Едва сдерживаясь, чтобы не надавать этой папкой Султанову по морде, Багаев развязал тесемки, и на кровать посыпались цветные фотографии. Глянув только на одну из них, Иван Иванович понял, что его замысел достиг цели. Со стороны полковника начался неприкрытый шантаж. Московский сыщик чувствовал себя азартным охотником. Теперь главное – не проколоться, до конца сыграть свою роль.
– Клевета!!! – пискляво выкрикнул он, отирая со лба холодный пот. – Дешевая подделка! Фотомонтаж!..
– Возможно, – безразлично пожал плечами Султанов. – Только негативы тоже имеются. В нескольких экземплярах. Четыре фотографа работали! Лучшие в городе! – не без гордости заявил Миркузий Мирвалиевич, лишая Багаева последней надежды выкрутиться. – Да что там негативы! – махнул он рукой. – Одного кадра будет вполне достаточно…
Выслушивать, для чего достаточно одного кадра, Иван Иванович не стал. Он остервенело затряс головой и закричал во все горло:
– Молчи! Молчи! Молчи-и-и!!!
– Нет, – возразил Султанов, – это ты теперь молчи. И слушай меня внимательно. Ты влип по самые уши. И назад тебе дороги нет. Либо с нами, либо – сам понимаешь…
А затем Миркузий Мирвалиевич в подробностях объяснил майору Багаеву, что от того требуется и что тот взамен получит.
Иван Иванович подумал о том, что все в общем-то не так уж и плохо. Ведь его здесь могли попросту убить и следа не оставить! А так даже лучше. Этот Султанов, по всему видно, мужик нахрапистый. Не привык отступать. Смерть Багаева не принесет ему никакой пользы, а вот вред причинить может. Другое дело – попытаться использовать майора в своих целях.
– Вот, ознакомься. – Султанов раскрыл перед Багаевым черную кожаную папку. – Здесь подготовлены материалы, касающиеся твоей работы в Узбекистане. Восемь человек уже задержаны по делу о производстве, переправке и реализации опия. Во всем сознались, со всем согласны. Ждут решения суда. У них изъято двадцать килограммов наркотического вещества. Достаточно? Один из восьмерых – руководитель банды. Тоже не отрицает. Так что результат вашей работы, товарищ майор, – Султанов чуть не подавился со смеху, – просто блестящий! Колите дырочку для ордена на кителе! И готовься… – Султанов сделал паузу.
– К чему? – затравленно спросил Багаев.
– Не пугайся ты так! – Миркузий Мирвалиевич почти по-дружески обнял его и повел из комнаты на веранду – продолжать банкет. – Готовься взять под контроль ленинградский участок.
– В каком это смысле? – Багаев внутренне ликовал. О такой удаче всего сутки назад он не мог бы и мечтать. Ему стало казаться, что происходящее – всего лишь сон.
– Подберешь там надежных людей. Из милиции, конечно. И пусть они отсекают всех, кто захочет нам помешать.
– Но…
– Твоя министерская должность дает не ограниченные возможности. Сидя в Москве, ты сможешь регулировать дела по Ленинграду и области. Конечно, – Султанов о чем-то призадумался, – мы могли бы и сами подыскать себе человека на Литейном проспекте и обойтись без твоих услуг. Но, коль уж ты прорезался, не станем менять шило на мыло. Работай. Деньгами поможем. А там, глядишь, повышение по службе выхлопочешь и Москву с Подмосковьем прихватишь! Товара у нас на всех хватит с избытком.
Султанов смотрел далеко вперед. Гораздо проще вырастить чиновника, протолкнуть его на самый верх пирамиды власти, чем купить того, кто уже находится наверху и может оказаться несговорчивым. А то, что он пошел на Багаева нахрапом, практически безо всякой разведки, оказалось верной тактикой, – московский майор, ошалевший от такой наглости, потерял ориентацию в пространстве и, как школяр, попался на извечном приеме – шантаже.
Они уже уселись за стол, и Миркузий Мирвалиевич на правах хозяина разлил в рюмки коньяк. После того как выпили, он щелкнул пальцами, и на веранду вышла одна из девушек с подносом, на котором горой лежали деньги.
– Здесь двадцать пять тысяч. Первый, так сказать, гонорар. Правда, ты еще пока ничего не сделал. Будем считать, что получил аванс…
* * *
…Соленый по-прежнему оставался при корейце, контролируя производство наркотического сырья жителями поселка Йигирма и переправляя его на перевалочную базу в горный аул.
Кешку они отпустили с миром, довольные четкостью работы в части передачи денег. В старом знакомом Соленого никто более не сомневался. Да и Бизону, пославшему сюда Монаха с огромными деньгами, доверяли безоговорочно.
Перед самым отъездом из столицы Узбекистана у Кешки с Солоновым состоялся короткий, но, как Покажут дальнейшие события, весьма важный разговор.
– У меня к тебе, кореш, личная просьба есть, – тихо проговорил рецидивист, отведя Монахова в сторону. Ему, видимо, не хотелось, чтобы суть расслышал кореец.
– Слушаю, – ответил Иннокентий.
– Пошукай там, в Ленинграде, кто камнями интересуется. Да так, чтоб серьезный человек был, надежный. Найдешь – свяжи меня с ним. В доле будешь.
– А ты сам что, здесь не можешь такого человека найти?
– Здесь масштаб не тот, – махнул рукой Соленый. – Мне крупная рыба нужна. Есть что предложить…
Монах пообещал, что сразу же по приезде в Ленинград займется этим вопросом. Соленый удовлетворенно кивнул. Кешка же подумал, что эта информация может быть интересна Ивану Ивановичу.
Самого Кешку удивлял тот факт, что за все время пребывания его в Ташкенте люди Багаева ни разу не вышли на связь, словно и не было их поблизости вовсе. Страхи быть разоблаченным оказались напрасными, и вообще все обошлось без особых приключений и неожиданностей, если не считать встречи с Соленым. Об этом, пожалуй, нужно будет непременно доложить Ивану Ивановичу. Он наверняка помнит беглого зека, как сквозь землю провалившегося десять лет назад…
На перроне Московского вокзала Монахова «приняли» люди Бизона и, не проронив за всю дорогу ни слова, доставили к боссу. С удивлением для себя Кешка обнаружил, что привезли его не на Фабричную, а совершенно в другой район Ленинграда. Квартира здесь была просторная, светлая и великолепно обставленная. Из передней его провели прямо в гостиную.
– С возвращением! – дружески воскликнул Бизон, поднимаясь из массивного кресла, в котором сидел. Рядом, через невысокий журнальный столик, стояло точно такое же. И оно, судя по всему, предназначалось для Кешки. Столик был сервирован легкой закуской и напитками на две персоны. К еде и выпивке пока никто не прикасался. Значит, Бизон ждал его.
– Да вы охренели!!! – первое, что выкрикнул в лицо Бизону Монахов, лишь только увидел его. Сейчас ему было наплевать на последствия. – Втравили меня в дерьмо! Там Соленый пасется! Он же в бегах! Всех спалит!..
Бизон весело рассмеялся и полуобнял его за плечи.
– Не гоношись, малыш. С делом ты справился. Все чисто. Соленый – не твоя забота. Теперь у тебя все будет хорошо, чин чинарем. – Он подтолкнул его к свободному креслу.