– Давай на поверхность, – приказываю другу. – Один разберусь.
– Понял, – начинает он двигаться вверх. И напоследок советует: – Начнет кочевряжиться – воткни ей пулю в задницу от моего имени…
Надеюсь, долго выпендриваться она не будет – плывет дольше часа, стало быть, акваланг позванивает пустотой.
Доставать нож не спешу – это для меня секундное дело. Каждый из фрегатовцев научен в трудный час обходиться и без ножа. Каждому известно, что небольшая травма, с легкостью переносимая на суше, под водой становится смертельной. К примеру, правильно выполненный удар в солнечное сплетение или чуть ниже вызывает у человека баротравму легких с последующей газовой эмболией – воздушной интервенцией в кровь. Это в любом случае приводит к прекращению сопротивления, что равносильно смерти.
Иду на сближение, зажав в левой руке фонарь, а в правой – автомат. Его приклад в рукопашной схватке иной раз эффективнее холодного оружия.
Но и мой оппонент, вместо того чтобы потянуться к ножнам, зачем-то лезет в набедренный карман гидрокостюма.
Что это? Из кармана она извлекает блестящий цилиндр.
Опять химические штучки?!
Так и есть. Отогнув от лица нижний край маски, она жмет пальцем на металлическую деталь, возвращает маску на место и прячет цилиндр. После чего несколько секунд смотрит на меня подобно обкуренной норвежской камбале.
«Пора заканчивать ее сольную деятельность!» – решительно иду в наступление.
* * *
После первых же секунд противостояния осознаю: передо мной не новичок и не хрупкая женщина, пяток лет бултыхавшая в колбах вонючие химикаты. Она орудует ножом так, что я едва успеваю парировать автоматом колюще-режущие удары. И делает она это с такой невероятной энергией, будто не было за спиной тяжелого дня с погружением в лабораторию, будто не прошла на ластах трех с половиной километров, будто не дышала все это время сухим холодным воздухом из баллонов акваланга.
«Вот это скорость движения! Вот это координация! – удивляюсь я тому, что вижу. – Поди, неделю до этого не пила…»
Кружа на расстоянии вытянутой руки в смертельном танце, Реброва не занимается ерундой в виде попыток сорвать с меня маску – подобные трюки прокатывают лишь в дешевых фильмах. В реальной схватке все иначе: стоит потянуться к снаряжению боевого пловца, как тут же схлопочешь ножом в незащищенное место – под руку или в брюхо.
В общем, с точки зрения боевой и тактической подготовки эта сучка ведет себя грамотно: необдуманных и поспешных действий не допускает; движения вооруженной руки короткие и по прямой линии, дабы избежать излишнего сопротивления воды.
Чувствуется, что ее тяготит массивный акваланг. Два десятилитровых баллона – не шутка. Думаю, мне пришлось бы труднее, если бы в ее снаряжении был аппарат полегче.
Уклонившись от очередного удара, рву дистанцию, ухожу вниз и сам готовлюсь к атаке. Реброва пытается заплыть за спину. Черта с два! Резко переворачиваюсь, иду навстречу и бью прикладом по кулаку, сжимающему рукоятку ножа.
В другой раз подобный удар выбил бы нож даже у мужчины. С Ребровой номер не проходит, и я подозреваю, что дело здесь не в железной воле и не в серьезной подготовке. Дело в той дряни, что находится внутри блестящего цилиндра. Скорее всего, там мощный допинг или что-то в этом роде.
Снова расходимся и кружим, выбирая удобный момент для атаки…
Минут через десять сумасшедшей круговерти в который раз напоминает о себе усталость. Немудрено – сегодняшнее погружение затянулось с расчетных восьмидесяти пяти минут до нескольких часов. С небольшими перерывами на прогулки по лаборатории, на разборки с зомби и на купание без дыхательного аппарата после взрыва в «подвале». Короче говоря, ситуация складывается неприятная. Просто какая-то вешалка! И взять Реброву сложно, и завалить из автомата нельзя. А может, полоснуть ей по ногам? «Нет, не подходит, – отметаю соблазнительную идею. – Пока вытащу ее на поверхность, пока доплывем до берега, – она истечет кровью. Наверху сейчас темнеет, и неизвестно, скоро ли подоспеет помощь…»
Стиснув зубы и заставив себя забыть об усталости, выполняю молниеносную атаку. Приклад автомата достигает цели – маска Ребровой съезжает набок. Она отчаянно работает ногами, пытаясь удержать дистанцию, одновременно очищает маску от набравшейся внутрь воды…
И вдруг, резко изменив направление движения, сама бросается в атаку.
Ни отойти, ни парировать удар не успеваю. Единственное спасение – разворот «юлой» на девяносто градусов в совпадающем с ударом направлении. Спасает, но лишь частично: я уберег левый шланг ребризера и левую верхнюю часть груди, зато подставил под лезвие правую лопатку, которая в данном случае представляется менее ценной. Нож легко рассекает многослойный материал костюма и на несколько сантиметров вонзается в мою плоть.
Нет, эта тварь, определенно, мне надоела!
Перехватив инициативу, заставляю Реброву отступать под каскадом сложных технических приемов. Она отбивается, и вскоре я замечаю резкую перемену: проворство исчезает, активность падает – она едва успевает защищаться и практически не атакует. Спеклась? Или закончилось действие чудесного зелья? Впрочем, мне все равно. Главное, побыстрее с ней закончить и выволочь за шкирку на поверхность.
Из последних сил выдерживая дистанцию, Реброва выуживает из кармана блестящий цилиндр и опять подносит его к маске. «Ну, уж нет! – замахиваюсь и наношу хороший удар автоматным прикладом в корпус. – Больше я тебе химичить не позволю!» Вторым ударом повреждаю ее руку, а третьим попадаю точно в голову. Стекло маски лопается; фонарь выписывает пируэты, освещая падающие ко дну нож и блестящий цилиндр.
Дайвинг умер. Да здравствует фридайвинг!
Мне остается подхватить бесчувственное тело Ребровой и, не теряя времени, рвануть наверх…
* * *
Поздний вечер. Первое, что вижу, вынырнув из воды, – темно-фиолетовое небо и россыпи дружно подмигивающих звезд.
– Подзадержались мы, однако! – шепчу, устраивая голову женщины над поверхностью.
Она, естественно, нахлебалась, но это не страшно – мы кувыркались на детской глубине, и подъем занял несколько секунд. А процесс реанимации утопленников вдали от берега мне знаком – не первый день служу во «Фрегате».
Кстати, где он – берег?…
Чернеющие монолиты холмов оказываются за спиной. И не так уж далеко, как я представлял. Ладно, пора оживить чертову бабу, не то опять придется выслушивать нудное брюзжание босса…
Для начала расстегиваю замки ремней и сбрасываю с Ребровой тяжелый двухбаллонный акваланг. Затем прижимаю ее спиной к своему ребризеру и несколько раз энергично сдавливаю грудную клетку, освобождая легкие от воды. Неплохо. Теперь зажать нос, наполнить через рот легкие воздухом и снова резко сдавить грудь.
Молчит. И самостоятельно дышать не желает.
Вторая попытка также безуспешна. После третьей дважды бью ладонью по щекам – иногда это помогает. И снова наполняю ее легкие воздухом… Есть! Судорожно дернувшись всем телом, Реброва заходится в кашле. Потом в голос блюет, очищая от воды желудок с пищеводом. Ну, а я, криво улыбаясь, тащу свою добычу к берегу…