Герой-налетчик, прихватив со стойки бутылку виски, сделал глоток прямо из горлышка и повернулся к замершей от страха публике.
— No police, овцы, все поняли? — присутствующие дружно закивали, все абсолютно правильно поняв.
Парень в коже еще разок отведал вкусненького из горла, развернулся и лунной походкой направился к выходу. Перешагнул через скорчившегося на полу официанта, подошел к выходу и был таков.
Выйдя из бара, я перебежал через дорогу, заскочил в пансион и поднялся на второй этаж. Отворил дверь, ворвался вовнутрь и принялся стягивать штаны.
— Как все прошло, сэнсэй? — Константин поднялся из кресла и подошел поближе.
— Как и планировалось, — бодро ответил я, снимая куртку. — Что с клиентом?
— Великолепно, пришел в себя, угостил вискарем, вырубил и так несколько раз.
— Он нас слышит?
— Ни боже мой, я ему беруши вставил.
— Молодец, работай.
— Понял… — Костя взял ствол, бутылку и направился к валяющемуся на кровати, плотно упакованному брутальному брюнету.
Вложил ему в руку пистолет и, нажав пальцем поверх его указательного, пальнул в стену. Вложил в другую руку бутылку и принялся: его развязывать.
— Хорош копаться! — я уже стоял в дверях, более-менее прилично одетый и, если не приглядываться, совсем не похожий на грабителя и дебошира Мунтяну.
— Иду!
— Беруши вынул?
— А, черт! — мы чинно спустились вниз и сели в припаркованный неподалеку автомобиль.
— Едем? — Костя вставил ключ в замок зажигания.
— Ты куда-нибудь торопишься?
— Вроде, нет.
— Вот, и я — нет. Давай посмотрим, что будет дальше.
За полчаса до начала этого веселья со стрельбой и мордобоем, в дверь номера двести одиннадцать на втором этаже пансиона, что напротив бара, вежливо, но решительно постучали.
— Who? — спросили изнутри хриплым голосом и выматерились по-русски. Все выходцы из бывшего СССР почему-то выражаются исключительно на великом и могучем.
— Police… — ответил стоящий в коридоре молодой человек в простеньком сером костюме и галстуке.
Дверь отворилась. На пороге, благоухая суточным перегаром, возник колоритный всклокоченный тип в узких кожаных штанах, голый по пояс и со следами асфальтовой болезни на лице. Молодой человек решительно сделал шаг вперед, стоящий перед ним машинально шагнул назад.
— Police… — повторил вошедший, развернул бумажник и сунул тому под нос. Не успел похмельный тип толком разглядеть удостоверение в пластиковом окошке бумажника, как молодой человек коротко, но резко ударил его в подбородок.
— Готово, — негромко проговорил Костя.
Я вошел в комнату следом за ним. Мой напарник принялся паковать пленника, а я раскрыл сумку и принялся за дело. Мне предстояло наскоро притвориться брутальным мужчиной, потомком Дракулы, Ионом Мунтяну, и отправиться в бар, откуда его не так давно выкинули и сдали в полицию. Настало время устроить этим западным лохам самую настоящую пацанскую обратку.
— Как тебе? — для полного сходства с персонажем мне даже пришлось нацепить его штаны.
— Думаю, сойдет… — молвил Костя.
— И я того же мнения, — достал из сумки здоровенную блестящую пушку, «Дезерт Игл», мечту каждого крутого мэна и засунул в карман куртки. — Я пошел, не спи здесь.
— Удачи.
— А то.
Что было дальше, вы уже знаете.
* * *
— Начинается, — заметил Костя.
— Надо же, — я вытер лицо влажным полотенцем и забросил его (не лицо, конечно) назад в сумку. — Что-то они быстро сегодня — к пансиону подъехали две полицейские машины. Люди в форме вылезли наружу и взяли дом под прицел.
— Представляю, как им все это расписали. Вы, кстати, бармена сильно продырявили?
— Поцарапал кожу на руке.
Из подъехавшего микроавтобуса высыпались бойцы в бронежилетах поверх черных форменных комбинезонов. В сферических касках и укороченными автоматами наперевес. Операция началась.
— Сейчас будут брать «русского бандита»… — меланхолично произнес Костя и закурил.
— Молдавского… — поправил я, — с фальшивым паспортом. Но это выяснится позже. Пока для них он просто отморозок из Румынии.
Двери пансиона распахнулись.
— Повязали сердешного, — отметил мой напарник.
И, точно, он самый, с завернутыми за спину, окольцованными ластами, по-прежнему, по пояс голый, в слегка приспущенных портках. С разбитой в кровь, перекошенной физиономией и широко разинутым ртом.
— Закон и порядок, — с удовлетворением отметил я.
— Служить и защищать, — продолжил тему Костя, — что он, интересно, орет?
— Да, как всегда, волки позорные, козлы потливые…
— Что его подставили?
— Обязательно, так ему и поверили, все и сразу. Поехали.
— Что теперь? — поинтересовался Костя, заводя машину.
— Теперь он сядет и как следует, — охотно ответил я. — Вооруженное ограбление, нанесение увечий, незаконное хранение оружия…
— Сопротивление полиции?
— Очень может быть.
— Что он расскажет о вас?
— Ничего. Он, Костя, конечно же, говнюк, но не совсем дурак. Обо всем уже догадался, но ничего лишнего не вякнет, себе дороже. Просто сядет и будет сидеть.
— Лет семь?
— Не меньше, но могут отпустить до срока.
— Теперь он точно ваш кровник.
— Какой ужас.
Старый морской волк был суров, не доволен жизнью и слегка встрепан.
— Ну, и где тебя носило?
— Во-первых, здравствуй, Боря.
— И все-таки…
— Во-вторых, спасибо.
— За что?
— За сотрудничество.
— Обращайтесь, — буркнул он, — и, все равно, не понимаю, где ты, черт, подери, пропадал, и почему не выходил на связь.
— Ну, извини, работа такая. Какие новости?
— Помнишь того молдаванина, который…
— Да.
— Три часа назад арестовали за вооруженный грабеж.
— И это правильно, — с непередаваемым ставропольским акцентом молвил я, — главное начать.
— Напился как свинья, устроил стрельбу в баре, ограбил заведение.
— Сильно?
— Ты будешь смеяться, на две тысячи крон всего. С небольшими копейками.
— Буду, — подтвердил я, — до колик.
— Теперь можешь о нем забыть лет на пять, как минимум.