– Докладываю, шеф! – поднял голову Виталик, потер переносицу и неожиданно пожаловался: – Устал я чертовки, но доволен – я на своем месте. Еле вырвался на десять дней на Каспий отдохнуть. Надо же красавицу обкатать!
– Ты про деньги расскажи, а не про яхту, – попросил Клим.
– Денег на карточках лимон баксов. Где вы находите таких щедрых спонсоров, товарищ каперанг?
– Водятся в морях денежные акулы, – туманно ответил Клим.
– Перебросить быстро кредитные карточки в Москву сейчас нет возможности, тем более что весь район накрыт плотной полицейской сетью, а вот изготовить новые пластиковые карты по фотографиям ребята за два часа смогут. Деньги они мне перебросят на мою кредитную карточку, – рассказывал Виталий, устало закрыв глаза.
– Оставь половину суммы на счету ребят – вдруг придется срочно закупать оборудование в Москве, а деньги у нас тут.
– Нет проблем, шеф! – отозвался Виталий, снова начиная работать на клавиатуре.
– Фал уже отчалил от яхты. Можно заводить мотор и плыть на яхту, – заметил до сих пор молчавший Малыш.
Как только катер причалил к предусмотрительно сброшенному шторм-трапу, Малыш первым взобрался на борт и крикнул сверху:
– Закрепи тали!
Поняв, что команда относится к нему, Клим быстро закрепил концы, крикнув:
– Вира помалу!
Негромко заработал электромотор, и катер медленно начал подниматься наверх.
Виталий сидел на корме катера, уронив голову на сложенные на кожухе подвесного мотора руки. Когда катер лег на палубу яхты, Клим недоуменно взглянул на подошедшего Малыша. Приложив руку к губам, Малыш мотнул рукой в сторону рубки. Клим его понял. Закрепив катер на палубе в четырех местах, Клим, осторожно ступая, пошел к рубке. Малыш находился внутри ее. Он стоял, облокотясь на штурвал, и сосредоточенно курил, выпуская большие клубы дыма.
– Парень страшно устал. Он совсем спать не может. Виталий за четверо суток первый раз заснул, – стал рассказывать Малыш с каменным выражением лица.
– Взяв со стола мобильный телефон, Клим снова набрал номер Фала.
– Кого еще черт принес? – недружелюбно спросил Фал, но, услышав знакомый голос, сразу начал докладывать:
– «Скорая» девочек забрала, и семь дней они будут спать сном младенцев в отдельной палате, как в утробе матери. Все это обойдется тебе в три штуки баксов.
– Нет проблем! Давай срочно на яхту – Виталику плохо! – громко сказал Клим.
– Я знаю. У него сильное переутомление. Сейчас он спит. Ему нужна хорошая эмоциональная встряска позитивного характера и лечение биополем. Эммочка захватила трех подружек очень сексапильной внешности. Все девочки надежные.
Через час мы будем у вас.
Клим уже хотел отключить телефон, как Фал снова заговорил:
– Сходи в свою каюту и посмотри, что тебе Эмма приготовила.
– Черт бы Фала побрал, со всеми приколами! – высказал свое отношение к последним словам приятеля Клим.
– Не ругайся. Сходи в третью каюту, прими душ, переоденься, минут сорок отдохни. До прихода новых девушек тебе надо загримироваться хотя бы мулатом, – спокойно сказал Малыш.
– Это неплохая мысль, – заметил Клим, быстрым шагом выходя из рубки.
Каюта номер три оказалась по правому борту.
Небольшая, всего в десять квадратных метров, половину которых занимала кровать, тщательно застеленная клетчатым покрывалом. Имелись в каюте телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр, подвешенные за неимением свободного места к потолку.
На самой середине кровати лежали крохотные ажурные женские трусики.
«Вот чертовка!» – подумал Клим, скидывая с себя прямо на пол пропотевшую и просоленную одежду.
На зеркале в душевой ярко-красной помадой пламенела размашистая надпись:
«Я тебя люблю!!! Попробуй только сбежать!!!»
Приняв душ, Клим стал гримироваться. Через пятнадцать минут из зеркала на него смотрело интеллигентное лицо тридцатипятилетнего мужчины с чуть темноватой кожей. Его можно было принять за креола, и только чуть выпяченные толстоватые губы и расширенный нос выдавали в нем примесь негритянской крови.
В шкафчике нашлась новая одежда, в которую Клим переоделся, с удовольствием ощущая на теле чистую ткань.
В каюту без стука ввалился Малыш и с ходу оценил превращение Клима:
– Якорь мне в задницу, если это не креол! – сказал Малыш, бесцеремонно вертя Клима за плечи.
Поставив наконец Клима напротив иллюминатора, отошел на метр и прищурил глаза.
Клим встряхнул головой, не понимая происходящего. Никогда за Малышом не наблюдалось такой фамильярности.
– Пожалуйста, господин Крис, не вертите головой! – предупредил Малыш, вынимая из кармана шорт небольшой плоский фотоаппарат.
Щелчок – и снизу фотоаппарата появился маленький цветной фотоснимок.
Подойдя к столу, Малыш вытащил из заднего кармана потрепанный синий паспорт с гербом государства Амантейские острова и положил его на столешницу.
Два движения, и новая фотография вклеена в паспорт. Проведя белым цилиндриком по первой странице, Малыш заламинировал ее и отошел на шаг, полюбоваться своей работой.
Встав по стойке «Смирно», торжественно произнес:
– Добро пожаловать на территорию России, господин Крис Нортон.
– Большое спасибо, – по-английски ответил Клим.
– По-русски ты не бельмеса, так что намотай себе на ус и говори только по-английски. Ты принят на работу матросом на нашу яхту «Дженни».
– Жалко, если Эмма меня не узнает, – посетовал Клим.
– Как я тебя сегодня буду за виски гонять! – мечтательно сказал Малыш, гладя себя по животу. – Попробуй выпить!
– Может, все-таки господин нальет бедному матросу виски на два пальца? – спросил Клим, просительно смотря на Малыша снизу вверх.
Несмотря на его достаточно высокий рост, Малыш возвышался над Климом почти на целую голову, упираясь затылком в потолок.
– Неграм и цветным виски противопоказано, но исходя из твоего необычного цвета кожи, думаю, соточка-другая русской водки нашему матросу не повредит.
– Премного благодарен, масса капитан! – склонился в низком поклоне Клим.
– В каюту добавить уборочного инвентаря, канатов, и жилище палубного матроса будет походить на человека его профессии, – распорядился вошедший в каюту Виталий, сейчас он выглядел намного свежее. Часовой сон, пусть и на моторе, в неудобном положении, улучшил физическое состояние Виталия.
– Позволю не согласиться с вами, масса капитан! Черный или цветной матрос должен жить в какой-нибудь каморке или на палубе, – возразил Клим.