Одно письмо в год — такие тогда были правила. Но Зоя Алексеевна выдержала и это. А в январе 1955 года Центральная комиссия по пересмотру дел вышла с предложением: «Решение Особого совещания от 8 сентября 1947 года изменить. Меру наказания снизить до фактически отбытого срока и из-под стражи Федорову Зою Алексеевну освободить. Конфискованное имущество возвратить». Такое же предложение было высказано и в отношении всех ее «подельцев». Вот только сестра Мария этого решения не дождалась: она умерла в заключении.
— В феврале Зоя Алексеевна вышла на свободу. А в августе Центральная комиссия все постановления Особого совещания вообще отменила и дело прекратила. За этими скупыми строками огромный смысл и, не боюсь этого слова, гигантская работа. Эта работа была связана и со своеобразным экзаменом, который с честью выдержали друзья и коллеги Зои Федоровой.
Их попросили, казалось бы, о малом: написать характеристику артистке Федоровой. На дворе, конечно, оттепель, нет уже ни Сталина, ни Берия, но черт его знает, как себя вести: характеристику-то просит не ЖЭК, а Лубянка. И вот что замечательно: характеристик нужно было не более трех, а пришло двенадцать. Что ни говорите, а это поступок!
Вот что написала, например, Людмила Целиковская.
«Зою Алексеевну Федорову я знаю с 1940 года по совместной работе в кино. В дни Великой Отечественной войны мы часто с ней встречались на шефской работе по обслуживанию госпиталей Москвы и Московской области.
Актриса большого таланта, чуткий и отзывчивый товарищ, ока по праву завоевала любовь советского зрителя. Думаю, что и в будущем она создаст еще много ролей в наших кинофильмах и оправдает все надежды, которые налагает на нее звание лауреата Сталинской премии, звание одной из любимейших актрис нашего народа».
А Сергей Михалков отправил характеристику не на Лубянку, а прямо в Президиум Верховного Совета СССР.
«Я знаю артистку Зою Федорову с 1940 года, когда она снималась в главной роли в фильме «Фронтовые подруги» по моему сценарию. Мне не раз приходилось разговаривать с тов. Федоровой на самые различные темы, и я могу сказать, что одаренная актриса, происходящая из рабочей семьи, всегда производила на меня хорошее впечатление как талантливый и по-настоящему советский человек.
Арест Зои Федоровой органами МГБ в 1946 году был для меня полной неожиданностью. Дважды лауреат Сталинской премии, актриса Зоя Федорова представлялась мне всегда человеком, любящим свою Родину, свое Советское правительство, благодаря которому она стала широко известным в стране человеком».
Знаменательно, что к этому делу подключились и те актеры, с которыми она снималась в кино, значит, с их стороны не было никакой ревности, а тем более зависти, что весьма характерно для актерской среды. Фаина Раневская, с которой Зоя Федорова снималась в широко известной «Свадьбе», называет ее «дисциплинированной и творчески изобретательной актрисой». Эраст Гарин заявляет, что его в Федоровой «всегда изумляла настоящая простота — качество, довольно редкое среди работников искусства». Борис Бабочкин, с которым она снималась в «Подругах», называет ее «хорошей, прямой и талантливой девушкой, горячо любящей нашу советскую жизнь и наше советское искусство».
К ним присоединились Иван Пырьев, Михаил Астангов, Борис Барнет, Андрей Абрикосов, Сергей Юткевич и многие другие.
Да, жизнь надо было догонять. Девять лет за колючей проволокой — это не шуточки. Потеряно здоровье, утрачена форма, забыл зритель, и самое главное, родная дочь считает ее тетей.
Все эти года Вика жила в Казахстане. И вот однажды ее посадили в поезд и отправили в Москву, где ее должна встретить тетя Зоя. Вот как рассказывала об этой встрече сама Виктория много лет спустя.
«Поезд остановился, и все заторопились к выходу. Я подождала, пока почти все вышли на перрон, а потом взяла свой картонный чемоданчик и тоже вышла из вагона…
Мимо двигалась толпа людей. Я искала глазами кого-нибудь, кто бы напоминал мне тетю, но никого подходящего не увидела. Толпа понемногу редела, и тут я увидела бегущую по платформе женщину, которая заглядывала в лица прохожих. Вдруг она увидела меня и остановилась. Потом кинулась ко мне. Когда она подбежала ближе, я увидела, что она плачет.
— Виктория? — спросила она.
Я кивнула. Мне понравился ее голос.
— Тетя Зоя?
И вдруг ее укутанные в меха руки обняли меня, и я испугалась, что она меня раздавит. Я почувствовала, как мне на лицо капают ее слезы, и даже сквозь шубку ощутила, что она вся дрожит.
Она опустилась передо мной на колени, заглядывая мне в лицо и стряхивая с ресниц слезы, чтобы лучше видеть.
— Да, — сказала она. — Да».
Не сразу, далеко не сразу тетя Зоя призналась, кто она на самом деле, но когда это произошло, в их доме поселилось истинное счастье.
Новой семье надо было на что-то жить — и Зоя Алексеевна взялась за себя так, как это могла только она. Уже в 1955-м она снялась в фильме «Своими руками». В 1956-м было уже два фильма, в 1957-м — пять, а дальше, как говорится, пошло-поехало. За двадцать два года Зоя Алексеевна снялась более чем в тридцати фильмах. Роли были и главные, и эпизодические, но самое важное, они были! Потрясающая работоспособность Зои Алексеевны дала свои результаты: в 1965 году она стала Заслуженной артисткой РСФСР.
Последний раз она снялась в фильме «Живите в радости». Это было на «Мосфильме» в 1977 году. После этого она сказала: «Все, хватит. Ухожу на пенсию. Пора и отдохнуть». Но отдыха не получилось. Дом у нее был хлебосольный, друзей и знакомых — тьма, так что хлопот было предостаточно. Надо сказать, что к этому времени удалось разыскать Джексона Тейта, и Виктория уехала в Штаты. Там она вышла замуж, обрела свой дом и даже принимала в нем однажды мать. Конечно же, она уговаривала ее остаться в Америке, но Зоя Алексеевна вернулась в Москву. Вернулась — и затосковала. Ее так неудержимо потянуло к Вике, что она всерьез стала подумывать о переезде в США. Зоя Алексеевна открыто делилась этой мечтой: кто-то ее отговаривал, кто-то одобрял. Не забывайте, что на дворе был 1981 год, а тогда на желающих эмигрировать в Штаты смотрели косо.
Так продолжалось до трагического вечера 11 декабря 1981 года.
— Так что же тогда произошло? Кому помешала Зоя Алексеевна? И почему это преступление до сих пор не раскрыто? — спросил я у начальника следственного управления Московской прокуратуры Валерия Конина.
— Как вы знаете, племянник обнаружил убитую вечером, но само убийство произошло днем. На месте преступления мы обнаружили пулю и гильзу от пистолета «Зауер». Следы борьбы отсутствовали. Замки на дверях целые. Из квартиры, судя по всему, ничего не похищено. Ни отпечатков пальцев, ни каких-либо других следов преступника или преступников не обнаружено.
— Значит, работали профессионалы?
— Безусловно. Причем хорошо знакомые Зое Алексеевне. Судя по всему, она сама открыла кому-то дверь, спокойно уселась в кресло, а тот подошел сзади и выстрелил ей в затылок.