– Обо всем остальном узнаешь тогда, когда придет время, – ответил вмешавшийся в разговор «Макс». – На вот, примерь игрушку… – блондин протянул руку, и наркоман увидел на его широкой ладони два странных предмета, один из которых показался ему на удивление знакомым.
– Это наушник и микрофон, – опережая догадки Пня, сообщил «Макс». – Наушник – как слуховой аппарат: цепляешь за ухо и вставляешь вот эту хреновину прямо в ушное отверстие. Микрофон при помощи «крокодильчика» цепляешь за отворот куртки. Включать ничего не надо, связь с нами будет поддерживаться постоянно. Мы тебя вызовем, когда потребуется. Давай, экипируйся! – блондин подождал, пока Пень примерит «слуховой аппарат» и закрепит микрофон, а потом продолжил: – Вокруг собора ржавая металлическая ограда, но возле склепа прутья разогнуты, так что пролезай там. В само здание попадешь через провал на другой стороне…
– Надеюсь, не возникнет неожиданностей типа пацанов, которые заходят долбануться «Моментом» в укромном уголке, или бомжей, ночующих в развалинах? – спросил, закуривая, Пень. – Знаю я такие уголки… Там всегда все засрано и кругом валяются пустые бутылки. Для алкашей и бродяг такое место просто рай земной!
– Не волнуйся, – успокоил смахивавший на Розенбаума мужчина, – святой Альберт почему-то никому не приглянулся. Тем лучше для нас. К тому же скоро начнет темнеть и там сам черт ногу сломит, особенно если подниматься по ступенькам на верхнюю площадку, – и лысый снова протянул наркоману какую-то вещицу. Ею оказался портативный фонарик-карандаш.
– Вот тебе, кстати, еще одна причина, по которой лучше выходить на точку до темноты, – заметил «Макс». – Вопросы есть? Лучше спрашивай сейчас, чем потом.
– Я выхожу на точку, надеваю маску, располагаюсь с винтовкой поудобнее и жду, когда последует команда всадить кому-то в башку две пули, – размеренно отчеканил Пень. – Потом спускаюсь вниз и возвращаюсь обратно. Вопросов нет. Кроме одного, – и глубоко посаженные лисьи глазки наркомана хитро взглянули на лысого.
– Ну? – нетерпеливо произнес тот. – Говори. Какие проблемы?
– Насколько я помню, мне намекали насчет премии в случае успешного исхода…
Секунду спустя Пень заметил, как почти детским весельем вспыхнули глаза заказчиков убийства, а уголки их губ изогнулись в улыбке.
– Ах, вот ты о чем! – воскликнул «Розенбаум». – Поди, только об этом и думаешь, верно? Ладно, делай дело и возвращайся. Решим мы твои проблемы. Устраивает такой расклад?
– Более чем, – согласно кивнул Пень.
– Тогда выходим…
Водитель, «Макс» и наркоман покинули черную «девятку» и вышли под мелкий и холодный осенний дождь. Блондин открыл багажник машины и протянул Пню чемоданчик со снайперской винтовкой «ремингтон».
– Мы надеемся на тебя, Саша. Не подкачай!
– Я вернусь, – коротко ответил Пень и, взяв чемоданчик, быстрым шагом направился к видневшейся в деревянном заборе дырке. Нагнувшись, он нырнул в нее и скрылся из виду на территории заброшенных армейских складов.
– Очень в этом сомневаюсь, засранец, – тихо произнес лысый, он же Ворон, глядя вслед приговоренному к смерти подонку. – Считай, что ты уже труп…
Иван и Ворон снова сели в машину и, развернувшись, поехали прочь от места их последней встречи с наркоманом по кличке Пень. Усилившийся дождь очень быстро размыл оставленные автомобилем следы, словно молчаливо подтверждая то, что дело закрыто. По крайней мере, ни от сержанта милиции, ни от его отца уже ничего не зависело.
Пришел черед наемного убийцы, выдававшего себя за бандита Ковдора, показать все, на что он способен. После смерти Пня киллеру предстоит понять, как сильно он ошибался, решив, что придуманная им сказка обманула неуловимого Ворона. И тогда настанет час расплаты.
Не подозревая о том, что над его головой уже занесен меч возмездия, Пень кошачьей тенью скользил мимо обшарпанных ангаров, стремительно пересекая территорию заброшенных складов. Вокруг, как и следовало ожидать, не было ни души. Легко преодолев второй деревянный забор, Пень увидел перед собой огороженный кованой оградой некогда величественный католический собор, богослужения в котором не проводились лет шестьдесят, не меньше. Советская власть не признавала ни бога, ни черта, и по приказу какого-то большевистского градоначальника в стенах некогда богатого костела был устроен склад воинского обмундирования. С тех пор, как армия покинула находившийся неподалеку военный городок, собор стал совершенно никому не нужен и стоял, одинокий и заброшенный, взметнув в серое балтийское небо свой позеленевший от времени металлический шпиль, в самом верху которого имелось почти неразличимое с земли смотровое отверстие. Для того чтобы попасть к этому оконцу, необходимо было перемахнуть через ограду, проникнуть в сырое и мрачное здание и найти ту самую единственную ветхую лестницу без перил, которая упиралась в небольшую, не более пяти метров в диаметре, круглую площадку с узким зарешеченным окном.
Пню казалось, что у него вдруг выросли крылья, а где-то на темени появился тот самый третий глаз, о котором писали в своих манускриптах еще древние инки. Пень даже не заметил, как оказался внутри собора. Он стал быстро подниматься по лестницам, с возрастанием высоты они становились все уже, и по последней винтовой лестнице поднялся на самую верхнюю площадку, с которой открывалась полная панорама расположенных к северо-востоку от собора зданий, в том числе и стоявшего в двухстах пятидесяти метрах и чуть левее ночного клуба «Манхэттен». Клуб и прилегавшая к нему территория были как на ладони! Чуть в стороне от клуба находилась автостоянка, но Пень тут же смекнул, что в такой дождь гости Гаврюкова вряд ли пойдут от стоянки пешком даже под зонтами телохранителей. Значит, машины будут подъезжать к самому входу, высаживать там гостей, а уже затем водители отгонят их на стоянку. Следовательно, время для наведения на цель и двукратного нажатия на курок сокращалось до десяти-пятнадцати секунд. И, хотя такой сюрприз неустойчивой балтийской погоды и усложнял работу, задача все равно оставалась выполнимой. Просто теперь придется «провожать» каждого из приглашенных на банкет, держа его лоб или затылок в центре лазерного прицела. Тогда в нужный момент, после команды, прозвучавшей из наушника, останется только задержать дыхание и… нажать на курок. А потом вернуться к машине и получить еще один «пресс» зеленых американских долларов. Вот она – цель!
Следуя полученным инструкциям, Пень надел лицевую маску сразу же, как только покинул территорию складов и проник через провал внутрь собора. Сейчас, располагаясь на огневой точке и собирая снайперскую винтовку, он чувствовал себя спецназовцем, выполнявшим важную и опасную миссию. Канат со спусковым устройством оказался там, где ему и положено было быть, – в стенной нише, и это снова укрепило уверенность наркомана в благополучном исходе операции, в которой он – главное и решающее звено! Без него, Пня, и этот похожий на Розенбаума лысый молчун, и этот самолюбивый белобрысый парень – ничто! Он – все!.. Как приятно сознавать, что ты – эксклюзив!
Пень занял самую удобную позицию для прицельной стрельбы, припал глазом к лазерному прицелу, навел горящую красную точку на вход в клуб «Манхэттен» и застыл…