– Чего встал? Ехать надо! Время строго ограничено! – раздалось над самым ухом.
Скосив глаза на источник звука, Роман обнаружил прямо над головой серый динамик с коротенькой, не больше пяти сантиметров, антенной сверху.
– По такой дороге только на «Лендровере» можно ездить, и то с трудом! Я же еду на обычной машине! – огрызнулся Роман, дергая за рычаг увеличения клиренса.
С громким скрипом кузов приподнялся на тридцать сантиметров. Роман снова завел мотор.
– Что за странные звуки у тебя в машине? – недовольно поинтересовался динамик голосом Генриха.
– Это мой голодный желудок протестует по поводу скудного ужина, – снова огрызнулся Роман, объезжая по травянистой обочине огромную, метра три длиной и не меньше метра глубиной колдобину с сыпучими краями.
– Опять медленно едешь! – нудно напомнил Генрих.
– Объезжаю страшную яму! Если бы машина попала в нее, то без посторонней помощи в виде тягача или трактора оттуда не выбраться! – заявил Роман.
«Даже несмотря на передние ведущие колеса машины, яма великовата! И говорить о дополнительных приспособлениях в «жигуленке» и том, что в багажнике машины имеется мощная малогабаритная лебедка, способная не то что вытащить, а свободно поднять машину, не стоит!» – добавил про себя Роман.
– Ты не умничай, а четко докладывай, что там у тебя случилось. Может, надо помощь выслать? – Генрих сменил менторский тон на дружеский.
– Спасибо, как-нибудь дотащусь. Я увеличил клиренс машины, чтобы проехать участок пустынной дороги. Давно устройством не пользовался, вот оно и заржавело, – объяснил Роман Генриху, которому тоже не хотелось идти на конфликт.
– Да на те деньги, которые ты получил, можно новый «Форд» купить, а не возиться с этим дерьмом! – громко воскликнул Генрих. Он был не прочь поболтать.
– Ты не ори, а то погранцы услышат! Насчет денег, так на них сейчас можно только такую, как эта, лайбу купить! Твои охранники отдали всего полторы тысячи баксов, – предупредил Роман, въезжая в зеленый тоннель, образованный деревьями, росшими на противоположных склонах оврага.
– Ты сейчас в зеленый тоннель въезжаешь? – спросил Генрих, полностью проигнорировав информацию о недостаче денег.
«До чего красивые места в Прибалтике!» – восхитился Роман, внимательно осматривая темный купол над собой.
Лиственные и хвойные деревья росли по краям дороги так тесно, что образовывали сплошную стену по обеим сторонам грунтовой трассы. Сверху этот кусок дороги совершенно не просматривался.
Дорога сделала резкий поворот влево, через двести метров вправо, еще через сто метров снова влево.
Перед Романом открылся прямой подъем градусов в двадцать пять, и он, не медля, включил привод на передние колеса.
Мотор сразу завыл на высоких оборотах, получив дополнительную нагрузку в виде второго редуктора.
– Ты включил реактивный двигатель? – заинтересовался Генрих, продолжая игнорировать вопрос о деньгах.
– Нет, только форсаж! – равнодушно ответил Роман, чувствуя, что его снова «обули».
Машина легко взобралась по грунтовой дороге, посыпанной крупной щебенкой, и, сделав поворот направо, уперлась в сплошную зеленую стену. Слева был поворот, где дорога уходила обратно в лес. Впереди дороги не было.
– Я уткнулся в лес! Дорога есть только назад! – зло сообщил Роман своему невидимому собеседнику и выключил мотор.
– Включи два раза фары нближнего света, а потом сразу выключи. Не забудь вырубить прибор ночного видения – кнопка на очках справа, – посоветовал вездесущий Генрих.
Воспользовавшись советом, Роман выключил прибор ночного видения. Включив ближний свет, подержал пару секунд, выключил, потом снова включил. Нажав на переключатель прибора ночного видения, снова увидел все в сиреневом свете.
Сплошная стена леса раздвинулась, образовав выезд прямо на автобусную площадку.
Выведя машину на бетонную площадку рядом с дощатым павильоном, на котором красовалась яркая неоновая вывеска: «Мини-супермаркет», вспыхивающая то ядовито-зеленым, то красным цветом, Роман остановился и, посмотрев направо и налево, свернул на бетонную дорогу. Припарковался напротив открытого окошечка магазина.
Посмотрев на часы, Торопов обнаружил, что уже три часа утра и неплохо бы выпить горячий кофе.
– В вашем бунгало можно попить кофе? – спросил он, выходя из машины и наклоняясь к низенькому окошку.
– И кофе, и чаю, и водки, и коньяку, любезный господин! Вам какой кофе: по-турецки, эспрессо или глясе? – спросил мелодичный женский голос. Его обладательнице было около тридцати лет. Женщина сидела за затемненными стеклами павильона, невидимая снаружи, но прекрасно видевшая окружающую местность. В помощь ей, на крыше павильона, находилась миниатюрная телекамера, красный огонек которой говорил о том, что она работает, фиксируя малейшие движения Романа.
– Один двойной кофе по-турецки, гамбургер с мясом и большую бутылку минеральной воды без газа, – попросил Роман, удивляясь про себя странному сервису придорожного павильона.
– Через пять минут будет готово. Вас не затруднит поставить машину на обочину подальше, добрый господин? – попросили из павильончика.
– Будет сделано, прекрасная мисс! – шутовски откликнулся Роман, вставая по стойке «смирно».
Сев за руль, Роман завел мотор и проехал пятьдесят метров вперед.
Настроение сразу поднялось, едва он прочитал на табличке надпись по-русски:
«Остановка автобуса номер сорок четыре, восемьдесят два, двести пятьдесят семь. Интервал движения десять минут». Надпись была сделана на русском языке.
«Значит, я пересек границу суверенного прибалтийского государства и теперь нахожусь на территории России!» – обрадовался Торопов. Поставив автомобиль на обочину, в двадцати метрах за так обрадовавшей его табличкой, он вышел из машины и вернулся пешком.
Большая керамическая чашка с дымящимся кофе, стоявшая на прилавке, источала такой аромат, что у Торопова сразу потекли слюни. Роман схватил чашку и сделал первый маленький глоток. Кофе был горячий, крепкий и приторно-сладкий.
– После глотка вашего кофе вспоминается восточная поговорка: «Кофе должен быть горяч, как адский огонь, сладок, как первый поцелуй, и черен, как ночь». Всеми этими свойствами обладает этот напиток! – на одном дыхании проговорил Роман.
– Во-первых, не мисс, а миссис, а во-вторых, забирай свой кофе вместе с гамбургерами и водой, садись в машину и убирайся отсюда быстрее! Нечего рисоваться около павильона, паяц! – визгливо сказала женщина за стеклом.
Все очарование от первого свидания с родиной было моментально разрушено.
Роману вспомнился первый день свободы после годовой отсидки в специальном лагере, тоже испорченный «милой» встречей с работниками общепита.