Да, убитый был действительно очень похож на Влада Кайманова. Но это совпадение черт лица объяснялось до банальности просто!
Мужчину звали Юрием, и он был родным братом Кая, появившимся на свет на три года раньше. Вопреки постоянным предложениям крутого родственника вступить в его организацию, после выхода из тюрьмы Юрий решил прочно завязать.
Но он воспользовался предоставленной братом возможностью организовать себе чистую, без судимости, анкету, получил в ОВИРе загранпаспорт и вот уже год работал обычным водителем-дальнобойщиком на фуре «Росинтеравто», три недели в месяц болтаясь между Питером и Финляндией за баранкой большегрузного «вольво» и возя продукты в северную российскую столицу. А в свободное время, которого было совсем немного, предавался зеленому змию и плотским удовольствиям эскорт-сервиса.
Однажды работяга Юрий просто «на всякий случай» оставил Владу ключи от своей однокомнатной холостяцкой квартиры — подарка брата ко дню выхода на свободу — и, сам того не ведая, тем подписал себе смертный приговор.
Что же касается Алтайца, то он еще долго пребывал в неведении относительно допущенной им ошибки…
Уже был поздний вечер, и прохожие, спешащие с остановки автобуса к манящим тысячами ярких окон многоэтажным жилым домам, предпочитали обходить погруженный в темноту парк стороной, умышленно или интуитивно выбирая более освещенные, хоть и идущие вокруг, переходные дорожки.
Ворона же темнота никогда не пугала. Скорее наоборот… Он любил прогуливаться здесь именно в это время суток.
Сергей пропустил новенький серебряный «мерседес», сотрясающий окружающее пространство рвущейся из салона громкой музыкой, быстро перешел дорогу и окунулся в прохладу пустынного парка с растущими по обе стороны аллеи густыми кустами сирени.
Сдавленные женские стоны, доносящиеся из-за кустов, миновавший уже половину аллеи Ворон сначала принял за нечто более обыденное, чем единственную возможность жертвы насильника привлечь к себе внимание. Но вскоре понял — стонущая дама явно не испытывала удовольствия от того, что с ней делали.
Не раздумывая ни секунды, он, вытянув вперед руки, ломанулся через плотные кусты к тому месту, откуда уже отчетливо слышались придушенные всхлипы. Как будто насильник изо всех сил зажимал женщине рот ладонью.
Ветки сирени больно стеганули Ворона по лицу, сильно поцарапав щеки, но он не обратил на это никакого внимания. Вылетев из кустов на совершенно темную, плотно окруженную со всех сторон зеленью, маленькую прогалину, размерами не более клумбы, Ворон увидел копошащиеся на земле две блеклые тени.
Сгруппировавшись, Сергей бросился к ним, уже примеряясь нанести стоящему на карачках над своей жертвой мужчине сокрушительный удар ногой в голову. Но мельком брошенный взгляд на активно сопротивляющуюся девушку неожиданно возымел пагубные для Ворона последствия — ее силуэт показался ему смутно знакомым, и он невольно замедлил движение.
Для насильника это оказалось хорошим подарком.
Проворно вскочив на ноги, он выхватил из-под расстегнутой куртки нечто блестящее и резко махнул рукой в сторону притормозившего Ворона.
Острый нож, распоров одежду, вошел в мышцы живота с левой стороны. Сделав по инерции еще несколько шагов, Сергей упал на сырую, прохладную траву…
Прошло около года со дня ее похищения. За это время характер Ирины изменился разительно. Из безалаберной, рано начавшей вести беспорядочную половую жизнь, не знающей ни в чем удержу и ни у кого отказа девчонки она превратилась в сдержанную, несколько надменную и даже придерживающуюся пуританских правил юную женщину.
Рано созревшая и приобретшая эффектные физические формы, Ирина одевалась подчеркнуто строго, избегала молодежных тусовок и пребывала по большей части в одиночестве, в некоем задумчиво-меланхолическом состоянии.
История ее похищения и освобождения не стала достоянием публики. Об этом знали только мать с отцом, да несколько особо доверенных телохранителей Михаила Сосновского, доставивших девушку с потайной дачи ликвидированных киднепперов в родной дом.
Что с ней произошло и что могло бы произойти, не вмешайся этот таинственный Ворон, Ирине очень внятно объяснил отец.
Удачливый бизнесмен Михаил Сосновский не слыл великим оратором, но в необходимых случаях был весьма убедителен.
И вот со дня его энергичной проповеди в душе и в стиле жизни молодой девушки и начались столь существенные перемены.
Ирина все чаще с благодарностью вспоминала своего загадочного спасителя (тщательно вытравливая из памяти тогдашнее собственное поведение), пытаясь по мелким деталям хоть частично восстановить его образ, но ничего не получалось.
Вот только голос… Голос, как ей казалось, она запомнила…
Тот день проходил как обычно, но к вечеру все пошло наперекосяк. У шофера-телохранителя, забравшего девушку из театра, где она была на премьере, вдруг прямо в машине случился, кажется, приступ аппендицита.
Ирина села за руль, отвезла парня в больницу и решила самостоятельно добираться до дома. Но на приличной скорости, в темноте, налетела на не закрытый дорожными рабочими и кое-как обозначенный ими канализационный люк.
«Мерседес» выбросило на обочину, он врезался в уличный фонарь и заглох.
Несколько ошарашенная, но физически не пострадавшая девушка сообщила по мобильнику о происшедшем отцу, но помощи дожидаться не стала. Отсюда до дома пешком десять минут.
Если идти напрямую, через парк…
Острый нож вошел в мышцы живота Ворона. Сделав по инерции еще несколько шагов, он упал на сырую, прохладную траву.
Насильник развернулся и быстро направился прочь от ставшего опасным места, руками, словно при плавании брассом, раздвигая ветки кустов…
Усилием воли открыв глаза и увидев лишь широкую спину торопливо рвущегося сквозь плотную стену сирени подонка, Сергей левой рукой с трудом нащупал заткнутый за пояс пистолет, вырвал его из-под широкого ремня на джинсах и, прицелившись, дважды нажал на спуск.
Нелепо крутанувшись на месте и взмахнув руками, беглец, подломив ветки сирени, с гулким треском рухнул на землю и, конвульсивно дернувшись, застыл.
Смерив его полузакатившимся взглядом и поняв, что с мерзавцем покончено.
Ворон снова ненадолго зажмурился, заскрипел зубами, потом тяжело поднял веки и опустил глаза вниз, на торчащую из живота роговую рукоятку охотничьего ножа.
Если вытащить его прямо сейчас, то истечешь кровью в считанные минуты.
Если оставить так и попробовать добраться до дока, то есть шанс побарахтаться…
Тем временем благополучно избежавшая изнасилования девушка подскочила к опирающемуся на руку с зажатым в ней пистолетом Ворону и осторожно обняла его за плечи, помогая удерживать туловище в вертикальном положении. Широко раскрытыми от ужаса глазами она посмотрела на торчащий из живота нож, вокруг которого быстро росло бурое, но в темноте парка кажущееся совершенно черным пятно крови, и, срываясь на рыдания, заговорила: