— Никакого Гирина не знаю…
Чекист молча открыл картонные корочки папки «Дела», полистал бумаги и, найдя нужную, глуховато прочитал:
— «Податель сего письма, поручик Гирин, человек в высшей степени надежный, которому можешь полностью довериться…» Это письмо мы нашли в поясе брюк вашего убитого попутчика. Видимо, желая оказать тайно от вашего начальства услугу кому-то из своих давних знакомых, он взялся доставить письмо оставшимся здесь родственникам или еще кому. Да вот не получилось, — следователь примял окурок в жестяной банке из-под ландрина, заменявшей ему пепельницу. — Интересное письмецо. Стоит вам подумать, как вести себя дальше. Пока, я вижу, вы особо не склонны к откровенному разговору. Ну да это ничего, время у нас есть. Сейчас вас проводят в камеру, когда надумаете давать показания — скажете, мне передадут…
* * *
В Москву его везли в арестантском вагоне, но в купе охраны, где вместе с ним неотлучно находился кто-нибудь из двух сопровождавших его чекистов. Они даже спали по очереди. В окно смотреть не разрешали, и потому дорога показалась однообразно-скучной, сплошь состоявшей из чередования: то покачивания вагона на долгих перегонах, очень напоминавшего недавнее морское путешествие, то остановок. Еще ритуал питья чая — кипяток приносил на станциях один из чекистов, бегая за ним с большим помятым медным чайником, — да выводили в туалет. Вот и все.
Вокзала он тоже почти не видел — прямо из вагона его пересадили в закрытый автомобиль и увезли. Быстро промелькнули за окнами улицы, трамваи, дома, толпа на тротуарах, и машина въехала в тут же закрывшиеся за ней большие ворота под аркой серого дома. Поместили в приличной комнате, разрешили немного отдохнуть.
Березин завалился на кровать, сунул в рот папиросу и начал разглядывать трещины на потолке. Вон та похожа на необычную, нахохлившуюся птицу. При известной игре воображения, конечно. А рядом словно уродливый гриб с непомерно тонкой ножкой и огромной, толстой шляпкой. Трещины как контурная карта или линии на ладони долго пожившего человека, хотя этот дом тоже, наверное, стоит немало лет. Что тут теперь будут делать с ним, с Березиным?
Он вспомнил, что тот следователь, похожий на типографского рабочего, оказался въедливым и очень дотошным. Березин промолчал две недели, но за это время чекист сумел раскопать множество разных фактов и фактиков и играючи доказывал, что все написанное Березиным о себе — несусветная ерунда. Чекист шел в наступление методично, неспешно, и от этого его нажим казался еще более неотвратимым — сыпались имена, фамилии, даты, места действий и вопросы, вопросы, вопросы…
Ночами, лежа на жестких нарах в камере, Саша Березин думал долго, мучительно и все об одном — как быть? Конец неминуем — чекист доберется до правды! Установит в конце концов его настоящие имя и фамилию, узнает всю биографию, и потом уже поздно будет отрицать и свое знакомство с Гириным, и Чернова, и службу в Белой армии.
Ему приносили газеты, он жадно читал, не всегда и не все понимая, но видел: страна сильно изменилась, живет совсем иной жизнью, новой, молодой, пусть нелегкой, но ведущей к большим целям. Это не давало покоя — судя по газетам, здесь все было не так, как говорили там, на другом берегу моря, такие, как Чернов.
Что делать? И после долгих раздумий Березин заговорил. Слушая его, чекист молча делал пометки на листе бумаги, потом отправил обратно в камеру, а после вызвали с вещами, посадили в поезд. Березин понял, что привезли в Москву. Значит, им заинтересовалось чекистское начальство? Какое оно, о чем будет спрашивать?..
В дверь постучали. Березин вскочил с кровати, быстро натянул сапоги.
— Входите.
В комнату вошел средних лет человек в приличном костюме. Его пышные волосы, густо посеребренные сединой, видно, никак не хотели поддаваться расческе и рассыпались. На носу блестело пенсне.
— Зачем стучали? — с иронией поинтересовался Березин. — Я здесь как в камере, можно входить без стука.
— Не постучав — неприлично, — с мягкой улыбкой ответил человек в пенсне, поправил рукой свою пышную шевелюру. — Давайте знакомиться. Меня зовут Айвор Янович, а вас?
— Александр Владимирович, — Березин не знал, как себя вести. Предложить гостю присесть к столу? Но гость здесь хозяин, а он сам вроде как под стражей. Тьфу, черт, ну и положение. Выйти из него помог Айвор Янович.
— Давайте сейчас попьем чайку и потолкуем? Не против? — Он приоткрыл дверь и сказал: — Сделайте нам чаю. Ну вот, — садясь к столу и жестом предложив Березину располагаться рядом, продолжил он, — сейчас будет чай. Вы как любите, с сушками или с сухарями?
— Все равно, — пожал плечами Березин.
— А я с черными сухариками люблю… — засмеялся Айвор Янович. — Не скучали за границей по черному хлебу? Все русаки скучают.
— Доводилось. Но там было не до этого, любого хлеба могло не хватать.
Красноармеец в форме внес поднос с сахарницей и небольшой вазочкой, в которой лежали баранки и сухари, поставил на стол стаканы с чаем, вышел.
— Берите, пейте… — предложил Айвор Янович. — Чай хороший, настоящий. Может, сахару?.. Ну, как знаете, батенька.
— Долго я здесь пробуду? — решился задать мучивший его вопрос Березин.
— А это, Александр Владимирович, зависит во многом от вас, — прихлебывая чай, посмотрел на него поверх пенсне Айвор Янович.
— В каком смысле? Я рассказал все, что знал, и, признаться, удивлен пребыванием здесь. Расстрелять меня могли и там, на юге.
— Расстрелять? — удивленно поднял брови чекист. — Ну за что же вас стрелять? За службу у белых? Так мы объявили амнистию. Вы же не каратель, не служили в контрразведке, не участвовали в пытках, допросах? Так? Мы проверили.
— Да, но я пошел сюда против вас.
— Однако не дошли… Правда, в этом уже наша заслуга. Скажите, Александр Владимирович, при каких обстоятельствах вам стало известно, что вашим, скажем так, вояжем к нам дирижирует иностранная разведка?
— Я уже говорил… Но могу еще раз.
— Сделайте одолжение.
— Пожалуйста. Когда мне предложили выполнить задание, я дал согласие. Плату обещали хорошую, а отказываться там не принято, могут не так понять, ну и… Задание показалось простым и в то же время странным: прибыть тайно на территорию Советской России, приехать с Гириным в Екатеринослав, прийти на явку и оттуда выехать в указанный хозяином конспиративной квартиры город. Устроившись на жительство, завести знакомства среди людей, готовых на все.
— Что именно имелось под этим в виду? — задал вопрос Айвор Янович.
— Я тоже так спросил, — криво усмехнулся Березин. — Подполковник Чернов из контрразведки объяснил мне, что надо завести прочные знакомства среди главарей преступного мира. Желательно среди тех, кто может командовать всякими ворами. И потом ждать.
— Чего?
— Указаний. Так было сказано. Честно говоря, я не очень представлял себя в роли знакомого, а то и приятеля бандитов и воров. Да и не знаю я, как с ними надо знакомиться, но обещали, что все это пояснят в Екатеринославе.