И он четко понял, что незваные гости появились здесь, в центре окутанного сумерками бескрайнего пустынного кладбища, не для того, чтобы любоваться звездами на затянутом облаками небе.
Они ждали Ворона, и они дождались его.
Всего лишь часа два назад Али сообщил, что сын Сергея сумел дозвониться в контору «Ангела». Иван очень подробно рассказал о своем аресте и допросе полковником ГРУ Гайтановым.
Северова-младшего хотели использовать для поимки Ворона. Причем были разные варианты — вплоть до официальных похорон сержанта Северова на Южном кладбище.
У Гайтанова якобы имелся и еще какой-то план захвата Ворона, но Иван ничего о нем не знал.
Сыну повезло — ему удалось бежать из-под конвоя. Он оставил Али координаты, где временно будет находиться.
Ворон тут же попросил приятеля отправить в Назрань своего человека с новыми документами для Ивана и приготовился ждать сына в Питере.
Сейчас, увидев этих двоих, он сразу понял, какой план имел в виду полковник Гайтанов.
Ворон лажанулся, как последний лох. Киллер напрочь забыл, что теперь он просто Сергей Северов.
Теперь все эти данные были в досье спецслужб — в том числе годовщина убийства его жены и дочери.
Сказалась накопившаяся за последние три года психологическая усталость — он попался в достаточно примитивную ловушку...
Нигериец лежал на деревянных нарах крохотной камеры-одиночки без окон, подложив руки под голову, неотрывно смотрел на тускло светящую под сырым, в разводах, потолком, обтянутую паутиной лампочку, свисающую на обрывке электропровода, и напряженно размышлял.
Вопреки предположению, за те двое суток, которые он вынужден был торчать в этой пропахшей плесенью и парашей крысиной норе, его так ни разу и не посетили ни следователь, ни подполковник Трегубов, ни козлобородый адвокат Свербицкий, уже наверняка прилетевший в здание ГУВД и начавший отрабатывать свой более чем солидный гонорар...
Значит, дело плохо и за него взялись всерьез, но уже не менты, а российские спецслужбы, так удачно провернувшие операцию по закладке в запасное колесо джипа оптовой упаковки кокаина!
И как ловко всё придумали, сволочи! Даже микрофон для отвода глаз в салон подсунули, прекрасно зная, что после остановки у поста ГИБДД охрана проведет тщательный осмотр тачки!..
Однако больше всего Лероя интересовали свидетельские показания, о которых недвусмысленно намекнул руководивший захватом его кортежа оперативник. Кто из ближайшего окружения сдал его и что именно он наболтал мусорам — прояснить ситуацию мог только подполковник Трегубов. Но он словно растворился, исчез!..
Вспомнив события всех предыдущих дней, буквально по минутам, и проведя в напряженных раздумьях несколько часов кряду, кипящий от злобы наркобарон пришел к неутешительному выводу — в лапах спецслужб он наверняка оказался с подачи того самого Веселого Роджера, который смог ликвидировать в Москве дающих клану кремлевскую «крышу» покровителей, организовать массовые погромы торгующих в столице «дурью» земляков-нигерийцев, а потом позвонить и предъявить ему ультиматум!
Чем дольше думал Лерой, тем все сильнее склонялся к выводу, что решиться на такой наглый наезд мог лишь человек, имеющий непосредственное отношение к национальной безопасности и уверенный в своей полной неуязвимости!
Воевать же с конторой, совсем недавно носившей страшное имя КГБ, не по силам даже такому богатому и влиятельному клану, как тот, к которому принадлежал Нигериец.
Однако и столь позорно проигрывать, добровольно уступив в чужие руки сверхприбыльный бизнес, было нельзя.
Где же выход?!
В коридоре подземной тюрьмы снова послышались шаги, и вскоре в замке заскрежетал ключ. Дверь распахнулась, впустив в полумрак затхлого помещения прямоугольник яркого света.
В проеме стоял широкоплечий сержант, в руках его находился короткоствольный автомат «кипарис».
— Руки за спину — и на выход! Свинья черножопая... Лицом к стене, падло! — скомандовал мент, злобно скривив лицо, и для убедительности махнул стволом автомата в сторону. — Бего-ом, я сказал!..
Подавив вспышку лютого презрения к нищему цепному псу, упивающемуся клочком данной ему власти, Нигериец не спеша, с достоинством вышел из камеры, прислонился лбом к шершавой облупившейся стене коридора, постояв так, пока охранник не защелкнет наручники и не запрет замок, а потом, подгоняемый редкими тычками ствола между лопаток, направился вдоль длинного ряда одинаковых металлических дверей к преграждающей путь к лестнице массивной решетке.
Стоящий за решеткой одутловатый мент нажал на кнопку, загудел электрический замок, и дверь автоматически открылась, освобождая проход.
— Наверх!.. Направо!.. Вперед по коридору! — раздавались позади Нигерийца четкие команды бугая конвоира до тех пор, пока, попетляв по зданию, они не оказались в тупике первого этажа ГУВД, перед обитой рваным коричневым дерматином дверью с номерной планкой и табличкой, гласящей, что это «комната для допросов».
Идущий позади сержант отпихнул Лероя плечом, повернув ручку, приоткрыл дверь, просунул в нее нос, быстро пробормотал, обращаясь к некоему майору, что задержанный доставлен, после чего снял с Нигерийца «браслеты» и, распахнув дверь пошире, кивком головы приказал входить.
Потирая сдавленные запястья со следами наручников, кокаиновый делец вошел в прокуренное, светлое помещение, где вместо ожидаемого им хмурого следователя ФСБ с рожей гориллы и кулаками боксера увидел сидящего за столом пожилого сухопарого майора милиции, перелистывающего тонкую папку с документами, и, к своей уж совсем полной неожиданности, двух своих самых верных людей — начальника охраны Олега Брюсова, задержанного омоновцами вместе с ним на трассе, и адвоката Свербицкого, — как ни в чем не бывало попивающих кофе.
При появлении босса оба дружно встали со стульев и улыбнулись, а Брюс даже подмигнул, едва заметно опустив подбородок. Поняв, что это означает безоговорочную победу и скорое освобождение, Нигериец мысленно возликовал: «Но как им удалось?!»
— Присаживайтесь, гражданин Лерой, — на секунду оторвавшись от чтения бумаг, махнул рукой майор. — Моя фамилия Козак, я старший следователь Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, и мне поручено вести ваше дело... Вот, ознакомьтесь, пожалуйста. — Следователь, раскрыв дряхлую папку «для бумаг», протянул Нигерийцу документ с печатью и подписью. — Это — результаты экспертизы изъятого у вас при задержании порошка.
Молча взяв из морщинистой, переплетенной сетью вен волосатой руки майора лист, Лерой быстро пробежал по нему взглядом и почувствовал, как сердце едва не выпрыгнуло из груди, а дыхание сдавило.
Со слов эксперта следовало, что в подкинутой ему в джип ментами упаковке каким-то невероятным образом оказался не «кокс», а обычная борная кислота!