Они шли по горам уже два часа, и ученый изнемогал от усталости. Хотя пройдено было всего ничего. От пещеры на скалу поднялись минут за сорок. Подъем был не очень опасен, изрытая каменная порода позволяла уверенно ставить ногу на опору. Но уж очень тяжел был Александр, да и перенесенное потрясение отняло много сил. Роман то и дело поторапливал его, иногда откровенно подтягивая за шиворот.
Наташа была молчалива и собранна. По скалам карабкалась, как прирожденный альпинист. Кроме того, в отличие от несколько растерявшегося Александра, она отлично понимала, что их ждет в случае возникновения за спиной людей Одзаки.
Будь они вдвоем, они бы ушли в три раза дальше. Но ученый, словно якорь, цеплялся за каждый камень, и это существенно снижало темп. Роман, горя желанием как можно скорее сообщить «компетентным органам» о наличии в зоне российского влияния враждебной и очень опасной японской группировки, вообще давно бы ушел в отрыв, если бы знал, куда идти. Но в том-то и дело, что об этом он имел самое смутное понятие.
Здесь, наверху, все было совершенно одинаковым. Океан, единственный верный ориентир, остался позади, но к нему пока лучше было не возвращаться. Вокруг расстилались серые, однообразные горы. Роман понятия не имел, что его ждет за ближайшим выступом. Какие-либо особые отличия ландшафта отсутствовали. Туман съедал дальние высокие вершины. Плотно затянутое небо не пропускало ни лучика солнца. Все средства связи и навигации были отобраны при обыске. Даже примитивного компаса не имелось. У одного из убитых японцев была при себе маломощная рация, чтобы держать связь с боссом. Но она работала в крайне узком диапазоне, и Роман решил не пользоваться ею во избежание опасности быть запеленгованным.
Поэтому вся надежда возлагалась на Александра. Он один знал остров и мог вывести беглецов либо к населенному пункту, либо, что гораздо лучше, к пограничному гарнизону. Правда, очень трудно было сказать, когда это произойдет.
Роман с отвращением посмотрел на прерывисто дышавшего ученого. Поднявшись на скалу, они отошли от океана не более чем на километр. Дорога не легкая, это верно. Приходилось все время то подыматься, то опускаться по острым утесам, что требовало немалых физических усилий и напряженного внимания. Но все-таки время привала еще далеко не наступило.
– Саша, мы пока не можем задерживаться. Уйдем подальше, тогда…
– Не могу, – выдохнул тот.
Делать нечего, без передышки, хотя бы краткой, вулканолог не мог продолжать путь. Некоторое время Роман смотрел назад, не мелькнет ли там силуэт преследователя, затем опустился на камень возле Александра и поставил возле себя рюкзак Павла:
– Ну, посмотрим, что у нас имеется.
Он развязал тесемки, раскрыл горловину и деловито начал рыться в содержимом. Александр смотрел на него, как на осквернителя святыни. Но Роман не обращал внимания – не до того.
– Ага, бутерброды, еще бутерброды, термос… Что в термосе? Кофе. Кто-нибудь желает?
Наташа, пристроившаяся неподалеку, отрицательно покачала головой. Она старательно разминала ноги и тоже бросала назад тревожные взгляды. Александр хоть и молчал, но жег Романа недобрыми глазами.
«Ничего, – беззлобно думал Роман, – это ты пока такой чувствительный. А когда кишки подведет, будешь лопать как миленький. Это мы проходили не раз».
Он налил в крышку-чашку немного кофе, протянул вулканологу. Тот засопел, отвернулся. Ладно, наше дело предложить. Роман выпил кофе, закурил, взвешивая шансы. Рюкзак был старательно загружен бутербродами, но и только. Ребята любили покушать, и трудно было винить их за эту вполне понятную на безлюдном острове страстишку. Но бутербродами вся полезность рюкзака и исчерпывалась. Ни топора, ни спичек, ни хотя бы веревки. Хорошо, что у Романа была при себе зажигалка (оба японца оказались некурящими). А так пришлось бы колотить камень о камень, высекая искру для костра. Такими темпами они вряд ли доберутся засветло до безопасного места. Александр сказал, что до заставы километров пятнадцать, а до ближайшего поселка – все двадцать. Значит, придется ночевать в горах. Перспектива невеселая, но все же более приятная, чем та, которую уготовил им добряк Одзаки.
– Как ты думаешь, они поняли, куда мы девались? – спросила Наташа.
– Пока сказать трудно, – пожал плечами Роман. – Возможно, они еще не вернулись.
– А если вернулись?
– А если вернулись, у них возникнет несколько версий.
– Например?
– Например, они могут подумать, что мы изобрели какое-то плавсредство и дали тягу водным путем. Или что нас вызволили какие-нибудь рыбаки. Или, что для них страшнее всего, пограничники. Во всяком случае, то, что мы полезли в горы, придет им в голову в последнюю очередь. Я полагаю, запас времени, пусть и небольшой, у нас имеется.
– Хорошо, если так, – вздохнула Наташа.
Роман улыбнулся. Несмотря ни на что, она нравилась ему ничуть не меньше, чем вчера.
– Наташа, – окликнул он ее.
– Да?
– Ты не обижайся, что я тебя так… за волосы. Надо было играть как можно убедительнее, вот я и…
– Оставь это, – досадливо тряхнула она головой.
Опять колючки. Роман, хотевший также извиниться перед Александром за некоторые словесные вольности, допущенные во время инсценированной свары, раздумал. Ну вас, друзья, к лешему. Обидам вашим нет конца, и лучше стоять от них в сторонке.
– Ну что, двинулись? – спросил он, затягивая рюкзак.
Наташа с готовностью вскочила, легкая, как птичка. Александр, помедлив, поднялся, хмуро глядя куда-то в землю. Наташа полоснула его нетерпеливым взглядом. Роман, который все успевал замечать, подивился, до чего прочно засело в ней раздражение против бывшего мужа. Хотя, если подумать, его это никак не касалось.
Поправив камень, сдвинутый увесистым крупом Александра Петровича, и проследив, чтобы за ними не осталось мусора, Роман повел свой микроотряд дальше.
Таким неспешным темпом брели целый день. Роман понял, что протестовать против медлительности Александра бесполезно. Поспешностью можно было добиться лишь того, что он встанет, как загнанная лошадь, и дальше не сдвинется ни на шаг.
Несколько раз им приходилось пересекать быстрые горные речушки. Небольшие, по сути, ручьи, они были очень опасны при переправе. Приходилось рассчитывать каждый шаг, чтобы не оступиться на скользком камне и не упасть в холодную воду. Опять же, там, где Роман или Наташа легко перескакивали с камня на камень, Александр подолгу примеривался, не решаясь шагнуть с одной шаткой опоры на другую. Но кое-как, с божьей милостью, очередная преграда была успешно преодолена, и они шли дальше.
Последним серьезным испытанием за этот день стала довольно широкая река. Двадцать метров стремительного потока заставили Романа попотеть в поисках удобной переправы. Уже вечерело, туман ложился густым покрывалом на землю и размывал очертания противоположного берега. Александр и даже Наташа предлагали заночевать на этом берегу, а утром, с новыми силами, переправиться и продолжить путь.