сам-то он из второго взвода, но его придали похоронной команде, а та сейчас копошится на той стороне горы, и далее по тексту. А если солдатик не отстанет, то надо будет просто доехать с ним до леса. До первой подходящей коряги, под которой его можно будет спрятать.
— Эй, подожди! — Солдат замахал обеими руками. — Подожди, дело есть!
Степан не сразу понял, почему фигура солдата показалась ему странной. У того не было винтовки.
Он чуть натянул повод, придерживая коня. Солдат быстро догонял его, продолжая размахивать руками.
— Я вижу, ты везешь их трупы! Постой! Мне надо на них посмотреть.
Теперь, когда он приблизился, Гончар видел, что у солдата нет ни только винтовки, но и револьвера. Зато болталась на животе толстая сумка, откуда он извлек блокнот.
— Я не обязан за всеми гоняться! — сердито крикнул он, догнав Степана. — Мне придется жаловаться полковнику Моргану. Это безобразие. Меня никуда не пускают, мне ничего не показывают и еще требуют, чтобы в репортажах все было как на самом деле!
Тут он перевел взгляд на раздробленный череп индейца, и голос его стал глуше.
— И так с ног валишься, а ты еще убегать вздумал…
— Я же не знал, что ты репортер, — сказал ему Степан, на ходу перекраивая план действий. — Я и не думал убегать. Наоборот. Полковник приказал, как встречу репортера, проводить его по всем местам и все-все ему показать.
— Так это и есть те самые дикари? — стремительно бледнея, произнес репортер.
— Ну, то, что от них осталось.
— Это они вели бой с двумя ротами?
— Они, — подтвердил Степан.
— Но этого не может быть. Мне никто не поверит, если я такое отправлю в редакцию. В полку только убитых сорок восемь человек, а ранеными забиты все повозки. Полковник говорил, что тут большая банда. Речь шла о двух-трех сотнях. Неужели полк две недели гонялся по горам ради того, чтобы получить трупы пятерых дикарей? — Он помахал ладонью перед носом. — Ну и смердят же они.
— Я могу везти их дальше? — спросил Гончар. — Что ты еще хотел посмотреть? Хочешь, я покажу тебе место, где они пытались прорваться через наш лагерь?