Внизу к воротам летного поля подъезжал зеленый лендровер, в котором сидело пять мужчин с автоматами. Увидев взлетевший самолет, они высыпали из машины, поднимая оружие вверх, и в этот момент ангар взорвался. Багровое пламя рвануло вверх метров на сто. Взрыв был такой силы, что самолет ощутимо подбросило вверх.
– Бензина мало. Хватит километров на триста полета, – заныл Джеймс, мастерски выравнивая ухнувший в воздушную яму самолет.
– Ваши предложения, мистер пилот, – вежливо спросил Клим.
– Я вам еще в камере говорил, что у меня есть приятель, который держит посадочную полосу в лесу. Если есть деньги, то всегда можно заправиться топливом, – сказал Джеймс и вопросительно посмотрел на Клима.
– Как я понимаю, выхода у нас нет, так что рулите к вашему другу, – согласился Клим, прикидывая про себя, какие пакости могут их ожидать на этом аэродроме.
Теперь самолет летел всего в ста метрах от земли.
«Не хочет светиться на радарах. Вполне разумное решение», – отметил про себя Клим, а вслух спросил:
– Это аэропорт для наркотрафика?
– Там не принято задавать лишних вопросов. Один ненужный вопрос – и самолет может исчезнуть в джунглях вместе с пилотом, – пояснил Джеймс, зябко передернув плечами.
– Мы ребята простые, но в экстремальной ситуации сразу начинаем сначала стрелять, а уже потом спрашиваем имена, – предупредил Клим, всматриваясь в просеку, которая появилась впереди.
Расчищенная грунтовая полоса тянулась метров на триста, в конце и начале снабженная кругами расчищенной земли, на которой мог развернуться приличных размеров самолет. Заправочных емкостей с воздуха видно не было. Небольшой двухэтажный домик с мощной чашей спутниковой связи тоже был покрашен в зеленый цвет. Если сильно не приглядываться, то с воздуха ни полосу, ни домик видно не было. В конце полосы в джунгли отходила узкая дорога, на которой стоял большой «Хаммер» с брезентовым верхом. Джеймс сказал в микрофон короткую фразу и сразу расплылся в улыбке, услышав ответ.
Самолет притерся прямо в начале полосы и, пробежав метров семьдесят, остановился.
– У Клэра гости, – сказал Джеймс. Из домика выскочили десяток вооруженных людей и взяли самолет в полукольцо.
Высокий белый человек вышел из домика и не торопясь, вальяжно пошел к самолету.
– Что и следовало ожидать, – сказал из-за спины Родс, протягивая Климу маленькую черную коробочку с мигающей красной лампочкой в середине.
– Далеко отсюда заправочные баки? – спросил Клим, пряча коробочку в нагрудный карман.
– В десяти метрах от «Хаммера», – озадаченно сказал Джеймс, сам, похоже, удивленный таким приемом.
– Значит, сто килограммов пластиковой взрывчатки разнесут все вокруг и заставят сдетонировать емкости с горючим, – констатировал Клим, одним движением связывая руки пилота тросом.
– Я тут ни при чем! – попробовал возмутиться Джеймс.
– Это страховка на всякий случай! – пояснил Родс, привязывая тем же тросом пилота к спинке кресла.
– Свяжи побольше тюк, привяжи к нему кусок бикфордова шнура и, как только взлетим, выкидывай тюк на землю, не забыв поджечь шнур! – приказал Клим, перелезая из пассажирского сиденья в салон самолета. На полу сидел связанный сержант.
Подняв в знак приветствия правую руку, Клим открыл дверь пассажирского салона и встал возле нее. Одетый в зеленую форму без знаков различия белый мужчина спокойно подошел к двери и костяшками пальцев постучал в обшивку самолета.
– Заходите! У нас все дома! – пригласил Клим, стоя в полумраке салона.
– У вас нет никаких шансов выбраться отсюда! – сразу заявил белый, встав в метре от входа.
– У вас тоже, – высунув в дверной проем свой «Питон», ответил Клим, стволом приглашая мужчину войти.
– У меня десять человек с автоматическим оружием на поле и двое с пулеметом в доме. Одно мое движение – и из вас сделают мелкое ситечко, – засмеялся белый, не выказывая никакой боязни.
– Заходите в салон, поговорим спокойно, может, найдем оптимальный вариант, – предложил Клим. Белый мужчина одним прыжком заскочил в салон. Увидев пять сложенных бензиновых канистр, поджал губы и, усевшись на диван, полез в карман за сигаретами.
– К сожалению, курить на воздушном судне нельзя, – предупредил Клим.
– Давайте пройдем в дом и там спокойно поговорим!
– Говорить будем здесь, и только пять минут. У нас на борту пять канистр бензина и сто килограммов пластида, – начал Клим, вытаскивая из кармана пластмассовую коробочку с мигающей лампочкой.
Глаза белого широко раскрылись.
– Вы тоже погибнете, – сказал он.
В кармане брюк у него запиликало.
– Вы позволите? – спросил переговорщик.
– О чем разговор, – разрешил Клим, подозревая, что в одежду парламентера засунута пара «клопиков», которые исправно передают разговор.
Переговорщик вытащил мобильный телефон и быстро заговорил на незнакомом языке.
– Клиент дословно передает содержание разговора и спрашивает, что делать, – быстро перевел разговор на русский язык Родс.
– Все правильно. Раз они хотят засекретить переговоры, то и мы не лыком шиты, – похвалил Клим, тоже переходя на русский язык.
– Вас просят пройти в дом для переговоров, – сказал парламентер.
– Я не нанимался к твоему шефу, так что если он хочет, то пусть приходит сюда.
Глянув на лицо переговорщика, Клим заметил, что лицо белого покрыто крупными каплями пота, который тот не рисковал стряхивать.
«Время, ребята, вас поджимает!» – понял Клим, и в этот момент телефон снова запиликал.
Парламентер протянул телефон Климу.
– У вас в самолете есть вещь, которая очень мне нужна, – сказал уверенный мужской голос.
– Время подпирает? – предположил Клим.
– Это не твое дело, но вещь придется отдать!
– Если взорвется сто килограммов пластида, ни от вещи, ни от аэродрома не останется камня на камне.
– Тогда давай твои предложения, у меня самолет на подлете, – быстро проговорил голос.
– Пока есть только один вариант. Мы взлетаем и в километре от аэропорта сбрасываем твоего человека с грузом, – предложил Клим, и в этот момент сержант властно сказал:
– Дай мне телефон.
Клим не стал противиться и приложил телефон к уху сержанта.
Властно прозвучала короткая фраза, которую ни Клим, ни Родс не поняли. Кивнув головой на телефон, сержант больше не сказал ни слова.
– Я принимаю ваше предложение, но вы должны гарантировать, что человек, который только что говорил, останется жив.
– Я могу хоть сейчас его отпустить, но не хочу. Он сильно издевался надо мной, и мне хочется с ним немного поквитаться, – на ходу придумал Клим причину, по которой не хотел отпускать сержанта.