С перепугу супруги явились на встречу гораздо раньше назначенного времени и сели в холле. В пустом зале ни одного человека, только за стойкой разгадывал кроссворд приятный молодой парень. Не успели часы показать три, как со второго этажа быстрым шагом сбежала мерзавка. Мила только подивилась, глядя на пышущие здоровым румянцем щеки и блестящие, будто в рекламе шампуня «Пантин», кудри. И не подумаешь, что дама только что родила, она как будто приехала с курорта…
В руках она держала сверток.
– Покажи, – попросил Жора.
Мила откинула угол одеяльца. Маленькое личико топорщилось курносым носиком.
– Похожа на меня, – пробормотал Георгий, – правда, Лиль?
Жена закивала, холодея от противоречивых чувств. Вид ребенка вызвал бурю смешанных эмоций. Хотелось даже выхватить байстрючку и шлепнуть об пол, но муж продолжал умиляться.
– Хватит, – Мила закрыла личико мирно спящей девочки. – Где бабки?
Жора полез за деньгами, но вмешалась Лиля:
– Ну уж нет, сначала отдай ребенка.
– Хитрая больно, – сверкнула глазами Людмила, – гони доллары!
– Сначала девочку, – стояла на своем Лиля.
– Жорка, – пригрозила любовница, – урезонь свою дуру, а то не получишь ребенка.
– Не пугай, – твердо отрезала жена, – куда ты денешься, тебе деньги нужны, издали видно.
– Ну ладно вам, – забормотал растерянно Георгий.
Переговоры зашли в тупик. И тут Лиле пришла в голову блестящая мысль.
– Молодой человек! – крикнула она.
Портье оторвался от кроссворда.
– Слушаю.
– Помогите нам, подержите ребеночка.
– Ну конечно, – охотно согласился парень, – только сначала окошко распахну, душно очень.
Он вышел из-за стойки, открыл створку и взял девочку. Лиля передала деньги. И в этот момент раздался оглушительный взрыв и рев сигнализации машины. Младенец заорал.
– Боже мой! – крикнул портье, кидаясь с ребенком во двор. – Катастрофа!
Лиля и Жора побежали за ним. На улице, бешено крутясь во все стороны, дергалась огромная хлопушка.
– Вот чертовы мальчишки! – возмутился портье. – Напугали до смерти, думал, машину взорвали!
– Где ребенок? – опомнился Жора.
– Да на диванчике у входа положил, – успокоил парень, – не волнуйтесь.
Георгий схватил сверток. Лиле что-то показалось странным, но она не могла определить – что именно. Людмила исчезла, пока они разглядывали петарду.
Мигом поймали такси. Дома отец трясущимися руками размотал одеяло и закричал. В красивых кружевных пеленках лежала кукла, одна из тех, какие пугают своим сходством с живым младенцем – лысоватый, гуттаперчевый пупс с бессмысленной улыбкой. Тут только Лилечка осознала, что показалось ей странным. Оставленный на диване младенец молчал, он ни разу даже не пискнул за всю дорогу. Людмила успела подменить сверток, пока все минуту-другую находились на улице.
Стоит ли упоминать о том, что Людмилу они не нашли? Квартира оказалась проданной, более того, младенец как бы не существовал вообще. Сначала Жора отправился в милицию и потребовал, чтобы открыли дело по факту кражи ребенка. Но его пыл сразу охладили. Если родная мать увезла дитя сама – это не преступление. К тому же отношения не оформлены, кто отец, не установлено.
– Был ли младенец? – риторически вопрошал милиционер. – Кто его видел?
– Запросите сто девяносто шестой роддом, – потребовал несостоявшийся отец.
По непонятной причине следователь послушался. И тут Жору ждал сокрушительный удар. Никакая Людмила Шабанова никогда в клинике не рожала!
– К психиатру обращаться не пробовали? – рассердился страж порядка. – Прихо́дите, волну гоните: ребенка украли! А его и не было!
– Была девочка! – заорал Жора, теряя самообладание.
Милиционер схватился за телефон.
– Была! – вопил мужик, пытаясь вырвать у следователя трубку. – Доченька моя, родная, я за нее тридцать тысяч долларов отдал!
Откуда ни возьмись прибежали другие сотрудники, появился врач со шприцем… Лиля еле-еле вырвала мужа из лап ментов, намеревавшихся отправить его в психушку.
Георгий притих, промолчал до вечера, потом набросился на жену:
– Ты виновата, не захотела деньги сразу отдать, пожадничала, увезли теперь мою доченьку!
Лиля молча слушала горькие попреки. Жора стал похож на злобную, больную собаку, без конца огрызался и твердил:
– Ты, ты виновата, все из-за тебя.
Лиля понимала, что мужу психологически сейчас нужен кто-то, кого можно обвинить во всех несчастьях, но ей приходилось тяжело. Где-то в глубине души Лиля надеялась, что муженек оценит ее поведение, поймет, сколько сделала для него жена, очнется и извинится. Но нет! Жора словно с цепи сорвался.
– Небось рада, – бросил он однажды жене, – не хотела ведь дите воспитывать!
Очевидно, на Лилином лице что-то отразилось, так как Георгий добавил:
– Вижу, вижу…
Возразить оказалось трудно. Лиля и впрямь про себя ликовала; увидав ребенка воочию, она поняла, что любить байстрючку не сможет никогда.
Через неделю Лиля, вернувшись с работы, нашла Георгия в невероятном возбуждении. Мужик метался по квартире и твердил:
– Приходила, она приходила.
– Кто? – недоумевала Лиля.
Из путаных, сбивчивых объяснений получалось, что вроде здесь недавно побывала Людмила и пообещала отдать ребенка.
– В восемь принесет, велела одному приходить, без тебя.
Лиля попробовала спорить, но муж огрызнулся:
– Не мешайся.
Пришлось остаться дома. Перед самым уходом Георгий метнулся на кухню.
– Спички дай.
– Зачем тебе? – не поняла жена. – Ведь не куришь.
– Давай без разговоров, – велел муж, блестя полоумными глазами.