Появился Лао, сказал, что пробных прыжков не будет. Я понял, что операция готовится в большой тайне, Лао не хочет выдавать своих замыслов.
– Когда? – спросил я.
– В любую минуту! – исчерпывающе ответил он.
То есть я был на положении рядового первого класса сил быстрого реагирования. Полчаса на сборы – и на другой край планеты защищать чьи-то жизненные интересы. Возможно, и американские. Иначе какого черта здесь делает Смит? Американцы, утащив после войны из здешних кабаков своих последних солдат-пьяниц, сделали мощное вливание в экономику. И хозяйничают где хотят. Если почетный ветеран Вьетнама тоже завязан в наркобизнесе, представляет штатовских мафиози, то вряд ли они уживутся под одной крышей с сыновьями Кавказа…
Прошло еще два дня. Меня хорошо кормили; сначала очень нравилось, но потом рисовое однообразие с вареными овощами и крохотульками-сосисками стало утомлять. А больше всего опротивели ананасы – жирные и приторные, как топленое масло. Прыгать больше не заставляли, но охрана постоянно паслась у меня за спиной или под навесом. Большую часть времени я сидел у бассейна. Через каждые полчаса – это было развлечением – я тихо подкрадывался и с грохотом шлепался в воду. Брызги летели на моих конвоиров, они сердились и, что-то курлыча, отходили на солнцепек. Но потом жара снова вынуждала их прятаться под навес, они осоловевали, я прыгал – и все повторялось сначала. Их маленькие глазенки сердились, а я дружелюбно ругал их матом по-английски. Их тупость не знала границ. Иногда я вспоминал про мою Пат. Господин Лао, чтоб его взорвало, отвечал, что с девушкой все в порядке и я получу ее тотчас, как выполню задание. Приходилось верить.
– Ты сможешь прыгнуть ночью? – спросил он сразу после моего вопроса о Пат.
Я хмуро ответил, что смогу. Он ничего более не сказал и ушел. Через полчаса он вернулся и принес шлем с насадкой и окулярами. Это был прибор ночного видения.
– Ты знаешь, как им пользоваться? – спросил он.
– Знаю. Они все однотипны, – небрежно ответил я.
– Покажи! – потребовал Лао.
– Не сейчас же, на свету! Полетят все фотоэлементы.
Шеф удовлетворенно кивнул, забрал шлем и снова скрылся в здании. А я, как усталый Ихтиандр, вновь нырнул в лазурную толщу воды, выпустил воздух, опустился на дно и долго лежал, пока моя охрана не забеспокоилась. Я видел их искаженные лица и мысленно хохотал, выпуская крошечные пузырьки. Они не знали, что я переключился на экономное расходование воздуха. Система йогов. Они резво бегали по периметру, опасаясь прыгать в бассейн, – это запрещалось им по инструкции. В конце концов один из них, отдав автомат товарищу, прямо в одежде рухнул на меня. Но я угрем выскользнул из-под его желтых лап и выплыл на поверхность. Я лишь слегка запыхался, а «Рэмбо» глубоко дышал, как мокрый загнанный петух, и готов был меня расстрелять. Но не было команды.
Тут пришел Лао – веселая толщина. Он с пристрастием отругал мокрого охранника, а когда тот попытался оправдаться, хозяин тут же отвесил ему дюжину оплеух по скуластым щекам. Лао не поверил ни единому слову подчиненного. Он понял, что хитрому малому очень захотелось искупаться.
…Разбудили меня глубокой ночью. Лао держал в руках небольшой магнитофон, рядом стояли Шамиль и уродец Веракса с фонарем. Спросонья я испугался: фигуры были как приснопамятная «тройка», выписывающая рецепты на распыл. Лао щелкнул клавишей – и завыла резкая сирена.
– Я долго искал звуковое сопровождение, – учтиво сообщил китаец, – зная, что вам, десантникам, приятны бодрящие боевые сигналы. Еле нашел в фильме про советский спецназ.
Я поблагодарил и попросил выключить. Веракса по-прежнему светил мне прямо в глаза. Я выхватил фонарь и бросил его в стену. Терять мне было нечего, можно было и похамить.
– Ты готов? – спросил Лао невозмутимо.
– Да.
Мне сунули парашют, Шамиль протянул широкий нож в чехле – стропорез, Лао дал сумку.
– В ней инструкции.
– Какие?
– По запуску «мух».
– Можно пояснить нормально, если вы хотите, чтобы я ничего…
– «Мухи» – это воздушные шары, зонды. Ты найдешь их на острове и надуешь.
– Ртом?
– Задницей, – сказал Шамиль. Он уже основательно поднаторел в английском.
Не отреагировав, Лао продолжил:
– На карте-схеме крестом обозначена точка отсчета, там бугор с треугольным камнем. От него строго на север отсчитаешь девяносто шагов. Под булыжником – тайник. Там баллон со смесью гелия и водорода, зонды и, самое главное, контейнеры с грузом.
Я понял принцип. Они хотели, чтобы я запустил «мух» с грузом наркоты. И если я попадусь – в лучшем случае загремлю на каторгу до конца своих дней… Неплохая перспектива. Видно, район так усиленно прочесывается морской полицией, что они выбрали такой замысловатый способ переправки наркотиков.
– Там будет двенадцать контейнеров и четырнадцать зондов. Инструкция по заполнению зондов – в сумке. Обязательно привязывай страховочный конец к баллону – его не унесет. Как наполнишь газом, там есть перепускные клапана, подвязываешь груз – и в небо.
– И как вы будете ловить этих «мух», крючком или багром? – Меня стал разбирать смех. Несколько нервный…
– Мы будем их сбивать из пулемета. А потом вылавливать в море. Контейнеры не тонут. И произойдет все это очень далеко от берега.
– И получалось? – спросил я.
– Ты первый. Постарайся быть умницей и сделать все хорошо. Надеюсь, ты все понял?
– Не все. Как меня заберут с этого острова, когда я выполню задачу?
– О, элемент недоверия снижает эффективность нашего содружества, – изрек Лао.
– Можно я дам ему по зубам? – спросил Веракса по-русски.
– Давайте не будем ссориться! – поняв намерение, предложил Лао бархатным голосом. – Восточная мудрость говорит о том, что умный тот, кто вовремя вышел из драки. Но самый мудрый тот, кто наблюдал драку со стороны… Как хитрая обезьяна на дереве. За тобой, Volodya, приедет катер. И ты получишь все то, что я тебе обещал.
Я потянулся к своим шортам, все это время был в одних трусах, и тут Лао протянул целлофановый пакет. Там были крепкие ботинки и черное трико. Я надел его, оно плотно облекло тело. Потом я надел сумку с парашютом, который накануне сам сложил заново, нацепил поясной ремень с ножом и сумкой.
– А где шлем с прибором ночного видения?
– Он тебе не понадобится. Ночь лунная, – пояснил Лао.
– Так, может быть, проще будет сесть на остров и высадить меня прямо на землю?
– Проще будет так, как я сказал, – подал голос Шамиль. Ему тоже хотелось руководить.
Я погрузился в микроавтобус, чувствуя, как земля торопливо убегает из-под меня. Кто кого предавал: она меня или я – землю? За городом я пересел в вертолет, который продолжил процесс «отрывания» от земли. Загребая лопастями, он со свистом утащил меня в черное небо.