– Не сказать, чтоб задание самое простое… – отводя глаза от фотографии, сказал Роман.
– Да, не очень простое, – согласился Крохин, пряча фотографию в карман. – Но на твоей стороне будут некоторые преимущества. Во-первых, Павлов не знает, что он под подозрением. Во-вторых, о тебе в нашем посольстве никому не известно. Ну, и в-третьих, у тебя такой опыт оперативной работы, что невыполнимых заданий для тебя просто не существует.
– Ну, хорошо, – сдался Роман. – А если Павлов не будет замечен в подозрительных контактах?
– Ну, в каких-то контактах он будет замечен в любом случае, – возразил Крохин. – Главное, установить всех его контактеров, а там будем разбираться более детально. Для этого запоминай всех, кто заговорит или, тем паче, уединится с Павловым. Потом просмотрим фотографии, и ты укажешь мне всех, кого видел.
– Понятно, – кивнул Павел.
– Постарайся не попасться на глаза Павлову. Это непросто, но очень желательно. Возможно, тебе придется впоследствии следить за ним, и незачем оставлять у него в памяти свою физиономию.
– Понимаю. Что еще?
– Все, – сказал Крохин. – Это все. Но дело очень важное. Надеюсь, ты это понимаешь.
Он немного поколебался, затем достал из кармана еще один снимок. На сей раз это был пухлощекий араб лет пятидесяти. На полных губах витала легкая улыбка, черные глаза были лукаво прищурены. Видно было, что человек любит вкусно поесть и сладко поспать.
– Запомни этого человека, Роман, – сказал Крохин. – Вряд ли он рискнет появиться на смотре, но если все же там появится и будет искать контакта с Павловым, это практически полностью докажет вину последнего. Не останется никаких сомнений.
– Кто же этот злодей? На вид вполне безобиден.
– Да, – согласился Крохин, мельком глянув на снимок, – по виду – добрейший отец семейства. Да так оно и есть, у него три жены и полтора десятка детей. Но при этом он является одним из неформальных лидеров суннитов и отвечает за поставки оружия для повстанцев. Его зовут Мустафа Хурмиз. До этого он ни разу не был замечен в личном контакте с Павловым. Но… на этом свете всякое бывает.
– Это верно, – вздохнул Роман.
Крохин уложил снимок Мустафы в карман, к снимку Павлова, а из другого кармана достал клочок бумажки с полутора десятком подряд записанных цифр.
– Это номер моего мобильного телефона. Цифр много, поэтому требовать от тебя запоминания не буду.
– Вот за это – отдельное спасибо, – кивнул Роман, с одного взгляда намертво запомнив разномастный порядок цифр. – Уважил так уважил. А то к старости с головой становится плохо. Бывает, утром встану – и не помню, как меня зовут. А уж год своего рождения хоть убей не вспомню.
– Здесь принцип очень простой, – без тени шутливости продолжил Крохин, – набор осуществляется с середины, с цифры семь, заканчивается первой половиной плюс еще одна семерка на конце.
– Шпионские игры? – усмехнулся Роман, впрочем, вполне добродушно.
– Береженого бог бережет, – возразил Крохин. – В своем мобильнике этот номер не оставляй, после звонка сразу же удали.
– Есть, товарищ майор.
Роман запрятал бумажку в карман. По всему видать, парень настроен очень серьезно, не стоит его напрягать без крайней надобности. Еще настучит своему крестному папочке, что присланный помощник не соответствует уровню, будет потом Слепцов слюнями брызгать. А уж его-то лишний раз лучше не растравлять. Что бы здесь ни случилось, мальчик для битья назначен заранее. Зачем же торопить события?
– А мой номер… – начал было Роман.
– Твой номер мне известен, – отрезал Крохин и тронул Раада за плечо.
Тот кивнул и остановил машину. Справа от них тянулся бетонный забор с колючей проволокой, за ним громоздились серые жестяные ангары. Судя по всему, это и был тот самый частный аэродром.
– Вот твой пропуск, – Крохин протянул Роману запаянное в пластик удостоверение. – За поворотом, в ста метрах отсюда, входные ворота. Там тебе укажут, куда идти дальше. Выходи здесь. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. По возвращении сразу же позвони.
– Понял, – сказал Роман, выбираясь из машины.
– Удачи, – сухо обронил Крохин и дал знак Рааду трогаться.
– А где же улыбка? – пробормотал Роман вслед быстро удаляющемуся «Форду». – И как мне потом, скажите на милость, добираться назад?
Не получив ответа, ибо вокруг него не было ни одной живой души, и решив положиться на волю случая – или Аллаха, что, учитывая географическое положение, было правильнее, – Роман двинулся к повороту.
Повернув за угол и пройдя еще метров пятьдесят, он и в самом деле увидел железные ворота КПП, обтянутые поверху тремя рядами колючей проволоки.
На ходу он повертел в руках полученное от Крохина удостоверение. Ничего себе документик, все чин по чину, фотография, печать, арабский шрифт – не придерешься. Умеет товарищ майор работать, молодец. И когда только все успевает?
Подойдя к воротам, Роман увидел двух до зубов вооруженных часовых. Мельком глянув на автоматы – 7,62-миллиметровые советские «АК-47», пробивающие рельсу, – заметил, что они сняты с предохранителя. Похоже, тут привыкли открывать стрельбу без долгих проволочек. На войне, в состоянии которой находилась страна, иначе и быть не могло.
Один из часовых движением автомата приказал Роману остановиться. Роман замер на месте и протянул ему удостоверение. Тот, держа палец правой руки на спусковом крючке, левой осторожно принял удостоверение. Его напарник, стоя в трех шагах, держал Романа на мушке взятого на изготовку автомата.
Изучив удостоверение и кивнув напарнику, первый охранник шагнул назад, а второй жестом приказал Роману поднять руки. Тот немедленно подчинился, меньше всего желая хоть чем-то рассердить этих суровых стражей.
Второй охранник быстро, но тщательно его обыскал, не забыв ощупать запястья и лодыжки. Напоследок он сунул руку в промежность и хорошенько там порылся.
Роман терпеливо снес обыск, понимая, что любая форма протеста или же шуточка типа «я от этого возбуждаюсь» могут дорого ему обойтись.
Вернув удостоверение, охранник молча махнул рукой в сторону будки КПП. Роман кивнул и узким коридором двинулся в указанном направлении.
В приземистой будке КПП, напоминавшей скорее дот, сидели еще пятеро вооруженных военных. Один из них, с офицерскими погонами, взял у Романа удостоверение и принялся невыносимо долго его изучать. Покосившись в окно, Роман увидел, что часовые у ворот устроили тотальный досмотр очередному бедолаге, потроша его сумку и прощупывая каждый шов на одежде.
«Немудрено, что журналисты-старожилы не хотят сюда соваться, – подумал он. – Интересно, а у женщин они тоже ищут оружие между ног?»
Наконец офицер вернул удостоверение Роману.
– Вы из Москвы? – спросил он на неплохом русском.