– Слушай, Вейс, говори потише, – шепотом попросил седой.
Про себя Клим восхитился южноафриканцем. В таком положении, перед лицом смерти, буквально за минуту была произведена классическая вербовка агента.
Правая рука седого мужчины поползла к карману, но и это не ускользнуло от внимания Вейса.
– Моя смерть ничего не решит. Мои кубинские друзья придут к тебе и спросят: куда ты дел лейтенанта Вейса?
– Надо отдать алмазы, чтобы подкупить мэрков. Они ничего не понимают, кроме денег, – скороговоркой cказал Седой, и в этот момент прогремел подводный взрыв.
Все пятеро наемников одновременно обернулись.
Огромный столб воды поднялся в ста метрах от острова.
Резкий рывок – и пленник оказался в кустах рядом с Климом.
Клим знал, что последует за взрывом, но не ожидал, что волна будет такой мощной.
Море вспучилось из глубины, образовав сначала впадину, а потом огромной волной понеслось на берег.
Обхватив Вейса поперек туловища левой рукой, Клим правой вцепился изо всех сил в корни кустарника, успев только крикнуть:
– Набери воздуха!
Волна грязно-бурого цвета обрушилась на берег.
«Высотой до шести метров», – как быстро прикинул Клим.
Примерно секунд через тридцать, когда схлынула первая волна, Клим обнаружил, что двумя руками вцепился в корни кустов, прижимая трепыхающееся тело Вейса к земле.
Подняв голову, Клим увидел, что на острове осталось только два куста, в один из которых он и вцепился мертвой хваткой.
Голый, как яйцо, остров был усыпан водорослями, мертвыми рыбами и обломками кораллов.
Вейс не подавал признаков жизни.
Разрезав ножом веревки, которыми наемники связали Вейса, Клим сноровисто перегнул тело пленника через колено и два раза сильно ударил по спине. Изо рта пленника потекла вода, и он сильно закашлялся.
Подняв легкое тело южноафриканца вверх ногами, Клим безжалостно тряс его, не обращая внимания на крики и ругательства спасенного.
– Я уже собрался проколоть булавкой твой язык и начать делать искусственное дыхание, – сообщил Клим, опуская Вейса на песок.
– Ты как-то странно говоришь по-английски, – сказал Вейс, садясь на песок.
– Я австралиец и поэтому чисто говорю по-английски, в отличие от американцев и даже англичан, которые сейчас изъясняются в основном на слэнге, – пояснил Клим.
– Теперь я должен броситься тебе на шею и кричать от радости, – хмуро сказал Вейс, оглядывая островок.
– Можешь налить пинту хорошего пива – и мы в расчете! – махнул рукой Клим, изображая из себя рубаху-парня.
– Как ты здесь очутился? – внимательно всматриваясь в лицо Клима, спросил Вейс.
– Занимался дайвингом, попал в подводное течение и еле выплыл. К счастью, попался этот остров.
– Завтра ты не так запоешь, когда взойдет солнце, – пообещал Вейс, подозрительно оглядывая Клима, одетого в изорванный гидрокостюм.
– Ты случайно не служишь в береговой охране? – съехидничал Клим.
– Где твой корабль? – не отвечая на вопрос, спросил Вейс, впиваясь в лицо Клима пронзительным взглядом.
– Я плыл на русском корабле. Подрядился в Дар-эс-Саламе заниматься глубоководными спусками, вот и приплыл сюда. Мне сильно повезло, что я попал на этот остров и был на нем во время взрыва моего корабля. Если бы я остался под водой, то уже плавал бы как мертвая рыба, брюхом кверху, – рассказывал Клим, стараясь за словесной шелухой спрятать беспокойство от вопросов южноафриканца.
– Как назывался русский корабль? – последовал быстрый вопрос.
– Жарко в этой резине сидеть, – не отвечая на вопрос, пожаловался Клим, снимая пояс с сумкой.
– Ты в армии служил? – спросил Вейс, не отводя от Клима внимательного взгляда.
– Год в морской пехоте, а остальную службу прокантовался в водолазах. Ты помоги снять куртку, а то у меня будет тепловой удар, – попросил Клим, вытягивая руки вперед и наклоняясь в поясе.
Вейс оказался сообразительным парнем. Схватив загнутый вдвое подол куртки гидрокостюма, аккуратно потянул его наверх.
– У тебя здорово получается, – похвалил Клим, снимая с лодыжки правой ноги ножны со спецназовским ножом.
Спустив штаны гидрокостюма с бедер, Клим уселся на песок, подняв вверх ноги.
Вейс и тут не оплошал. Схватив за штаны двумя руками, одним рывком сдернул их с Клима.
– Теперь полижи ему задницу – и вас можно принять за голубых! – засмеялся грубый голос лысого бугая.
Двигаясь, как кошка, бугай легко ударил Вейса тыльной стороной ладони в лицо.
От удара Вейс опрокинулся на песок и неподвижно застыл.
– Откуда ты взялся, белый человек? – спросил Корни, возвышаясь над Климом, как слон.
Поигрывая мощными мышцами на груди, широко расставив ноги, Корни неподвижно стоял, презрительно глядя сверху вниз на сидевшего на песке Клима.
От всей одежды на лысом остались одни длинные зеленые штаны, плотно обхватывающие мощные мускулистые ноги.
– Плыл по морю, увидел островок и решил немного отдохнуть, – сообщил Клим, зевая во весь рот.
– Завтра на островке будет настоящее пекло, – сообщил Корни, босой ногой подхватив с песка ножны с климовским ножом.
Вытащив клинок из ножен, мельком бросил на него взгляд и сообщил:
– Знатная вещь. Давно хотел иметь хороший нож.
– Тебе никогда не говорили, что чужие вещи брать нехорошо? – спросил Клим, легко вскакивая на ноги.
Повторив движение лысого, ногой поднял с песка пояс с деньгами и надел на себя.
Лысый возвышался над немаленьким Климом больше чем на голову, а плечи – на полметра шире. При этом на теле лысого не было ни капли жира. Приплюснутые уши и сломанный в двух местах нос ясно показывали, что перед ним опытный боец, проведший не одну схватку на ринге и татами.
– Ты, козявка, что-то прочирикала? – спросил Корни, презрительно скривив толстые губы.
– Нас на островке только трое, а до берега довольно далеко, – попробовал воззвать к голосу рассудка Клим, внимательно глядя на него.
– Почему трое? Я вижу только двух человек: себя и Ван Вейса, – ткнул указательным пальцем левой руки Корни в лежащего без сознания южноафриканца.
– А как же я? – спросил Клим, прикидывая свои шансы в схватке с этим убийцей, в маленьких глазках которого появился злобный огонек.
– Тебе придется умереть от собственного ножа, – заявил Корни, выхватывая из ножен климовский нож.
– Не стыдно? Такой большой, сильный, здоровый мужчина хочет зарезать маленького измученного человека ножом, не рассчитывая на собственные силы. Ты трус, а не мужик, можешь бить людей только слабее себя, – спокойно сказал Клим, стараясь вывести из себя противника.