Знать бы, нет ли рядом людей Стояна!
Хотя, если он пролежит без доступа кислорода еще десять минут, ему это будет уже безразлично.
Значит, надо действовать активнее. Тем более что бункер остался позади, а справиться с Шоном и Люком для него не самая трудная задача. Были бы свободны руки.
Роман, начиная задыхаться, натянул пленку и попытался проткнуть ее указательным пальцем, которым он без труда мог пробить трахею.
Пленка уходила в сторону, скользила, как живая плоть, но и не думала прорываться.
Правда, и голоса никто не подал. Значит, он лежит безнадзорно и может действовать смелее.
Роман изменил тактику. Он отер пальцы о штаны, защепил ими изрядную складку полиэтилена и вцепился в нее зубами.
Дело пошло.
Прокусив пленку, Роман просунул палец и проделал небольшую дыру, постаравшись, чтобы ее края не выглядели слишком ровно. Если дыру обнаружат, то подумают, что порвали мешок при переноске.
Подышав хоть и спертым, с крепкой примесью бензина, но все же свежим воздухом, Роман начал думать, как ему быть дальше.
Вылезти из мешка, дождаться, когда откроют багажник, и напасть, используя элемент неожиданности?
Можно. Хоть в голове у него и гудело после падения на пол и ухо разболелось не на шутку, он с обоими своими конвоирами совладает. Тем более что в багажнике наверняка можно найти какую-нибудь железку типа монтировки или гаечного ключа.
Но это если конвоиров – двое. А если больше?
И потом, не хотелось, чтобы Стоян узнал о воскресении мертвеца. А напади Роман на его людей, это откроется автоматически, чем бы ни закончилась схватка.
Кроме того, Стоян может подумать, что на его людей напали сообщники Романа, проследив его путь до бункера. Тогда он немедленно покинет бункер, и найти его потом будет более чем проблематично.
А Роману хотелось его найти как можно скорее.
Очень хотелось.
Но для этого он не должен спугнуть Стояна. То есть сыграть свою роль покойника до конца.
Вот такая простая задача.
Поэтому Роман, прильнув губами к проделанной в мешке дырочке, равномерно дышал и внимательно прислушивался к тому, что делается снаружи.
По его подсчетам, ехали они уже минут сорок. Правда, он не знал точно, сколько пробыл без сознания. Но по опыту мог предположить, что не более двадцати минут.
Значит, всего выходило никак не больше часа.
Судя по интенсивности толчков, скорость держали не очень большую. Максимум сто километров в час. Оно и понятно: зачем с трупом в багажнике навлекать на себя недовольство полиции?
Умные мальчики.
Вряд ли они будут ехать всю ночь. Для того чтобы надежно избавиться от трупа, не обязательно слишком далеко удаляться от бункера.
Роман вспомнил про плеск воды, который он слышал в сонном дурмане.
Если бункер находится недалеко от моря, то не туда ли его сейчас везут? Один из самых надежных вариантов – концы в воду. И просто, и надежно. В мешке хватит места для целой груды камней, а найти место поглубже проблем не составит.
Что ж, такой вариант устроил бы и Романа. Разорвать мешок, оказавшись в воде, ничего не стоило. Потихоньку всплыть, подождать, пока судно удалится. И грести к берегу.
Правда, если отплывут далеко, то берег можно и не сыскать. И заплыть бог знает куда.
Но это Романа не пугало. На воде он мог держаться хоть сутки, а за сутки в таком оживленном месте, как Средиземное море, его кто-нибудь да подберет.
Машина замедлила скорость и свернула с дороги.
Роман замер.
Приехали?
Пару минут машина переваливалась по ухабам, затем куда-то свернула и остановилась.
Теперь ждать.
Машину качнуло. Из нее кто-то вышел. Должно быть, Шон. Если бы вышел Люк, машину качнуло бы гораздо сильнее.
Почему же Люк не выходит?
Или Люка здесь нет?
И что за странный гул стоит, точно они приехали на фабрику?
Роман ждал, лежа неподвижно и каждую секунду ожидая, что багажник откроют.
– Все нормально? – вдруг послышался голос Люка.
Ага, он все-таки здесь.
– Нормально, – отозвался, подходя к машине, Шон.
Оба здесь.
Но третьего не слыхать.
Может, все-таки сделать ребятам сюрприз, подумал Роман, облизывая губы. Еще не поздно занять позицию.
И гул этот непонятный действовал на нервы.
Но Роман пересилил себя. Если он пролежал в мешке всю дорогу, то потерпит и еще несколько минут. В конце концов, выскочить наружу никогда не поздно.
Машину качнуло так, что Роман сдвинулся с места.
Это Люк, понял Роман.
Готовься.
Щелкнул замок багажника. В дырочку проник тусклый луч света.
– Я сам, – пробасил Люк.
Мощные руки ухватили Романа и подняли на воздух.
Не обратив внимания на такую мелочь, как удар боком о край багажника, он напряг все мышцы.
Сейчас Люк швырнет свою ношу на землю. Как бы опять не отключиться.
Но Люк, перекинув мешок через плечо, встряхнул его пару раз для удобства и куда-то понес, по-видимому не ощущая при этом ни малейшей тяжести.
– Совсем закоченел мертвяк, – пожаловался он Шону.
– Ну что ты хочешь, целый час прошел, – отозвался тот, шагая рядом. – Ничего, сейчас погреется.
Он засмеялся.
Хохотнул и Люк, сотрясая напряженное тело Романа.
Тому их смех совсем не понравился.
О чем это говорил Шон?
– Ну и вонища тут, – сказал Люк, то и дело через что-то переступая.
– Да, не парфюмерный магазин, – согласился Шон.
Роман ощутил специфическую вонь.
На помойку они приехали, что ли?
Похоже, что так. И его хотят похоронить в мусоре.
Ну что ж, он не против. Из мусорной кучи выбираться еще легче, чем из моря.
Нет, тут же поправился Роман. Это не помойка, а нечто связанное с помойкой.
Шон сказал, что он сейчас погреется. И нехорошо при этом засмеялся.
И еще этот неумолчный шум, похожий на шум конвейера.
Это завод по переработке и сжиганию мусора!
Его хотят сжечь?
Похоже, что так.
После такого открытия Роману стоило большого труда сохранять неподвижность. Так и хотелось двинуть коленом в лицо Люку, разорвать проклятый мешок и – дальше как получится.