Третий парень, резво подняв руки, открыл рот, пытаясь что-то произнести, но сделать этого не сумел: один из прапорщиков, обеспечивающих наружное наблюдение, стремительно выскочил на лестничную клетку и без раздумий, в прыжке рубанул его в основание черепа ребром ладони.
Парень издал напоминающий отрыжку звук и грузно повалился на пол.
Власов обвел настороженным взглядом соседские двери. Тихо… Даже странно. Приказал технарям, высунувшимся в коридор:
– Стелите полиэтилен, трупы пока – в квартиру… Этого, – кивнул прапорщику на оглушенного бандита, – в машину и – на второй объект… Будем разбираться. Пришли народ, надо кровищу с пола отмыть… Все. Скоро вы там своих «клопов» замуруете? – обратился не глядя в сторону сотрудников ФАПСИ.
– Еще полчаса как минимум…
– В темпе, ребята, в темпе… Вот ведь херня какая… – Он покачал головой, пробурчав под нос: – А ты говоришь – аргентинский дог, бабуля… Вот херня!..
Агент Центрального разведывательного управления США Дмитрий Воропаев, неторопливо выгуливающий немецкую овчарку возле дома Ракитина, с содроганием, как в кошмарном сне, увидел, что из подъезда, куда полчаса назад зашли нанятые через его связи в преступном мире «бойцы», выводят одного из них, Бесика, находящегося в состоянии полнейшей прострации, и усаживают братка в серую «Волгу» с антенной радиотелефона на крыше.
Вот так да! Засада! Но как же так?.. Ведь дома никого не было… И где остальные негодяи?
Неподалеку от «Волги» внезапно остановилась выехавшая из проулка тупорылая «Газель». Водитель ее, выйдя из машины, обменялся выразительным взглядом с шофером «Волги», вдумчиво кивнувшим ему в ответ.
Далее из кузова «Газели» выскочили два невзрачных молодых паренька с громоздкими обшарпанными чемоданами.
Абсолютно одинаковых паренька с абсолютно одинаковыми чемоданами… Деловито прошедших в подъезд.
Чемоданы, судя по той легкости, с которой их под^ хватили пареньки, ничего в себе не содержали.
Скорее прочь!
– Тангир, рядом! – приказал Дмитрий овчарке и двинулся в сторону стоявшей за квартал отсюда машине.
Конечно, ему следовало бы задержаться, досмотреть финал провалившейся операции… Но его подгонял неуемный, лихорадочный страх.
Ему, бывшему проворному валютчику, завербованному ЦРУ уже десять лет назад за перспективу американского гражданства и ежегодный гонорар в десять тысяч долларов, казавшийся в ту пору умопомрачительной суммой, внезапно открылась жуткая суть игры, в которую он легкомысленно влез…
Те, из «Волги», – определенно гэбэшники, не мусора, а этот инженер Михеев – далеко не простой тип; он же, дурачок Дима, пренебрег четкими указаниями американцев сначала «пробить» объект, выяснив оперативную обстановку вокруг него, и, кажется, всерьез обжегся…
Идиот!
Теперь все придется делать задним числом. Кроме того, предстоят объяснения с блатными по поводу завала…
Ну, влип!
Он открыл дверцу машины. Пес привычно прыгнул на заднее сиденье, тут же улегшись на нем.
Пустив движок, он еще посидел за рулем, раздумывая, стоит ли проехать мимо той «Волги», но, вспомнив громоздкие чемоданы и безликих парней из «Газели», такое свое желание напрочь отбросил.
Вот так же и его когда-нибудь погрузят, расчленив, в подобный чемоданчик…
Он зябко поежился.
Ну, влип!
Взвесив все «за» и «против», Астатти решил, не передоверяя решение проблемы помощникам, сам вылететь в Москву – так оно, как он посчитал, будет дешевле и надежнее. Кроме того, ему и в самом деле желалось увидеть эту загадочную Россию, ставшую усилиями ЦРУ на путь демократического колониального развития.
Встретившие его в аэропорту крепкие пареньки, подстриженные коротко, как солдатики-новобранцы, одетые в кожу и в кепочки, усадили его в роскошный «Мерседес-600» с рогами мигалок на крыше, и через час Пол оказался в огромном, недавно отстроенном доме темно-красного кирпича, чей интерьер – с мрамором полов, гобеленами и резной антикварной мебелью – озадачил даже его, повидавшего на своем веку и пент-хаузы американских миллионеров, и европейские замки, и дворцы арабских шейхов.
Здесь тоже умели, оказывается, жить с немалым размахом…
Друг Бориса – пожилой улыбчивый толстячок с колючими циничными глазками беспощадного садиста, являвшийся владельцем дома, – сразу перешел к делу, выясняя, что, собственно, требуется от него уважаемому американскому гостю.
– Надо кое-что забрать из одной квартиры, – ответил Пол. – И, если можно, я удержусь от уточнений…
– Что-то у вас там украли в Америке, да? – Толстячок сочувственно покачал головой. – Ну, что же… окажем содействие. – Несмотря на грубый акцент, он вполне сносно владел английским. – Располагайтесь, сейчас вам покажут спальню. Кормить вас будет Римма… – Он перевел взгляд на весьма симпатичную блондинку, вкатившую в гостиную сервировочный столик с напитками. – С Риммой можете спать; если она вас не устроит, что вряд ли… ну, подыщем иной вариант… Каждый вечер ребята будут сопровождать вас поужинать в ресторан, они же и обеспечат охрану – в городе полно мрази… Вот так. – Он встал, протянув Полу руку. – Я буду в курсе событий. Да! Переводчик у вас круглосуточный, гоняйте его, не стесняясь. Дармоеда!
– Ну, круглосуточно – это излишне, – улыбнулся Астатти, откровенно взирая на стройные ноги блондинки, затянутые черным нейлоном. Этот цвет его возбуждал.
Уловив взгляд Пола, дама с откровенной усмешкой подмигнула ему.
– Еще раз повторяю: не стесняйтесь, – произнес на прощание хозяин дома. – Римма, человек с дороги. Окуни его в джакузи, помой…
– Никаких проблем! – Блондинка вложила свою узкую мягкую ладонь в руку Пола. – Пойдемте, сэр…
Да, все начиналось очень здорово в этой Москве… Просто-таки восхитительно!
Единственное, что Полу очень не понравилось, – это глаза толстячка. Плохие глаза…
Однако за его жизнь и безопасность отвечал Борис, и, случись что-либо с ним, Полом, полетят головы – это знал, конечно же, и русский мафиози, принимавший его здесь.
Римма, усадив Пола на мраморный край бурлящей фонтанчиками джакузи, умело сняла с гостя рубашку, Провела ухоженным пальчиком по его груди. Затем подставила ему для поцелуя призывно приоткрытые сочные губы.
Астатти, не капризничая, на призыв откликнулся.
Как она сняла с него остальную одежду, он даже и не заметил.
Утром воскресного дня, трудно соображая гудевшей от недосыпа головой, совершенно измотанный неутомимой в жестком сексе Риммой, Астатти сидел в гостиной в окружении пяти гангстеров, обрисовывая им предстоящую задачу тайного проникновения в квартиру Михеева и изъятия из нее необходимых предметов.