За забором этаким дуплетом ухнули гладкоствольные пушки двух БМП, заработал крупнокалиберный пулемет "бэтээра"; во двор ворвались бойцы бригады. Крики, стрельба, натужный гул движков – все смешалось воедино.
Миронов уронил голову на руку. Ладонь по-прежнему сжимала рукоять пистолета…
Боль ритмично накатывала волнами. И следующая волна отчего-то была сильнее предыдущей. Сердце стучало медленно; каждое его сокращение вяло разгоняло по телу кровь, а вместе с ней и нестерпимую боль. Боль поднималась откуда-то снизу, от ног…
Москва – Кипр
25 июня
Выйдя из машины и взяв под руку "жену", майор направился внутрь аэровокзала. "Я не так давно в разведке, но подобное задание довелось услышать впервые, – рассуждал он, не в состоянии сдержать ухмылку. – Как в той русской сказке: поезжай туда – не знаю куда, разыщи того – не знаю кого…"
В номере профилактория Александр Сергеевич ничего конкретного не сказал, ограничившись смутными намеками и предположениями. Вся надежда оставалась на последние полтора часа, потраченные на поездку до аэропорта. Надежда получить вразумительные сведения, четкую задачу и соответствующие инструкции – ведь к тому времени контрразведчики должны были выудить хоть что-то из двух пойманных возле заброшенной урановой шахты лазутчиков. Однако нужными сведениями те, увы, не обладали.
"Все правильно, – положил Дорохов на стойку паспорта с билетами, а пластиковый чемодан поставил на весы, – и наших агентов отправляют за границу, не обременяя излишками стратегически важной информации. Только самое главное и необходимое для работы – не больше. А вся стратегия остается в роскошных московских кабинетах с глухими окнами, толстыми дверями, стальными сейфами и толпами охраны на этажах. Так надежнее".
Скоро "супруги" ступили на борт аэробуса А-320, отыскали свои места и в предчувствии долгого перелета, откинулись на спинки удобных кресел. Молодой человек достал из кармана и подал спутнице туристическую карту Кипра, сам же "вооружился" путеводителем по Хайфе. Суета в салоне понемногу утихла; стройная бортпроводница душевным голоском и на разных языках рассказывала "страшилки": где находятся аварийные выходы, в какой очередности следует покидать лайнер в "несчастных" случаях… А потом, пожелав приятного полета, исчезла. Поочередно завыли двигатели, и самолет плавно покатил по рулежным дорожкам. Ровно в девять сорок пять по московскому времени он оторвался от взлетной полосы и начал набирать высоту…
Артур с Ириной и вправду, безо всякой театральности, прекрасно относились друг к другу.
Первые впечатления от знакомства с Арбатовой были, мягко говоря, не самыми лучшими: спесивая строгость, высокомерие… Но вскоре она все поняла и исправилась: будучи человеком отходчивым и неглупым, довольно быстро распознала натуру нового телохранителя и убрала из общения гонор с властными нотками. После происшествия в Париже на плавучем маяке "Le Batofar" стала больше доверять, а уж когда выбрались из западни под Лионом, то и вовсе отдала инициативу в его руки.
Молодой человек устроил затылок на широком подголовнике. Улыбнулся старому заблуждению – будто по окончанию Учебного центра предстоит работать исключительно в цивильном костюмчике и в чистеньких европейских городах. И, прикрыв веки, принялся вспоминать тот насыщенный событиями день…
Тогда их здорово обложили натовские спецслужбы: сзади по отличному шоссе неслась стая автомобилей; все примыкающие дороги были наглухо перекрыты; сверху кружил вертолет и координировал действия погони. Пришлось убираться с широкой трассы и с четверть часа нестись по проселку. Однако на засвеченной машине далеко бы не ушли – решили бросить автомобиль.
Вертолет кружил над светло-зеленой машиной; вскоре возле нее остановились и другие преследователи. А беглецы уже стремительно неслись по густому лесу.
Стараясь выдерживать направление, бывший спецназовец изредка сверялся по солнцу. Перемещались они куда-то на юг или на юго-запад…
Ирина стала выдыхаться – сказывались и бессонная ночь, и толком не восстановленные силы. Он дождался ее, взял за руку. Дальше побежали медленнее.
Еще метров через пятьсот, схватившись за горло, она перешла на шаг.
– Присядь, отдохни, – сжалился Дорохов. Сам же остался стоять, прислушиваясь к шорохам и звукам леса…
Да, это была его родная стихия! В лесу он чувствовал себя если не хозяином положения, то, по меньшей мере, равным тем, кто настигал сзади. Даже, невзирая на отсутствие оружия. Умения и опыт, приобретенные за долгие месяцы чеченских командировок, вспоминать не пришлось – навыки напомнили о себе сами, до предела обострив слух, зрение и так называемое шестое чувство…
Он закрыл глаза, полностью доверившись слуху. Безветрие стало союзником – листва почти не шевелилась; лишь сбившееся дыхание напарницы звучало рядом, да стрекотавший где-то вдалеке вертолет…
За ними шли. А точнее – бежали.
Человек семь или восемь – не больше. Рассредоточившись, растянувшись в недлинную цепь, как обычно поступают в примитивных лесных облавах, где интервал "звеньев" регулируется исключительно видимостью. Каждый должен краем глаза выхватывать на фоне неподвижной растительности фигуры соседей, что гарантирует и собственную безопасность, и эффективность поиска неприятеля. Элементарно просто!
Но просто для новичков, неискушенных в подобной войне. Или для тех, кто считает себя профи в городе, ошибочно полагаясь на тот же опыт в лесу. Скорее всего, за ними шли последние – сотрудники спецслужб, успешно обезвреживающие агентов в городах и на роскошных сквозных автомагистралях.
Что-то прикинув в голове, спецназовец помог девушке встать и, не отпуская ее руки побежал по лесу. Побежал в направлении, известном только ему…
– Все… Артур… Больше не могу… Прости… – жадно ловила она ртом воздух. И упала сначала на колени, потом повалилась набок.
"Эх, девушка-девушка… – присел он рядом на траву, положил ладонь на ее вздрагивающее плечо, – и о чем только думал Александр Сергеевич, отправляя сюда это нежное создание?… Ну почему месяц другой перед отправкой не погонять агента на стадионе, в спортзале? Почему не заставить побегать кроссы?… Ведь сейчас уйти от этих придурков ничего бы не стоило – у них ни собак, ни специальной подготовки… А задержись мы в лесу до ночи и время безнадежно уйдет. К вечеру сгонят сюда под любым предлогом батальон французского спецназа, оцепят лесочек и прочешут вдоль и поперек! Да… Надо срочно менять тактику. Иначе – конец!"
Вертолет нарезал круги; гул его то удалялся, то приближался…
Вероятно, к первой группе преследователей подключилась другая. Возможно, кто-то шел наперерез беглецам. Или навстречу…
А обессиленная Ирина лежала и никак не могла отдышаться. В груди что-то клокотало, прорывался кашель; она с трудом перевернулась на спину…
Дорохов дал ей еще пять минут. И все это время, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, прислушивался…