А что ему, Аслану, подарили в шестнадцать лет? Наган. Настоящий наган. Подарил дядя. И как он ликовал от такого подарка! Ну что же… Каждому свое. А ему, Аслану, сетовать на судьбу не стоит: в конце концов, старый наган заменила мощная «беретта», которая сейчас у него в руке, он тоже ездит на «кадиллаке», тоже живет в этой поганой Америке, видевшейся раньше неким раем, недостижимой мечтой и легендой, и может без труда подвесить на красивой люстре этого жирного болвана, способного лишь заклинать, умолять и унижаться…
– Эй, ты! – Джамбик потряс спящего за плечо. – С добрым утром, мистер!
– А?!. – Хозяин оторопело моргал, не соображая, где именно пребывает – в яви или еще во сне? В нехорошем, даже страшном сне… Нет, это явь! Жуткая, ирреальная…
Здоровенный мужик, уронив пульт, затрясся всем телом, отвалив к груди массивную челюсть.
– Соломон, – утвердительно произнес Аслан.
– Да, я… Соломон…
– Не бойся, Соломон, – продолжил Аслан, с удовольствием закуривая. – Мы убьем тебя не сейчас, позже…
– То есть?.. – Собеседник вжимался в кресло, на глазах уменьшаясь в своих габаритах, как снеговик под ясным солнышком. – То есть… за что?!
– Конечно, если будет за что, – поправился Аслан. – Мы же не маньяки, мы разумные люди.
– Но я… Слушаю вас…
– Вопрос у нас один, – сказал Аслан. – Где этот твой… Игорь?
– Я понятия не имею…
– Это плохо, что не имеешь. За это, кстати, мы и можем убить.
– Но… подождите… сейчас… – Собеседник тряс головой, будто пытаясь справиться с наваждением. – Я… уехал из Москвы, потому что…
– Потому что испугался.
– Да… Я вообще не хочу иметь с ним дело!
– Правильно рассуждаешь, – внезапно подал голос Джамбик.
– Конечно! Он – жулик! Не отдал мне деньги за машины, вообще…
– Ну, это ваши разборки, – сказал Аслан. – Хотя… мы тебе, если хочешь, поможем. Хочешь?
– Э-э-э…
– Все, поможем! – Аслан хлопнул жертву по безвольному жирному плечу. – Но и ты помоги! – добавил внушительно. – А то видишь, как получается? Тебя он обманул, нас очень обманул, разве прощать будем плохому человеку?
– Да-да, вы, безусловно, правы…
– Правы? – Аслан прошелся по комнате. – Хорошо говоришь! – Качнул головой. – Очень хорошо говоришь, боди [8] ! Но видишь, какая у нас с тобой беда случилась: скрылся наш враг…
– К-куда?
– А вот давай подумаем куда. Кого из родственников его знаешь, из друзей, а?
– У него отец… Э-э…
– Женщина есть, да?
– Это я не в курсе… Честно! Он никогда…
– Не делился с тобой, да? – Аслан захохотал. – Ни женщинами не делился, не деньгами… Плохой какой парень, слышишь!
– Друзей, да, кое-кого знаю, – торопливо заговорил Соломон. – У меня есть телефоны… Можно взять записную книжку?
– Бери! – согласился великодушно Аслан.
– Вот… Северцев Олег, потом вот – Митя… Авторучку взять можно? Я вам все запишу…
– Пиши. А… он тебе не звонил?
– Нет, что вы, я бы вам сразу же… сказал…
– Так. – Аслан помрачнел. – Вот что, Соломон, – произнес раздумчиво. – Ты в Союзе жил, про Чечню знаешь?
– Я все понимаю…
– Не все! – оборвал Аслан грубо. – И слушай сюда!
– Да, извините, конечно…
– Вот так! – Он выдержал зловещую паузу. – Мы, – продолжил, отделяя слово от слова, – его найдем. Где бы он ни был. Что бы это ни стоило. Деньги потратить – потратим! Кровь пролить – прольем! Понял?
– Очень… верно.
– Вот. И ты у нас на прицеле. Теперь. У тебя определитель номера есть?
– Только местный, в Штатах…
– Ясно. – Аслан кивнул Джамбику, вытащившему из сумки, висевшей на плече, компактную картонную коробку. – Вот тебе определитель. Штука дорогая. Определяет коды всех стран. Сейчас же подключишь его в сеть.
– Несомненно…
– И вот еще… – Достав из кармана карточку, Аслан сунул ее в деревянные пальцы американца. – Телефоны нашей фирмы. Одной из наших фирм, – поправился значительно. – Разговор запишешь, привезешь нам кассету. И определитель привезешь. Все понял?!
На лице Соломона проступило некоторое облегчение, спешно, впрочем, замаскированное подобающей моменту удрученностью.
– А теперь, – произнес Аслан, напрасно пытаясь встретиться взглядом с опущенными долу глазами собеседника, – теперь я тебе объясню, за что мы тебя убивать будем.
– Но я же…
– Молчи! Я говорю! Убивать мы тебя будем, если финтить начнешь! Мы все равно узнаем, звонил он тебе или нет. И еще. Узнаем, каких его дружков или родственников, тебе известных, от нас скрыл!
– Если я что-то вспомню…
– Да, – благосклонно согласился Аслан. – Если что-то вспомнишь, звони. Сразу звони! День, ночь – плевать!
– Все, что в моих силах, поверьте!
– А будешь нормальным человеком, мы тебе помогать будем, – подыграл Джамбик. – Скажешь, кому голову резать, все сделаем…
– Я весьма признателен, господа…
– Гуд бай. – Аслан с наслаждением затушил каблуком о сверкающий паркет окурок. Сунул за пояс «беретту».
Выйдя на лесную тропу, бандиты, удовлетворенные импровизацией, многозначительно переглянулись.
Смакования и обсуждения подробностей они избегали – дурной тон. Это русаки любят. Пока их – хвастливых, опьяневших от грошовых удач, не посадят в дерьмо по уши.
Однако настроение у Аслана заметно поднялось. И даже предстоящая тягостная поездка в Россию не виделась наказанием.
Ничего, в России тоже неплохо! Девок полно, земляков, менты – продажные, не то, что здесь…
Так, видимо, рассуждал и Джамбик, шагавший впереди и выпевавший себе под нос веселый национальный мотивчик.
Впрочем, благостное свое состояние партнеры через минуту утратили: на том месте, где стоял «кадиллак», валялись лишь осколки от разбитого бокового оконца.
Машину угнали.
– С-суки! – просвистел через выбитый зуб Джамбик. – Говорили, приличный район, никакой преступности… Хуже Нью-Йорка, слушай! Вот почему за сеткой они живут!
– А чего сетка? – огрызнулся Аслан. – Спасает она, что ли? Э, бежим к вахте, звоним ментам! Как отсюда выбираться теперь? Надо было у придурка его тачку забрать…
– Точно! В залог за определитель!
Эти выжившие из ума авантюристы во главе с чекистом Серегой, составлявшие отныне сферу моего общения, насели на меня столь плотно и агрессивно в своем непременном стремлении найти затонувшую немецкую «ушку», что приходилось отбиваться от них, как от своры голодных псов. К тому же Серега сказал, что если я наотрез отказываюсь от предприятия, он просит у меня десять тысяч зеленых, берет в охапку папаню, и с поставленной задачей они успешно справятся без моего участия. Им вторил и Вова, уже договорившийся сдать свой замок в аренду какому-то корешку из люберецких группировщиков вместе с козлом и собакой.