Вилла синьора Рамеро утопала в цветах и зелени. Она стояла на высоком холме, и с балкона открывался прекрасный вид на побережье. Сезон дождей, мучивший страну с мая по ноябрь, здесь почти не ощущался. Разве что прольется иногда божья благодать с голубых небес, оросит сад и горные склоны, а более – никаких неприятностей.
Синьор Рамеро, высокий стройный мужчина с красиво тронутой сединой шевелюрой, принимал гостей. Таковых было двое: полный брюнет в белом полотняном костюме и тощий суровый генерал с лицом, изъеденным оспой. Оба гостя полулежали в плетеных креслах, выставленных на балкон, и пили мускатное вино, которое хозяин собственноручно выбрал для них в винном погребе.
– Все-таки французы понимают толк в вине, – с видом знатока произнес полный брюнет, катая розовую влагу по стенкам бокала.
– Французы понимают толк не только в вине, мой дорогой Фернандо, – с тонкой улыбкой заметил синьор Рамеро.
Генерал фыркнул, но ничего не сказал. Он поставил пустой бокал на стол и вытянул далеко вперед длинные жилистые ноги.
Хозяин неодобрительно покосился на него. Разве можно так хлебать драгоценный напиток? Да что с солдафона взять? Он, поди, и не понял, чем это вино отличается от той бурды, которой он и ему подобные привыкли утолять жажду каждый день.
Впрочем, синьор Рамеро постарался ничем не выдать своих чувств. Этот «солдафон» был одним из немногих, кто способен на настоящее дело. И ради того, чтобы заручиться его полной и безоговорочной поддержкой, синьор Рамеро готов был безропотно пожертвовать ему весь свой погреб.
– Еще, генерал Санчес? – спросил он, наклоняясь к бутылке.
Генерал отрицательно покачал головой.
– У меня правило: за обедом больше трех бокалов не выпивать.
И обнажил в ухмылке крупные желтоватые зубы.
Синьор Рамеро вежливо улыбнулся в ответ.
– Увы, я не могу похвастать таких здоровьем.
– Да, здоровье у меня что надо, – простодушно согласился генерал Санчес.
Он зевнул, не потрудившись прикрыть рот. Сытный обед и вино разморили его.
– Сигару? – спросил хозяин.
Генерал снисходительно кивнул и принялся выбирать из коробки сигару потолще.
– Возьмите сигару, синьор Фернандо, – обратился к брюнету Рамеро. – Это настоящая гавана. Единственное, что умеют хорошо делать на Кубе, так это сигары.
– Благодарю вас, Мануэль, – отозвался тот. – Но мой врач запретил мне курить.
– Какая жалость. В мире не так много удовольствий, чтобы отказываться от одного из них.
– Ну, зато я наверстываю в другом.
Глаза брюнета масляно блеснули, на пухлых губах заиграла улыбка. В этот момент на балкон вышла служанка, и он похотливо огладил взглядом ее стройные бедра и высокую грудь.
– Что-нибудь еще, синьор? – спросила служанка низким, хрипловатым голосом.
От ее голоса даже генерал пришел в волнение. Он подтянул ноги и выдвинул подбородок – олицетворение мужественности.
– Да, Мария, – кивнул Рамеро. – Принеси нам кофе, пожалуйста.
– Хорошо, синьор, – поклонилась Мария.
– Завари покрепче, детка, – напутствовал ее генерал.
Мария молча вышла.
После ее ухода Фернандо пощелкал языком.
– Вашу служанку стоит послать на конкурс красоты, уважаемый Мануэль.
– Хорошо девчонка, – согласился с ним генерал Санчес, даже не пытаясь скрыть свое вожделение.
– Да, в нашей стране хватает красивых девушек, – дипломатично ответил обоим синьор Рамеро. – Впрочем, у вас в Колумбии, дорогой Фернандо, их тоже немало.
– О, да, – согласился тот с игривой усмешкой.
– Нам бы еще умных политиков, и лучшей страны нельзя было бы найти во всем мире, – проворчал генерал Санчес.
– Золотые слова, мой генерал! – воскликнул хозяин.
На балконе воцарилось минутное молчание. Была затронута тема, ради которой, собственно, все и собрались.
– Президент не отложил свой визит в Эквадор? – осторожно поинтересовался синьор Рамеро.
– Нет. На следующей неделе едет, как и запланировал, – сказал генерал.
– А какова цель визита? – осведомился Фернандо.
– Корреа [1] хочет провести показательные учения. А без нашего полковника, как известно, ни одни учения не могут обойтись. Вот он и выразил желание на правах старшего товарища лично проинспектировать военные силы Эквадора. А заодно он хочет подарить братскому Эквадору кое-что из нашей военной техники. Кстати, он сделал очередной заказ России…
– Сколько он будет транжирить наши деньги? – возмутился синьор Рамеро. – Всю страну завалили автоматами Калашникова и старыми российскими истребителями. А ему все мало. Скоро Венесуэла превратиться в свалку русского оружия.
– Вряд ли, синьор Мануэль, – вкрадчиво сказал колумбиец. – Пока ваш неистовый Уго не вооружит Кубу, Боливию и весь остальной коммунистический сброд, он не успокоится.
– Вот именно! – с горячностью отозвался Рамеро. – Скоро здесь возникнет коммунистический рай, а мы так и будем сидеть и смотреть, как голодранцы разбазаривают наше имущество. Глядишь, скоро сами останемся без штанов.
– Вам вроде бы грех жаловаться, дорогой Мануэль, – заметил Фернандо. – Я слышал, ваши кофейные плантации пока не собираются национализировать.
– Э, бросьте, – отмахнулся тот. – Мои плантации – это лишь малая часть того, чем владели когда-то мои предки. Чертов индеец лишил меня всего. Чудо еще, что у меня остался этот уголок. Но, боюсь, если положение в стране не изменится, я лишусь и этого.
– Ну, зачем вы так трагично…
– Синьор Фернандо, – невесело усмехнулся Рамеро, – хорошо вам меня успокаивать, имея долю в кокаиновом бизнесе. Ваша страна, слава богу, не сошла с ума и понимает, что миром правят деньги и только деньги. А здесь вы сами видите, что творится.
– Да, – сочувственно покивал гость.
Генерал Санчес негромко кашлянул, как бы заявляя о своем желании участвовать в разговоре. Ромеро и Фернандо выжидательно уставились на него.
– Мы готовы, – коротко сообщил Санчес. – Если колумбийцы нас поддержат, я гарантирую, что армия в течение дня окажется в наших руках.
– Колумбийцы вас поддержат, – уверенно заявил синьор Фернандо. – На границе сосредотачиваются крупные силы. Уже собраны отряды коммандос общей численностью в полторы тысячи человек.