– Я тоже хочу уточнить кое-какую цифру, – наконец произнес Ибука.
Сергей Ильич затаил дух.
– Двадцать пять миррионов фунтов стеррингов, – прикрыв веки, четко выговорил господин Ибука.
Получилось!
Сергей Ильич едва сдержал вопль восторга. Это было даже больше, чем он хотел запросить. Ибука-сан в полной мере оценил его деликатность. Гость ни словом не обмолвился о своих претензиях, что позволило хозяину сохранить лицо при выборе нелегкого решения. Возникла приятная для обоих иллюзия, будто предложение о двадцати пяти миллионах существовало изначально и господин Ибука лишь соблаговолил озвучить его. Все произошло истинно в японском духе, к тому же дело решилось положительно, с чем Сергей Ильич от души себя поздравил. Все-таки кое-чему он научился за время работы в Думе.
«Двадцать пять миллионов фунтов! – вдруг вспыхнула и завертелась калейдоскопом в голове фантастическая сумма. – Двадцать пять миллионов! МОИ двадцать пять миллионов…»
– Вам нравится такая цифра? – уточнил на всякий случай господин Ибука.
– Вполне, Ибука-сан, – ласковенько улыбнувшись – под стать Ибуке, – кивнул Сергей Ильич.
Он очень гордился собой.
– Тогда поговорим о моем дзере?
– Завтра же я свяжусь с начальником ФПС по Сахалинской области, – деловито и несколько небрежно заговорил Сергей Ильич. – Он мой хороший знакомый и не откажется выполнить одну мою небольшую просьбу. Думаю, что после этого пограничники перестанут беспокоить ваших людей.
– Думаете ири уверены? – холодно переспросил господин Ибука.
Сергей Ильич прикусил язык. Деньги он выторговал, и деньги немалые. И не стоит обольщаться той легкости, с которой они ему достаются. Раз гонорар увеличился в два с половиной раза, то и ответственность увеличивается ровно на столько же. А раз так, изволь отрабатывать по полной программе. Тут отговорки не пройдут.
– Уверен, Ибука-сан, – поправился Сергей Ильич. – На этот счет у вас не должно быть никаких сомнений.
– Хорошо, – важно кивнул Ибука. – Тогда нужно звонить вашему другу. Вот терефон.
Он достал из складок своего кимоно маленький мобильник-«раскладушку» и положил на стол перед Сергеем Ильичом.
– В смысле… – растерялся тот. – Вы хотите, чтоб я звонил прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас.
– Но… – замялся Сергей Ильич. – Неудобно. Лучше это сделать утром…
– Там уже утро, – возразил Ибука.
– Ах да… – спохватился Сергей Ильич. – Верно, там уже утро… Я как-то…
Он взял мобильник, покосился на ждущего Ибуку.
Честно говоря, звонить прямо сейчас Сергей Ильич был не готов. Думал, завтра, в своем офисе, не спеша во всем разобраться, помозговать, позвонить нужным людям, проконсультироваться, а уж после выходить на генерала Стрельникова…
Но, видно, Ибука просто так с него не слезет. Вон, пялится недовольно своими щелками. Того и гляди, достанет катану, японский меч, и срубит голову к такой-то матери. Вот тебе и вежливые японцы. Взяли его, как быка, за рога и без всяких там обиняков суют башкой в ярмо. И артачиться не будешь, чего уже теперь артачиться-то, купленному с потрохами?
– Я думаю, вы помните терефон вашего друга без записной книжки? – спросил Ибука. – У вас такая прекрасная память на цифры.
– Да, – вяло пробормотал Сергей Ильич. – Помню…
– Хорошо. Тогда я выйду на нескорько минут, сдераю распоряжение на кухне.
Ибука легко поднялся и, бесшумно ступая ногами в толстых носках по циновкам, вышел из комнаты. Дверь за ним мягко задвинулась.
«Ага, выйдешь ты, – недобро подумал Сергей Ильич, оставшись один в голой, как мертвецкая, комнате. – А сам будешь за стенкой слушать каждое мое слово. Старый козел. Телефончик припас… Видно, здорово их там прижало. Надо было тридцать требовать. Дали бы и не пикнули. А то и все пятьдесят! Или… Намекнуть, что в случае чего я могу сдать все их „предприятие“ на корню – дали бы и сто…»
За стеной что-то стукнуло. Сергей Ильич испуганно вздрогнул. Эк его занесло… Хорошо, хоть вслух последние слова не сказал. Саке это дурацкое, мозги от него плавятся. За такие мысли можно нешутейно головы лишиться. Японцы слишком много поставили на карту и не захотят лишиться уже достигнутого. Так что поздно дергаться. Дело сделано, назад дороги нет. Надо звонить. Они ждут и не поймут, если сейчас он будет колебаться или вилять.
Сергей Ильич раскрыл мобильник и набрал личный номер телефона генерала Стрельникова. Господин Ибука был прав, он действительно помнил все номера нужных телефонов наизусть.
– Слушаю вас, – послышался после второго гудка корректный баритон генерал-майора Стрельникова.
– Как поживаете, Сергей Петрович? – с приветливой улыбкой спросил Демидов.
– Да ничего, Сергей Ильич, живем помаленьку, – сразу узнал его Стрельников. – А вы какими судьбами вспомнили о нашем богом забытом крае?
– Ну уж прибедняться, Сергей Петрович, – возразил Демидов. – Кто это вас забывает? Помним, помним, и днем и ночью помним…
– Рад это слышать, Сергей Ильич. Что там новенького слыхать в столице-матушке?
– Да пока ничего особенного. Все больше по мелочам.
– Мелочи-то и интересны, Сергей Ильич!
– Вот-вот, Сергей Петрович.
Демидов немного помолчал, концентрируя внимание собеседника на том, что он собирался сказать. Трубка под рукой стала влажной. Плохой знак. Нельзя волноваться при таком ответственном разговоре. Можно все испортить одной неверной интонацией.
Сергей Ильич неслышно вдохнул, выдохнул. Ничего, все нормально. Обычная ситуация, бывало и похуже. Если бы не саке… Ладно. Собрались и работаем.
– Тут мне друзья, Сергей Петрович, из японского посольства жалуются, – несколько лениво, как о пустяке, не стоящем внимания, начал Сергей Ильич.
– Любопытно, на что же? – отозвался Стрельников в той же вальяжной манере.
Но по едва заметному напряжению в его голосе Сергей Ильич понял, что генерал сразу просек, о чем пойдет речь. Что ж, поиграем.
– А помните, они послали на Кунашир научную экспедицию? Ну, разыскивать какой-то свой затонувший во Вторую мировую войну корабль?
– Как не помнить, Сергей Ильич? Я же сам ставил свою подпись на разрешении.
– Вот видите, Сергей Петрович. Разрешение дали, а работать мешаем.
– Как так мешаем? – слишком уж нарочито удивился Стрельников. – Кто?
– Да вот, пограничники ваши. Ходят кругами вокруг бедных японцев, пугают излишней бдительностью. Те нервничают, уже готовы все работы свернуть… Нехорошо, Сергей Петрович. Люди вбухали деньги в эту экспедицию, получили официальное разрешение, все чин по чину, а им – палки в колеса. Служба, конечно, службой, но надо же и меру знать. Как вы считаете, Сергей Петрович?