Они вышли из просмотровой комнаты и разошлись в разные стороны. Тайлер направился в кабинет, выделенный для Дилары в главном здании. По дороге позвонил Пересу. Агент ФБР ответил со второго звонка.
— Доктор Локке, я как раз хотел с вами поговорить.
— Вы выяснили личности тех людей из Сиэтла?
— Да.
— Бывшие спецназовцы?
— Откуда вы знаете?
Тайлер рассказал ему про Дэна «Бензопилу» Каттера и похищенный чемоданчик.
— Немедленно объявлю его в розыск. Но он мог уйти в подполье.
— Вы нашли какие-то угрозы для «Зари Бытия»? — спросил Тайлер.
— Нет, но меры безопасности повышены настолько, насколько это возможно. В отсутствие прямой угрозы теракта я ничего больше сделать не могу.
— Агент Перес, на «Заре Бытия» должно что-то случиться — либо во время торжественного приема, либо в море. В любом случае риску подвергаются около восьми тысяч жизней. Вы что, не восприняли рассказ доктора Кеннер всерьез?
— Конечно, воспринял. Но сейчас мы заняты катастрофой самолета Хейдена. Вашингтон вовсе не хочет, чтобы по всей стране началась паника из-за возможной утечки биологического оружия. Но мне предоставлена немалая свобода действий и ресурсы на случай, если за этим стоит нечто большее.
— Как насчет чемоданчика, который забрали из нашего Центра? — спросил Тайлер. — Вероятно, именно в нем биооружие попало на борт самолета Хейдена.
— Мы будем досматривать весь багаж, принесенный на борт «Зари Бытия», но я даже не знаю, на что, собственно, обращать внимание.
— Вы будете там лично?
— Уже говорил — я отношусь к вам вполне серьезно. Но вы не сказали мне ничего, кроме того, что «Заря Бытия» — возможная цель. Как я могу защитить крупнейший в мире круизный лайнер от атаки, если даже не знаю, что искать?
Тайлер задумался, горько сожалея, что лишился возможной надежной улики. Если бы удалось схватить Каттера, он бы имел куда больше оснований, чтобы отменить круиз.
Локке до сих пор не рассказывал Пересу о проекте «Вихрь» и его связи с «Оазисом», которую он обнаружил в конторе Коулмена. Это всего лишь очередные неподтвержденные слухи. Маленький намек на то, что смерть Коулмена была не случайной. Никаких доказательств он не имел. Но ему требовалось произвести на Переса впечатление, чтобы повысить его бдительность.
— Агент, у меня есть причины считать, что все это может быть связано с неким проектом «Оазис».
— Что это?
— Бункер, построенный под землей, где могут разместиться сотни человек в течение нескольких месяцев. Полагаю, что у тех, кто убил Хейдена, такой бункер был уже готов.
— Откуда вы знаете?
— Я два месяца сам работал над этим проектом. Он назывался по-другому, но по сути это то же самое.
— И поэтому убили Коулмена, — быстро сообразил Перес. — Чтобы скрыть следы.
— Именно.
— У вас есть какие-то документы по «Оазису»?
— Нет. Кто-то стер все файлы Коулмена по этому проекту. Мне просто повезло, что я нашел то немногое, что сумел.
Перес вздохнул.
— Я доложу своему начальству о том, что вы нашли, но без доказательств мне трудно будет их убедить сделать что-либо еще. Насколько большой этот чемоданчик?
— Размером с ручную кладь. На «Заре Бытия» может оказаться чемодан побольше, но все равно это должно быть нечто портативное.
— Если нам что-то покажется подозрительным, доктор Локке, — сказал Перес, — мы его найдем. Не беспокойтесь.
Голос звучал снисходительно, словно агент ФБР утешал любящую мать, отправляющую ребенка в детский сад. Тайлеру не нравилось, как тот разговаривает, и, несмотря на слова Переса, он сомневался, что агент действительно воспринимает угрозу всерьез.
— Рад это слышать, агент Перес, — сказал Тайлер. — Потому что если вы его не найдете, кто-то проникнет на корабль с устройством, которое убьет всех, находящихся на его борту.
33
Войдя в выделенный Диларе кабинет, Тайлер обнаружил ее сидящей за заваленным книгами столом.
— Решили немного почитать?
— Ваша компания оказала мне любезность, забрав заметки и исследования моего отца, которые я оставила на хранение. Они прибыли курьерской почтой сегодня утром. Услышав новость о том, что он пропал без вести, я просмотрела их в поисках каких-либо намеков, но ничего полезного не нашла, так что с тех пор они просто лежали и покрывались пылью. Я подумала, что сейчас самое время к ним вернуться.
— Это его исследования о Ноевом ковчеге?
Дилара кивнула.
— Это была его страсть. Он верил в историческую достоверность Библии, в то, что история Потопа основана на фактах. Если бы он сумел найти Ноев ковчег, это доказало бы всему миру, что Потоп действительно случился.
— Но могло бы и разозлить множество людей, если бы оказалось, что все было не совсем так, как написано в Библии.
— Отца это не волновало. Его интересовала истина. Им двигало любопытство. Ему нравился сам азарт первооткрывателя, неважно, чему бы ни противоречило открытие. И он вовсе не считал, что Библия — непогрешимый документ, содержащий слова, произнесенные устами Бога. Он считал, что в Библии есть ошибки, именно из-за того, что люди манипулировали ею в течение столетий.
— Вы имеете в виду переводы?
— Совершенно верно. Библия была переведена с оригинального иврита на греческий, с него на латынь, а с нее на английский. Он понимал, что по пути в текст могли вкрасться ошибки. Само существование нескольких английских переводов показывает, что ее можно интерпретировать по-разному.
Она вытащила пачку листов.
— Это его рукописные выписки из Дуэ-Реймского перевода Библии, который большинство ученых считают самым точным. В частности, Бытие, главы с седьмой по десятую. Взгляните.
«Бытие, 7:17: И продолжалось на земле наводнение сорок дней, и умножилась вода, и подняла ковчег, и он возвысился над землею».
Слово «подняла» было зачеркнуто. На его место Арвади вписал другое. Теперь строка звучала так:
«И продолжалось на земле наводнение сорок дней, и умножилась вода, и поднялся ковчег, и возвысился над землею».
— Не вижу особой разницы, — сказал Тайлер. — Есть что-нибудь еще?
Дилара показала на следующую строчку.
«Бытие, 7:18: Вода же усиливалась и весьма умножалась на земле, и ковчег плавал по поверхности вод».
Арвади заменил «плавал по» на «повис над».
«Вода же усиливалась и весьма умножалась на земле, и ковчег повис над поверхностью вод».
— Все равно это лишь тонкости, — сказал Тайлер.
— Согласна. Но есть еще одно изменение, еще более странное.