Обезумевший от боли крокодил развернулся на сто восемьдесят градусов, едва не снеся голову Денису своим мощным, покрытым треугольными шипами хвостом. Запах свежей требухи возбудил младшее поколение хищников, и те, забыв о страхе, метнулись к раненому, разрывая того на части, еще больше распаляя свою природную кровожадность…
Промахнувшись в начале атаки на Давыдова, центральный крокодил продолжил движение, на этот раз нацелившись на Дум-Дума. Снайпер уже ждал его, зажав в каждой руке по ножу. Сделав шаг вперед, он почувствовал под ногой большой камень, за многие годы выглаженный речной водой до формы страусиного яйца. Поддев его подъемом правой ноги, Думдумыч, как профессиональный футболист, запустил прямо в разинутую пасть рептилии. Челюсти сомкнулись с проворством медвежьего капкана. Крокодил вовремя сообразил, что его добыча не съедобна, и попытался избавиться от такого подарка, но не успел. Сделав широкий шаг, снайпер оказался рядом с хищником. Взмахом левой руки Дум-Дум вонзил нож разведчика прямо в вытянутую верхнюю челюсть рептилии, намертво заклинивая пасть хищника. Тут же перехватив «Катран» двумя руками, с размаху обрушил нож на голову крокодила, пробивая толстую черепную кость…
Третий хищник и вовсе не успел добраться до своих жертв. Цыган, встав на левое колено, вскинул стреляющий нож и точным выстрелом вогнал металлокерамическую пулю в зеленовато-желтый глаз рептилии. Болванка цилиндрической формы, едва оказавшись внутри, разворотила крокодилу мозг.
К этому времени Брикет и Есаул достали оружие из транспортных контейнеров и были готовы открыть огонь по копошащейся в нескольких метрах серо-зеленой массе. Но молодым крокодилам было не до чужаков, которых они по‑прежнему разглядеть не могли: хищники с азартом рвали на части туши старших сородичей. Ухватив свою часть добычи, молодежь наперегонки бежала к спасительной воде. Через несколько минут на пляже остались лишь неподвижные старейшины, распростертые на горячем песке. Какое‑то время они пялились мутными взглядами перед собой, а потом стали пятиться назад, не отрывая глаз от того места, где стояли диверсанты.
— Уф, пронесло. — Думдумыч тяжело вздохнул, смахивая пот со лба, когда все рептилии скрылись в реке.
— Меня тоже чуть не пронесло, — под смех товарищей признался Цыган. — За время службы чего только себе не представлял, какой будет моя безвременная кончина. Ожидал и заточку в бок от какого‑то отмороженного зэка в спецназе ВВ, и пулю снайпера, фугас у дороги; в конце концов, публичную казнь в каком‑нибудь диком кишлаке. Но вот чтобы стать кормом для крокодилов — это уже слишком.
— Это что же получается, Папа хотел сделать из нас «завтрак туриста»? — недовольно прогудел Брикет, вопрошающе взглянув на Давыдова, при этом одновременно приводя в боевую готовность свой «РПК». Ручной пулемет с навешанным на него тактическим фонарем, лазерным целеуказателем, оптическим прицелом и экспериментальным сдвоенным диском на сто пятьдесят патронов мало походил на базовую модель, больше смахивая на оружие будущего.
— Вполне могла иметь место непредвиденная случайность, — предположил Есаул, разбирая свой контейнер. — Что часто бывает при планировании боевых операций — кстати, как у нас, так и в штабах НАТО. И что неоднократно демонстрировала история. А учитывая уровень секретности, произошедшее скорее закономерность, чем случайность.
— Меньше разговоров, — наконец счел нужным вмешаться Гусар. После случившегося он чувствовал, что все тело бьет нервная дрожь. Сейчас он на все сто был согласен с Цыганом: каждый солдат на войне, надеясь выжить, тем не менее подсознательно подумывает и о гибели. Он ожидал чего угодно, только не этого гладиаторского боя с крокодилами. Даже сейчас немели пальцы, продолжая сжимать рукоятку «Катрана».
Надо поторапливаться, чтобы наши новые приятели не пришли за добавкой…
Сборы были недолгими. Диверсанты извлекли из контейнеров оружие, экипировку, средства связи и наблюдения. Все это нагрузили на себя, проверили, нет ли шума при движении, потом утопили контейнеры (хотя, учитывая опасное соседство, вряд ли их кто‑то найдет).
— Движение в оговоренном режиме, — вешая на плечо автомат, в очередной раз проинструктировал Давыдов бойцов. — Первым в дозоре идет Цыган, через два часа его меняет Дум-Дум, потом я. В арьергарде Брикет.
— Ну, как говорится, раззудись плечо, размахнись рука, — с лукавой улыбкой Цыган вытащил из ножен широкое мачете.
Группа углубилась в заросли тростника, а Давыдов на мгновение задержался. С первой минуты пребывания на этом пляже его не покидало ощущение, что за ними наблюдает кто‑то со стороны. В конце концов, майор решил: «Все это остатки пережитого. Крокодилам сейчас не до нас, а чужие здесь не ходят…»
В аэропорту Камаля Нури встречал помощник, Али. Юного афганца предложил лично Усама, объяснив, что так будет легче поддерживать связь.
— Добрый день, господин, — вежливо поздоровался юноша. — Мы вас ждали раньше.
— Возникли непредвиденные обстоятельства, пришлось добираться окольными путями, — пояснил Нури, окидывая оценивающим взглядом своего помощника. Тот выглядел безукоризненно: строгий костюм, светлая рубашка оттеняла загорелую шею. Вылитый клерк, и ни за что не скажешь, что совсем недавно этот сын гор скакал по горам с автоматом, жил в пещерах и обстреливал натовские колонны — и так было с самого рождения. — Сколько с тобой охраны?
— Кроме меня и водителя еще двое бодигардов, — коротко пояснил афганец.
— Мало. В следующий раз чтобы телохранителей было четверо, и двое из них вооружены портативными автоматами. Охрану виллы также удвоить. — Судя по тону, прибывший был недоволен.
— Что‑то случилось, сахиб? — тихо спросил помощник, при этом лицо оставалось абсолютно бесстрастным.
— Да, в Париже на меня было совершено покушение.
— Может, это ищейки из ЦРУ или агенты из французской контрразведки?
— Может, — пожал плечами Камаль, — только, как мне кажется, я им нужнее живым. Хотя нет никакой гарантии, что не произошло элементарной ошибки. В нашей сумасшедшей жизни нельзя быть уверенным ни в чем. Ладно, дружок, поехали, я устал, как испанский бык после корриды…
Шутка получилась плоской, и темно-вишневые губы Али скривились в непонятной улыбке.
Возле здания аэропорта их поджидала пара черных «Мерседесов». Из головной машины выскочил один из телохранителей. Высокий темнокожий крепыш происходил из аравийских бедуинов; ведь только из пустынных кочевников, по мнению Усамы, получались лучшие бодигарды — ловкие, сильные, выносливые, а главное, преданные. Юношей специально отбирали в кочевых племенах и после еще несколько лет обучали премудростям личной охраны.
Телохранитель отворил заднюю дверцу машины и замер, почтительно склонив голову.
— Как дела с нашей «разбойницей»? — спросил Нури, когда его помощник занял место рядом с водителем.
— Все в порядке, после перелета все системы были протестированы. Наша рыбка доставлена на катер, и уже сегодня можем начать ходовые испытания.