Они с Дикерсом по-разному смотрели практически на все жизненные вопросы и не собирались менять своих убеждений, но поскольку им приходилось общаться по двадцать часов в день, руководитель аппарата и старший группы телохранителей были вынуждены ладить между собой.

Дикерс кивнул.

— Джон, это Фред! Нам действительно пора. Мы здорово выбились из графика. — Он постучал в дверь. — Джон! Ты слышишь меня?

Что-то было явно не так. Мишель жестом предложила Дикерсу отойти от двери и снова постучала.

— Мистер Бруно, зачем вы заперли дверь? — Молчание. На лбу Мишель выступили капельки пота. Она на секунду задумалась и, решившись, громко крикнула через дверь: — Сэр, звонит ваша жена! Произошла серьезная авария, и пострадали ваши дети!

— Одну минуту! — опять послышалось в ответ.

Она обернулась к охранникам:

— Вышибайте дверь! Быстро!

Стоявший рядом с Мишель агент тут же попытался выбить замок плечом с разбегу, но тот устоял. Ворваться в помещение охране удалось только с третьей попытки.

Зал был пуст, если не считать покойника.

3

Похоронная процессия тронулась с места, и колонна из дюжины машин медленно двинулась по аллее, обсаженной деревьями. Не успело последнее авто скрыться за поворотом, как из здания выскочила Мишель с охранниками, которые тут же рассыпались в разные стороны.

— Перекрыть весь район! — крикнула она агентам, оставленным у машин кандидатского кортежа. Те немедленно бросились исполнять приказ. — Мне нужно подкрепление!.. Мне наплевать, где вы его возьмете! И свяжитесь с ФБР! — скомандовала она в переговорное устройство.

Теперь полетят головы. И прежде всего — ее голова. Но в любом случае надо вернуть Джона Бруно. Желательно живым.

Она увидела, как из фургонов прессы выпрыгивают журналисты и фотографы. Фотосессия в ритуальном помещении могла получиться очень выигрышной для кандидата, и Фред Дикерс настоятельно просил Бруно разрешить ее, но получил категорический отказ. Пресса была, естественно, очень недовольна. И теперь ее представители действовали с удвоенной энергией, сообразив, что назревающая сенсация стократно вознаградит их за недавнюю неудачу.

Прежде чем ее успели атаковать журналисты, Мишель обратилась к охраннику похоронного бюро:

— Вы следите здесь за порядком?

Он кивнул. Судя по округлившимся глазам и бледному лицу, паренек в охранной форме мог сейчас запросто лишиться чувств или намочить в штаны.

Она показала на удалявшуюся похоронную процессию:

— Чьи это похороны?

— Харви Килбрю, его везут в Мемориал-гарденс.

— Я хочу, чтобы вы их остановили!

Тот опешил.

— Я не совсем понял…

— Только что произошло похищение человека. А это, — Мишель кивнула на процессию, — отличная возможность незаметно вывезти его отсюда, верно?

— Да, — медленно произнес он, — наверное.

— Я хочу, чтобы вы обыскали каждую машину, особенно катафалк. Это понятно?

— Катафалк? Но, мэм, там же Харви!

Мишель посмотрела на него внимательнее. Охранник выглядел неотесанным увальнем, но выбирать не приходилось: этот парень — официальное лицо, и единственный, кто может им помочь в данной ситуации. Скользнув взглядом по его бирке с именем, она произнесла нарочито спокойным голосом:

— Офицер Симмонс, сколько вы уже занимаетесь охранным бизнесом?

— Около месяца, мэм. Но у меня есть разрешение на ношение оружия. С восьми лет хожу на охоту. Могу отстрелить у комара крылья.

— Замечательно! — Месяц… А выглядит так, как будто первый день на службе. — Слушайте меня внимательно, офицер Симмонс. Не исключено, что похищенный человек находится без сознания. А катафалк — отличное средство для транспортировки человека без сознания, так ведь?

Паренек кивнул, начиная, видимо, понимать, что она имеет в виду.

Тогда Мишель резко скомандовала:

— А теперь быстро остановить кортеж и проверить все машины!

Симмонс бросился бежать со всех ног. Мишель велела нескольким агентам отправиться с ним, а другим — в похоронное бюро, которое следовало тщательно обыскать. Не исключено, что Бруно прячут где-то внутри.

Затем она пробралась сквозь группу журналистов и фотографов и устроила командный пункт внутри здания. Там Мишель сверилась с местными картами и отдала новое распоряжение оцепить всю территорию вокруг ритуальной конторы радиусом в милю.

Оставалось самое тяжелое и неприятное… Она позвонила начальству и произнесла слова, которые означали крушение ее карьеры в Секретной службе.

— Это агент Мишель Максвел, старший группы охраны Джона Бруно. Докладываю, что мы… что я потеряла охраняемое лицо. Судя по всему, Джон Бруно похищен. Сейчас организован поиск, местные правоохранительные органы и ФБР в известность поставлены. — И она сразу же почувствовала, как топор, занесенный над ее головой, начал опускаться.

Мишель присоединилась к другим агентам, тщательно проверявшим ритуальное бюро в надежде обнаружить Бруно. В зале прощания, где исчез кандидат, Мишель подозвала к себе одного из своих сотрудников, проводивших обыск в этом помещении. Это был ветеран службы и хороший специалист.

— Как, черт возьми, такое могло произойти?!

Охранник недоуменно покачал головой:

— Здесь все было чисто, Мик, клянусь.

На службе Мишель часто называли по мужски — Мик, что, как она в душе признавала, было не так уж и плохо.

— Вы проверили вдову? Допросили?

Агент скептически посмотрел на нее:

— Что, надо было устроить старухе допрос с пристрастием, когда в пяти футах стоит гроб с телом ее мужа? Мы проверили ее сумку, но я решил, что личный досмотр с раздеванием донага вряд ли здесь уместен. — Помолчав, он добавил: — У нас было на все про все лишь две минуты. Покажи мне человека, которому хватит этого времени.

Тут Мишель поняла, что в данной ситуации каждый агент ее группы будет выгораживать только себя, чтобы не лишиться федеральной пенсии. Но, давая охранникам всего две минуты, она, пожалуй, действительно сглупила. И лишь сейчас Мишель проверила дверную ручку — при закрытии двери та автоматически запирала замок.

Она попросила позвать организатора похорон. Тот выглядел даже бледнее, чем подобало людям его профессии. Мишель поинтересовалась, действительно ли в гробу лежало тело Билла Мартина. Последовал утвердительный ответ.

— А вы уверены, что женщина, сидевшая здесь, была вдовой Мартина?

— О какой женщине вы говорите?

— В этом зале сидела женщина, одетая во все черное и в вуали.

— Я не знаю, была ли это миссис Мартин или нет. Я не видел, как она входила.