Ладно, как вышло, так вышло. Спасибо им большое. Низкий, как говорится, поклон. А в знак благодарности надо сделать вот что: вырвать жало у тех, кто хочет ввергнуть их несчастную страну и народ в очередную кровавую бойню.
Так и порешив, Роман направился в ванную и там осторожно отлепил пластырь, критически разглядывая рану в зеркало. Ссадина на виске почти зажила, опухоль опала и не бросалась в глаза. Ерунда, в детстве такие шишки набивали чуть не каждый день и не обращали на них внимания.
Затем Роман, следуя многолетней привычке, проделал комплекс специальных упражнений. Он не давал телу большую нагрузку, просто хотел убедиться, что все связки и мышцы по-прежнему послушны ему. Закончив разминку, проделал дыхательные упражнения и тем самым окончательно привел себя в норму.
В ванной из горячего крана вяло текла едва теплая вода. Но Роман успешно выбрился, принял прохладный душ и, свежий и бодрый, двинулся в кухню потрошить холодильник.
Позавтракав лавашем, помидорами, вяленой бараниной и сыром, он напился горячего крепкого кофе и переместился на софу в гостиной. По телевизору шло вещание исключительно на арабском языке, но каким-то чудом он нашел канал новостей на немецком и часа три слушал, что творится в мире.
Творилось мало приятного, в основном теракты да катастрофы, так что вскоре от таких новостей хотелось бежать на край света. Роман все больше покуривал в кухне да поглядывал в окно, не покажется ли там белый крохинский «Форд».
«Форд» появился только в полдень. На этот раз за рулем сидел сам Крохин. На нем была кепка-бейсболка, черная кожаная куртка и большие темные очки, так что Роман не сразу его и признал. Сначала он подумал, что это Раад, присланный по поручению Крохина, экипировался подобным образом. Ошибка обнаружилась только после того, как Крохин, открыв своим ключом дверь, вошел в квартиру и снял очки.
– Тебя не узнать, – улыбнулся Роман. – А где Раад?
– Занят, – бросил Крохин, проходя на кухню.
– Где пропадал? Я уже не чаял дождаться.
– Были дела…
Крохин достал из холодильника банку с кока-колой, вскрыл и стал жадно пить.
– Что-то случилось? – спросил Роман.
По отрывистому тону и по тому, что Крохин даже не поздоровался, Роман понял, что тот чем-то сильно обеспокоен.
– И да, и нет, – скривился Крохин.
– Яснее можно? Или это военная тайна?
– Какая к черту тайна? – махнул рукой Крохин, присаживаясь за стол. – Все накрылось медным тазом, вот и вся тайна.
Он закурил и некоторое время молчал, глядя перед собой. Роман ждал, понимая, что раз Крохин к нему приехал, то он сам сейчас все расскажет. Но видел, что парень расстроен всерьез.
– Похоже, операция наша закончена, – сказал Крохин, сильными щелчками сбивая пепел с сигареты.
– Почему?
– Я не смог установить, где состоится передача оружия. А без этого все остальное теряет смысл.
– А что дало наблюдение за Павловым?
– Ни хрена не дало! Вел себя тихо, ни с кем вчера из посторонних не встречался. Из дома – на работу, с работы – домой…
– А телефонные разговоры? С Мустафой он говорил? И почему ты думаешь, что передача оружия будет именно завтра? Откуда такие сведения?
– Об этом сказал сам Павлов.
– Так и сказал? Мол, завтра в таком-то месте будет передана партия вооружения?
– Почти, – устало усмехнулся Крохин, потирая лоб. – Но не совсем.
– То есть?
– А вот то и есть!
Крохин поднялся, прошелся вперед-назад. Ни дать ни взять – его любимый начальник генерал Слепцов в минуту умственного напряжения.
– Да, он говорил с Мустафой. Целых пять минут. Сказал, что завтра в ранее означенное время на прежнем месте состоится передача товара. Сумму он просит перечислить на прежний счет. Затем они уверили друг друга во взаимном уважении, выразили надежду, что их сотрудничество и впредь будет столь же успешным, пожелали друг другу здоровья и на том распрощались.
– И все?
– И все.
– Как я понимаю, ни время передачи оружия, ни место, ни сумма названы не были?
– Ты все правильно понимаешь, – не без доли сарказма подтвердил Крохин.
– Да, действительно негусто, – подвел неутешительные итоги Роман. – На этой информации далеко не уедешь и Павлова к стенке не припрешь. Он чист, как новорожденный младенец, не подкопаться ни с какой стороны. Мало ли о чем идет речь? Может, о партии фиников? Хитер, ничего не скажешь. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… Погоди! – спохватился Роман. – Но нам же известно, о каком именно оружии идет речь! Ведь ты сам говорил, что это ракетные установки класса «земля – земля».
– Ну, говорил.
– Но ведь это уже кое-что! Если ранее Павлов упоминал об этом по телефону с Мустафой, то у нас уже есть на него неопровержимый компромат!
– Да в том-то и дело, что не говорил в открытую Павлов с Мустафой об этих ракетах!
– Откуда же ты о них узнал?
– От верблюда, – нелюбезно буркнул Крохин. – Был у меня один человечек в окружении Мустафы. Он и шепнул, что Мустафа ждет большую партию ракет от большого русского человека. Я уже подозревал к тому времени Павлова и следил за ним. И тогда были замечены его контакты с посланцами Мустафы. Стало понятно, что идут переговоры по поводу этой партии ракет. Сделка очень крупная и важная для повстанцев. И сумма фигурирует колоссальная. Чтобы окончательно договориться о цене, Павлову необходимо было встретиться с кем-то из заместителей Мустафы или же с ним лично. И эта встреча состоялась! Ты сам был ее свидетелем на выставке. Стало понятно, что все уже договорено и остались только детали. В оставшиеся дни я надеялся выяснить, где именно произойдет передача оружия. Тогда я обратился бы к властям за помощью и мы организовали бы засаду! Таким образом, мы решили бы сразу две стратегические задачи: лишили повстанцев оружия и раскрыли сеть наших предателей во главе с Павловым. Но все сорвалось… Он очень осторожен, этот негодяй. Вслух не произносится никаких названий и цифр. Известен только день, но это все равно что ничего.
– А если предупредить власти, что на их территорию завтра прибудет караван с оружием? Пусть устроят тщательный досмотр всей техники. Крупная партия ракетных установок – это караван машин, найти их не столь уж сложно. Подключить американцев, они ребята дотошные, будут шерстить даже повозки с дровами.
– Все это верно, Роман, – покивал Крохин. – Но ты подумай, какие факты я могу предоставить? Косвенные подозрения, и только. Там я что-то от кого-то услыхал, там Павлов виделся с Мустафой. И то с твоих слов, ведь ни одной фотографии в подтверждение этой встречи у нас нет, не говоря уж о видеосъемке… Общался с Мустафой по телефону? Так это надо доказать, провести экспертизу голосов… А образца голоса Мустафы у нас нет, так что и экспертизы не сделать… И договор между ними такой туманный был заключен, что ничего подозрительного, как ни напрягайся, в нем не найдешь. И что я предоставлю властям и американцам? Да они меня на смех подымут – и будут правы. Здесь каждый день столько забот, что ни коалиционных, ни местных сил на все не хватает. А тут я приду со своими пустословными выкладками и скажу: бросайте всех, кто только есть, на проверку техники. Идет большая партия ракет… В лучшем случае меня пошлют подальше.