Максим старательно сделал вид, что не заметил этой плохо прикрытой начальственным тоном капитуляции майора перед генеральским охранником. Слишком умным и наблюдательным быть плохо, окружающие таких не любят, а если ты при этом настолько неосторожен, что лишний раз тычешь им в нос своей наблюдательностью, то не просто не любят, а откровенно ненавидят. Майор искоса глянул ему в лицо, но Макс в этот момент весьма правдоподобно изобразил, что полностью увлечен развязавшимся на правом ботинке шнурком.
— Эй, давайте сюда ООНовца, мы идем к генералу, — окликнул Пойзон экипаж второй машины, и баклажанного цвета бойцы незамедлительно вытолкнули из нее смертельно бледного, нервно подергивающегося Андрея.
— Доволен? — с еле сдержанным гневом обратился майор к генеральскому охраннику все так же равнодушно стоявшему рядом. — Можем идти?
— Идем только вы, я и два белых, — бесстрастно проскрипел боец. — Ваших людей генерал не приглашал.
— Но белые могут быть опасны…
— На это у генерала есть своя охрана, — отрезал боец. — Ваши люди пусть подождут здесь.
— Хорошо, хорошо, — досадливо скривился Пойзон, и, развернувшись к машинам что-то резко выкрикнул, сопроводив слова повелительным жестом.
Баклажанные недовольно ворча, но, не решаясь перечить командиру, полезли обратно в лендроверы из которых было повылазили. Максим заметил, что один из них при этом демонстративно развернул в сторону генеральской хижины турельный пулемет своего внедорожника. Охранник тоже оценил этот жест, но отреагировал на него лишь презрительным взглядом.
— Да весело, — пробурчал себе под нос Макс. — Похоже, здесь все готовы вцепиться друг другу в горло, что уж говорить о пособниках белых угнетателей. Шансы на выживание стремительно падают.
— Лично у вас они весьма высоки, — мрачно сообщил расслышавший его реплику Пойзон. — Как ни странно даже выше, чем у меня. Так что, вперед, не задерживайте генеральский прием, это противоречит этикету.
Генерал принял их в отгороженном тростниковой стенкой углу хижины, прямо возле массивного, сколоченного из досок стола покрытого подробной картой местности сплошь испещренной непонятными значками и пометками самых разных цветов. Джексон оказался маленьким сухощавым человечком, едва дотягивающим своим ростом Максиму до плеча. Даже помпезный белый мундир с шитыми золотом погонами, напоминающими роскошные гусарские эполеты, не придавал ему бравого и воинственного вида, и, несмотря на явно индивидуальный пошив, сидел на генерале так будто только что был снят с чьего-то чужого плеча. Зато генерала просто переполняла взрывная кипучая энергия, не дававшая ему ни минуты усидеть на месте. Он постоянно был в движении, мерил комнату широкими шагами, выглядывал в окно, склонялся к карте, что-то поправлял в своем туалете, сбивал щелчком пальцев невидимую глазом соринку с плеча, одним словом непрестанно что-то делал, ни секунды не оставаясь в покое.
В ответ на церемонный рапорт Пойзона, Джексон лишь нетерпеливо махнул рукой, прерывая докладчика в самом начале. Майор почтительно умолк, но от Максима не укрылась мгновенная гримаса недовольства, искривившая его губы, впрочем, генерал этого проявления чувств своего подчиненного не заметил, либо проигнорировал его с истинно королевским величием. Ему было некогда, в два быстрых энергичных шага он оказался рядом с Максом и пристально уставился ему в лицо снизу вверх. Темные подвижные глаза двумя острыми сверлами буравили его, стремясь проникнуть в самую душу.
— Это вы подняли тревогу и предотвратили взрыв? — говорил генерал короткими рублеными фразами, отрывистыми и емкими, что в сочетании с хриплым голосом рождало устойчивые ассоциации с вороньим карканьем.
— Да я, — Макс скромно потупился.
— Обращаясь к господину генералу или отвечая на его вопрос, следует добавлять «мой генерал», — скрипуче вставил угрюмый толстяк-адъютант стоявший у них за спиной.
— Ах, оставьте эти церемонии! — воскликнул Джексон, замахав на него руками.
— Да это я поднял тревогу, мой генерал, — поправился Максим и мысленно пожал себе руку, уловив в висевшем прямо напротив зеркале одобрительный кивок толстяка.
— Что опасность действительно была так велика? — цепкий взгляд генерала не отпускал его зрачки, требуя правдивого ответа.
— Да, мой генерал, очень велика. Взрывчатое вещество боевых частей этих ракет очень чувствительно к нагреву. А ваши люди…
— Никчемные ослы! — неожиданно тонко взвизгнул Джексон, брызгая во все стороны слюной. — Арук!
— Здесь, мой генерал! — во всю силу своих легких рявкнул толстяк-адъютант. — Выяснить, кто приказал складывать эти ящики под солнце, да еще рядом с моим штабом и расстрелять мерзавца, я хочу получить его правое ухо до наступления темноты.
— Да, мой генерал!
Четко развернувшись и щелкнув каблуками, толстяк выскочил из приемной.
Злое хищное выражение тут же, как по волшебству сползло с генеральского лица, сменившись самой что ни на есть доброжелательной улыбкой.
— Я благодарю Вас за своевременное предупреждение… — он на секунду замялся.
— Мосье Макс, — подсказал чутко уловивший вынужденную паузу Пойзон.
— Я благодарю Вас мосье Макс за своевременное предупреждение и выражаю надежду, что наша с Вами дружба, начавшаяся при столь прискорбных обстоятельствах, будет носить долгий и плодотворный характер.
— Рад был Вам услужить, мой генерал, — отчего-то в залихватском староармейском стиле ответил Максим, почему-то очень хотелось добавить «ваше благородие», но он сдержался.
— Мосье Макс, — доверительно обняв его за плечи, для чего ему пришлось подняться на цыпочки, продолжал генерал. — Как мне доложили, Вы весьма коротко знакомы с устройством этих ракет и даже умеете самостоятельно их запускать.
— Да, у меня был такой опыт, — осторожно ответил Максим, уже понимая, куда клониться дело.
— В связи с этим, у меня будет к Вам одно деловое предложение, — хитро подмигнул Джексон. — Но детали его мы обсудим позже, пока же не откажитесь принять наше радушие. Будьте сегодня моим гостем!
Максим в ответ лишь вежливо улыбнулся, перспектива гостить у мятежного генерала его вовсе не вдохновляла, с гораздо большей благодарностью он принял бы предложение о доставке в ближайший цивилизованный город, а еще лучше прямо в Кигали, как можно ближе к аэропорту, но выбирать похоже не приходилось. Генерал довольно похлопал его по плечу и тут же, будто забыв об его существовании, перешел к Андрею. Смертельно бледный, еле стоящий на ногах от всего пережитого ООНовец генерала не заинтересовал:
— Наблюдатель ООН?
— Д-да, м-мой генерал…
— Сектор?
— С-северное К-киву…
— Страна из которой прибыл?
— Р-россия…
— В яму!
— Ч-что?