— Леня! Тебе я поручаю опекать Тибурона. Он отличный мужик, но горяч, может нечаянно высунуться. Ненавязчиво так опекай, словно случайно рядом оказался. Понял меня?
Еще один кивок.
— Всем все понятно? По местам!
А сам отправился связываться с Луандой.
Вероятность того, что до утра оттуда или из другой точки, поближе, может прибыть помощь, была чрезвычайно мала. Ночью авиация здесь не летала, а наземным путем все это было бы слишком долго. Так что в случае атаки им предстояло держаться минимум до рассвета. Конечно, потом налетят и кубинские МИГи и вертолеты с десантом прибудут. Но все это будет потом. А сейчас…
Оказалось, что Тибурон со своими уже успел связаться и имел о возможности помощи такое же мнение, что и Миронов.
— Ну и что? — вполне оптимистично заявил он. — Отобьемся своими силами! Мы-то в обороне сидеть будем, а наступать — они. Значит, силы равны.
Евгений не смог сдержать усмешки.
— Ну, ты просто полководец, какой-нибудь Симон Боливар. А если твои ребята ошиблись и их не шестьдесят, а сотни полторы? Устоим?
— А что делать? Отступать некуда!
— Кстати об отступлении. Ты подумал о тылах?
— Естественно. Их мои люди стерегут. Но унитовцы не такие хитрые, чтобы сзади заходить. Почему-то всегда чуть ли не в лоб прут. И это ведь при том, что их юаровские инструкторы обучают!
— Смотри, береженого бог бережет!
И по-русски добавил:
— А не береженого конвой стережет.
Серхио заинтересовался:
— Что это ты такое сказал?
Но Евгений лишь отмахнулся:
— Так, непереводимая идиома.
Тут прибежал солдатик.
— Камарада капитан! Появились первые!
— Ну, вот и началось! — подобрался Тибурон. — Теперь будет весело!
Они сбежали по лестнице на третий этаж. У окна, припав к биноклю, стоял кубинский лейтенант.
— Ну, что тут, Маноло? — спросил капитан, нетерпеливо протягивая руку к биноклю.
— Несколько минут назад из вон того переулка показались трое. Осторожно выглянули, осмотрелись и спрятались.
— Вооруженные?
— С автоматами. Насколько я успел разглядеть — явные унитовцы. Камуфляж сильно поношенный, у одного вообще не местной расцветки.
Тибурон внимательно осматривал площадь и прилегающие к ней улицы.
— Похоже, была предварительная разведка. Сейчас ничего не замечаю. Но и местных не видно, попрятались, чувствуют, что жареным запахло.
Евгений чуть не рассмеялся.
— А ты думал, местное население своих «освободителей» цветами встречать будет?
Капитан хмыкнул.
— Оно и нам-то не очень радовалось. Оп!
— Что такое?
— Появились, гады! Вон по тем улочкам, левой и правой примерно по десятку человек подкрадываются. Идут вдоль стен домов, в тени скрываются.
— Надо подождать, пока ближе подойдут, посоветовал Миронов.
— Сам знаю, — досадливо повел плечом Тибурон. Приказал своему посыльному: — Пробегись, передай всем: огня без команды не открывать. Пусть думают, что мы спим.
— Ну да, по-твоему, они совсем дураки? — возразил Евгений. — Это после того, как их обстреляли на въезде, они будут думать о нас, как о спящих?
— Верно, конечно. Но вдруг?
— Ладно, тебе виднее, — не стал спорить Миронов.
Унитовцы не спешили. Они скапливались там, где узкие улочки впадали в площадь перед отелем, но на саму площадь выходить не спешили. «Что же это, — подумал Евгений, — сейчас с криками "ура" кинутся в атаку?»
Отель с темными окнами молчал, будто и впрямь спал, и бандиты начали смелеть. Сначала один показался из жерла улицы, потом, через минуту, выждав, еще несколько. И вот уже не менее полутора десятков вооруженных людей, чуть пригибаясь, двинулись ко входу в замершее здание. Из окон, невидимые снаружи, за ними следили стволы автоматов, каждую секунду готовые выплюнуть смертоносный свинец.
Когда темной угрожающей массе оставалось пройти не более двух десятков метров, Тибурон выдохнул:
— Пора!
И заорал так, чтобы его услышали все бойцы:
— Огонь!
Оконные проемы озарились вспышками пламени. От грохота заложило уши. Расстояние было ничтожным, каждая пуля достигала своей цели, бандиты не успели хотя бы раз выстрелить в ответ. С воплями они пытались бежать, но было слишком поздно, и им удавалось сделать лишь пару шагов. Происходящее походило на расстрел мирной демонстрации правительственными войсками. С той лишь разницей, что демонстрация эта была совсем не мирной и не несла петицию царю-батюшке о даровании милостей и послаблений.
Через минуту все было кончено, и Тибурону пришлось надсаживать голос и толкать посыльного в спину: беги, передай приказ, чтобы прекратили огонь. Евгений и сам с трудом снял палец с курка дергающегося и бьющего в плечо прикладом автомата. Перед отелем лежала груда мертвых тел. Может быть, там еще оставался кто-то живой, но и он истекал кровью, и жить ему оставались считанные мгновения.
Неожиданно над головой Миронова в оконную раму ударила пуля. Он быстро присел, сообразив, что по отелю ведут огонь те, кто остался в устьях улочек и не вышел на площадь. Сейчас они побегут за подкреплением, тогда-то и начнется настоящая осада.
Обороняющиеся использовали временное затишье, чтобы перезарядить оружие, пополнить опустошенные рожки. Пока все было спокойно. Но вот из-за угла вывернулся человек, припал на колено и вскинул на плечо ствол гранатомета. Тут же с крыши отеля ударил одиночный выстрел, и человек, не успев нажать на спуск, завалился набок. РПГ откатился в сторону. «Молодец, Боря! — весело подумал Миронов. — Не зря я его на крышу посадил!»
То же самое произошло еще с одним обладателем тяжелого оружия. Внезапно уже из глубины улицы к верхним этажам здания отеля протянулся дымный след, и ударил взрыв такой силы, что с потолка номера, в котором находились Евгений и Серхио, посыпалась каменная пыль. Чертовы унитовцы догадались, где сидит снайпер, и решили его убрать.
— Леня! — крикнул Миронов Шишову, который, согласно приказу «опекал» Тибурона. — Слетай на крышу, посмотри, как там Оруджев!
Шишов вернулся буквально через пару минут, присел на корточки рядом.
— Живой! Оглушило малость, но осколками не задело! Злой как собака!
— Это хорошо, что злой! Злость сейчас нам всем нужна!
Им приходилось почти орать, потому что стрельба теперь шла непрерывно. Унитовцы, бросив грабить склады, стягивались к отелю и лупили по нему изо всех стволов. Они были обозлены гибелью товарищей. Из здания огрызались короткими, скупыми очередями. Нужно было беречь патроны.