– Вы зайдите в любой магазин, торгующий электробытовой техникой. Там таких гребней с вентиляторами не счесть, называются они просто – фен.
– Вот жалость! – расстроился Киса. – Вечно я забываю. Придумал ушанку с музыкой, долго бился, уж больно тяжело было на голове батарейки таскать, потом решил проблему, так ваша дочь про плеер напомнила. Теперь вы о фене сказали!
Из груди старика вырвался тяжелый вздох. Мне стало жаль незадачливого изобретателя.
– Не беда, что-нибудь оригинальное вы обязательно придумаете.
– Есть разработки, – кивнул Киса, – во, бутербрододержатель.
– Что? – удивилась я, разглядывая мыльницу, приделанную к подставке.
– Бутербрододержатель, – повторил изобретатель, – вот вы кушаете хлеб с колбасой, ну куда его деть?
– Съесть целиком.
– А если положить надо?
– На тарелку.
– Удобнее сюда вот. Смотрите, как ловко, совсем места не занимает, и можно везде использовать: на работе, дома. Впрочем, это ерунда. Есть более интересная штука. Вот! Пойдемте!
Киса вытолкал меня во двор и указал на бочку.
– Что это? – не поняла.
– Автоматическая мойка для собак и кошек.
– Что?
Киса откашлялся и заявил:
– Не секрет, что большинство домашних животных терпеть не могут банных процедур. Они царапаются, кусаются и вообще не дают себя намылить.
Я вспомнила Снапа, который, услышав слова «Сегодня моем всех собак», моментально забивается под диван в гостиной, и кивнула:
– В ваших словах есть резон.
– Вот видите, – обрадовался Киса, – поэтому я и изобрел полуавтомат. Объясняю принцип работы, в общих чертах, конечно. Маховик…
– Не надо деталей, – прервала его я, – я ничего не понимаю в технике. Вы мне как потребителю растолкуйте.
Старичок чихнул.
– Проще некуда. Наливаете воду, разводите мыло, сажаете собаку, голову ее просовываете в отверстие в крышке, фиксируете и включаете мотор. Псу некуда деваться. Потом выпускаете мыльный раствор, наполняете машину чистой жидкостью, споласкиваете объект, отжимаете…
– Отжимаю?
– Ну да, чуть-чуть, чтобы лишняя влага ушла, и получаете изумительно чистую собаку. Вы бы купили такой агрегат? Ну если не очень дорого?
Я оглядела бочку.
– Только не в таком дизайне. Кстати, о мытье. Кран в ванной…
Киса молча выслушал мои справедливые упреки, потом сходил в избушку, принес картонную коробку, вытащил оттуда доллары и сказал:
– Жаль, что вам не понравилось. Вот ваши деньги.
– Зачем?
– Я понял так, что вы съезжаете?
– Вовсе нет, нам некуда деваться, просто я прошу вас починить сантехнику. Вы же отлично умеете.
Киса положил купюры назад и насупился.
– Скучно это, с кранами возиться, вот я автоматические двери сделал, еще кой-чего там улучшил, а водопровод… Ну его на фиг!
– Хоть бы генератор поставили, – укорила его я, – или сами бы собрали. Плохо в темноте сидеть, вот, я вчера забыла свечи купить, сегодня привезу.
– Ну, – протянул старичок, – электричество не я выключаю, а Мосэнерго.
– Ладно, – сдалась я, – но кран почините.
Киса безнадежно кивнул.
– Значит, остаетесь?
– Всенепременно, – заверила я его, – у вас тут чудесно. Будем жить, пока дом в Ложкине не отремонтируют.
В институт полиграфии я приехала в районе обеда и нашла в учебной части совершенно незнакомого парня, рывшегося в шкафу.
– Где Кира? – спросила я.
– У нее библиотечный день, – сообщил юноша, – небось дома.
– Телефон ее не подскажете?
– Вон тетрадка на столе валяется, там гляньте, – равнодушно подсказал незнакомец, очевидно, ему было наплевать на то, что домашний номер Киры узнает посторонняя женщина.
Я открыла клеенчатую обложку и увидела надпись, сделанную четким, круглым почерком: «Список адресов и телефонов сотрудников учебной части. Анисомова А., Восьпина О., Комолов В., Лебеденко Е., Ясулевич К.».
Поскольку на букву «К» начиналось только одно имя, я решила, что фамилия Киры Ясулевич, и слегка удивилась – номер был мобильный, значит, у Киры, несмотря на ее жалобы о тяжелом материальном положении, имелся сотовый.
Кира сняла трубку мгновенно.
– Это Даша, – сказала я.
– Кто?
– Дарья Васильева, та самая, что рассказала вам о смерти Кати.
– А-а! И чего вы хотите?
– Мне надо поговорить с вами, можно приехать?
– Лучше в кафе встретимся, – предложила она.
– Называйте в каком, – велела я.
И тут Кира удивила меня до крайности.
– Слышали про такое место «Карлов двор»?
– Да.
– В нем три зала: желтый, синий и черный. Вы подходите побыстрее, прямо как сможете, и увидите меня в последнем.
Я молча отсоединилась. Однако странно, «Карлов двор» выпендрежное, модное, очень популярное в среде тусовщиков заведение. Народу там всегда несметное количество. Причем среди посетителей, как говорится, каждой твари по паре. Тут свободно можно встретить какого-нибудь эстрадного певца, старательно закрывающего легко узнаваемое лицо бейсболкой, депутата Госдумы, за спиной которого маячат два тумбообразных бодигарда, проститутку с Ленинградского шоссе, стайку студентов и парочку провинциалов, негодующе восклицающих при взгляде на цены в меню: «Они с ума сошли!»
Из-за того, что народ валом валит в «Карлов двор», хозяин повысил стоимость еды до такой степени, что даже мне, не считающей рубли в кармане, она кажется неприличной. Я не заглядываю в «Карлов двор», потому что не готова платить бешеные деньги за чашечку не слишком хорошего кофе. Но в это заведение ходят не затем, чтобы насладиться едой и напитками, а чтобы продемонстрировать свою причастность к узким кругам, этак небрежно сообщить окружающим: «Вечерком забегал в «Карлов двор», там прикольно».
Вот уж и предположить не могла, что Кира бывает в таких заведениях. Когда я пригласила инспекторшу в третьеразрядное кафе «Мун», женщина пришла в полный восторг и несколько раз повторила: «Я очень люблю сладкое, но мне не по карману походы по ресторациям».