– Банан прибавляет десять кило, – бормочет Зайка, отщипывая микроскопический кусочек от банана, – мм-м, как вкусно. Бывают же счастливчики, которые могут съесть это целиком!
Спорить с Зайкой, пытаясь переубедить ее, невозможно, поэтому каждый в доме избрал свою тактику.
– Слышь, Заяц, – сказал вчера вечером Кеша, – завтра в Москве обещают ветер, довольно сильный.
– И что? – насторожилась она.
– Возьми у Ивана в сарае два кирпича.
– Зачем? – недоумевала Ольга.
– Положишь в карманы, а то унесет ураганом, – захихикал муженек.
Ольга треснула супруга по голове журналом. Сегодня утром, когда она принимала ванну, Аркашка с неподдельной тревогой крикнул:
– Зайка, умоляю, не вынимай пробку!
– Почему? – жена опять попалась на удочку.
– Как бы в трубу не втянуло, – как ни в чем не бывало пояснил Кеша, – вылавливай тебя потом, отмывай…
Маруська тоже без конца издевается над бедняжкой, мечтающей иметь отрицательный вес, я демонстративно ем на ее глазах пирожные и конфеты, но самым изощренным оказался Дегтярев. В самом начале лета он принес Зайке подарок: очень красивую футболку, явно купленную в хорошем магазине.
– Ну ты даешь, – взвизгнула Ольга, – где только взял!
Она мигом натянула вещичку и расстроенно констатировала:
– Велика! На целый размер! Вот жалость-то!
– Не беда, – пробормотал полковник, – недельку поешь блинчики, и как раз станет!
После этих слов Маня, кашляя, вылетела в коридор, Кеша поперхнулся чаем, а я, глядя на красную от гнева Зайку и невинно моргающего Александра Михайловича, подумала, что приятель не так прост, как кажется.
Оставив бесплодные попытки причесать торчащие под разными углами волосы, я прошла в большой зал, уселась за длинный стол и попыталась принять участие в веселье.
Во главе стола сидела Лика, как всегда в таких случаях, на ней было белое платье и длинная фата, прикрепленная к голове с помощью венка из искусственных цветов. На мой взгляд, надевать на себя символ непорочности, когда чуть поодаль сидит двадцатилетний сын, немного нелепо, но Лика любит, чтобы на празднике все шло так, как надо. Нового супруга я видела впервые: худощавый дядька с красным лицом и шеей. То ли у молодого мужа проблема с давлением, то ли ему просто душно в костюме и рубашке с галстуком. Все-таки на улице почти тридцать градусов жары, за окном колышется знойный июль. Я бы в таком случае амнистировала несчастного парня, предложила надеть что-нибудь полегче, без тесного воротника, но Лика никогда не пойдет на компромисс. На свадьбе мужская часть только что созданной семьи обязана быть при полном параде, и точка. Хорошо еще, что Лика не стала настаивать на смокинге, к этому наряду полагается кушак, наматываемый на талию, и бедняга муж мог просто скончаться, не дожив до первой брачной ночи.
Если вы когда-нибудь бывали на свадьбах, то представляете, как разворачивалось действие: бесконечные крики «горько!», тосты, вручение подарков, танцы…
Под конец я безумно устала и мечтала лишь об одном: скорее оказаться дома, в своей кровати. Впрочем, похоже, притомились и остальные гости, жених отчего-то помрачнел и сидел с недовольным видом, наверное, на Евгения так подействовал алкоголь. Одна Лика казалась свежей и беспечно веселой.
Кое-как досидев до конца церемонии, я вернулась в Ложкино и упала в постель, подпихнув себе под бок мопса Хуча.
Пробуждение было внезапным.
– Я его убью, – завопил Хуч, наваливаясь на меня, – убью, прямо сейчас!!!
Спросонья мне показалось, что Хучик вырос и превратился в огромное существо, отчего-то отвратительно пахнущее духами «Пуазон». Я очень люблю французскую парфюмерию, но от приторно-сладких ароматов начинаю задыхаться.
Кашляя, я села на кровати, кое-как разлепила глаза и увидела Лику, колотящуюся в истерике. Чихающий Хучик медленно удалился в сторону коридора, мопс тоже не выносит запаха «Пуазона».
– Отчего ты у нас? Что случилось? Где Евгений? – принялась причитать ворвавшаяся в спальню Зайка.
Она собиралась на работу и сейчас выглядела довольно комично: на Ольге были элегантные темно-синие брючки, а сверху пижамная куртка, один глаз накрашен, второй нет, и облако белокурых волос стоит дыбом.
– Не смей произносить при мне это имя, – свалилась на кровать Лика, – забудьте все про него!
Я встала на ноги, пару раз чихнула, потом закрыла окно, включила кондиционер и осторожно спросила:
– Вы поругались?
– Кретин, – взвыла Лика, зарываясь лицом в мою подушку, – урод…
Я вздохнула. Уютное пуховое одеяло и подушку теперь придется отдавать в химчистку, они небось насквозь пропахли «Пуазоном». Странно, однако, что сотрудники всемирно известной фирмы «Диор», придумавшие когда-то такие замечательные ароматы, как «Диориссимо», «Диорелла», «Дольче вита» и иже с ними, выпустили серию абсолютно гадостного парфюма. Или он только мне кажется таким? Вон Лике нравится, она выливает на себя по полпузырька за раз.
– Я развожусь, – неожиданно спокойно заявила Лика.
– Уже? – в один голос воскликнули мы с Зайкой.
Потом Ольга, чихнув пару раз, добавила:
– Но ты же с ним прожила всего один день!
– В законном браке, прошу заметить, – напряглась Лика, – до этого полгода провели вместе! Урод!
– Знаешь что, – вмешалась я, – не пори горячку. Вы поругались, такое бывает. Посиди у нас, давай вместе сходим погулять, пообедаем, потом поедешь домой, и все уладится.
– Развод, – каменным голосом отчеканила Лика. – Произошедшее было трагической ошибкой с моей стороны!
– Подумай, – попыталась воззвать к ее разуму Ольга, – тебе опять придется менять фамилию.
– Ерунда, – отмахнулась подруга, – в паспорте, правах и прочих ксивах я пока Солодко, всего сутки после бракосочетания прошли…
– Как-то странно выйти замуж на один день, – пробормотала Зайка.
– Может, объяснишь нам, отчего решила бросить Евгения? – я попыталась разобраться в ситуации.
Лика зарыдала:
– Он мне изменил, ушел к другой!