– Кто говорит? – не выдержал Шпагин и спросил, хотя прежде все время отмалчивался, и на ехидство Говора не обращал внимания.
– Секретарша Маши нашей и говорит…
И Шпагин принял решение. Вот прямо как вышел из кабинета полковника, так и принял его, это самое решение.
Он поговорит с секретаршей Марии Сергеевны. С девушкой, которая любит плакать в рабочее время и подтверждать факт присутствия начальства на рабочем месте, когда само начальство об этом ничего не помнит.
И еще у него будет прекрасный мотив увидеться с руководителем плачущей секретарши. То есть с Машей. Почему она на его звонки не отвечает?
– Марии Сергеевны нет! – испуганно оповестила его в телефонную трубку секретарша.
Шпагин позвонил ей с вахты. Его, невзирая на удостоверение, наверх не пускали.
– А когда она будет?
– Не знаю. То есть, знаю, конечно. Она в отпуске сейчас.
– В отпуске?! – изумился Игорь. – И давно?
– С сегодняшнего дня. На две недели.
– Понял, – ворчливо отозвался Шпагин. – Но я, собственно, не столько к ней, сколько к вам.
– Ко мне?! – Она ахнула, он отчетливо слышал, как она ахнула.
– Да, будьте любезны, закажите мне пропуск или сами спускайтесь сюда, поговорим.
– Я не могу спуститься! – истерично воскликнула девушка. – Я на работе!
– Так ваша начальница в отпуске, – хмыкнул Шпагин. Девица определенно трусила, только вот с чего. – Кого вам там караулить?
Она замолчала. В трубке раздавался треск, грохот и шуршание. Треск был обусловлен помехами на линии, а вот грохотала и шуршала уже секретарша.
– Ладно, сейчас спущусь, – смилостивилась она. – Через пять минут.
Вышла через десять. Строгая, подтянутая, в темном льняном платье без рукавов. Сразу указала ему, вскинув подбородок, на угол, где выстроились стулья.
Шпагин там уже посидел, сейчас прохаживался по вестибюлю, разминаясь. Но охотно принял предложение.
– Чем могу, Игорь Алексеевич, если не ошибаюсь, быть полезна? – сразу начала с напором девушка. – Мария Сергеевна сказала мне, что все ее проблемы разрешились. Виновные во всех злодеяниях найдены и…
– Не совсем так. Не совсем так, – мягко и вкрадчиво отметил Шпагин. – Мария Сергеевна немного поспешила с выводами. То есть круг подозреваемых определился. И даже доказательная база имеется, но вот… Самих подозреваемых пока нет.
– Как такое может быть! – возмущенно фыркнула секретарша и закинула ногу на ногу. – Круг подозреваемых определился, доказательная база имеется, а самих подозреваемых нет! Вы себя слышите? Как такое возможно?
– Это возможно. Поскольку подозреваемые находятся в бегах. В розыске то есть.
– Ух, ты! – ахнула она, как недавно по телефону, и побледнела, резко контрастируя со своим глухим темным платьем. – Во всероссийском?!
– Да, Интерпол пока не подключали, – серьезно кивнул Шпагин, хотя чуть не заржал. – Но подозреваемых ищут. И найдут, поверьте!
– А-аа, понятно.
Девушка увела взгляд в сторону вахты, рассеянно улыбнулась охраннику, потом замерла с застывшими глазами, в которых Шпагин точно рассмотрел испуг.
Чего она боится?!
И вдруг девушка встрепенулась. Резко, будто проснулась. На щеки вернулся легкий румянец. Она облизала губы, уложила ладони себе на колени, широко разведя локти. Глянула на Шпагина холодно и спросила:
– А от меня вы чего хотите, Игорь Алексеевич?
– Понимаете… Вера, если не ошибаюсь?
– Да.
– Понимаете, Вера, в нашей доказательной базе присутствует одно белое пятно.
– Пятно? Белое? – она недоуменно выгнула брови, скривила аккуратно накрашенный ротик. – Не понимаю.
– Сейчас поймете, – пообещал ей Шпагин и доверительно наклонился к девушке. – Пятно это размером в три часа.
– В три часа? То есть?
– Эти самые три часа каким-то самым невероятным образом выпали из памяти вашей руководительницы Марии Сергеевны Киреевой. Она помнит одно. А все остальные, вы в том числе, утверждают обратное, – начал мягко Шпагин и вдруг всполошился: – Вера, Вера, что с вами?! Эй, помогите!
Это он охраннику крикнул, совершенно растерявшись оттого, что Верочка начала заваливаться набок. Глаза ее при этом закатились, веки нервно трепетали, а пересохшие мгновенно губы без конца шептали:
– Я так и знала, я так и знала, я так и знала…
Им пришлось уложить ее на стулья. Шпагин стащил с себя легкий пиджак, скомкал его и подсунул девушке под голову. Охранник притащил графин с водой и стакан, сунул Шпагину в руки.
Тот водой побрызгал Верочке в лицо. Попутно еще и по щекам ее похлопал. Помогло! Она дернулась, открыла глаза, пометавшись взглядом. И вдруг как заревет.
– Господи, только не арестовывайте меня, пожалуйста! – принялась она всхлипывать, хватая Шпагина за карман брюк. – Пожалуйста! Я не виновата! Он сказал, что это розыгрыш!
– Все, все, хватит, никто не собирается вас арестовывать, – пообещал он, а про себя подумал, что уволить девицу стоило бы.
Он понял, что она имела в виду. Сразу понял. Наверняка Евгений. Вступив в преступный сговор с новоявленной Машиной сестрицей, опоил чем-то Машу в кафе. Она отрубилась прямо в машине на светофоре и проспала три часа. Машину отогнали куда-нибудь в тупик. За те три часа, что Маша спала в машине, ее сестра переоделась в Машин плащ, сапоги, навестила отца с намерением наказать его за свою неудавшуюся жизнь.
Он ведь ее не признал! Спровадил куда-то!
Евгений, скорее всего, пошел на работу. Девушка, совершив злодеяние, вернулась в машину, снова надела на Машу плащ и вызвала звонком Женю. Они опять подогнали машину к тому самому светофору, на котором Маша вырубилась. Скорее всего, включили аварийку, чтобы не привлекать внимание. Потом воспользовались, вероятно, нашатырем, чтобы привести ее в чувство именно тут и сразу.
Она очнулась там же, где и отключилась. Но ничего, ничего не помнила.
Решила, что все это следствие стресса и расшатавшихся нервов. Обнаружить любимую подругу в собственной квартире с проломленным черепом – это вам не шутка!
А Женя сделал недоуменное лицо, когда она попыталась что-то вспомнить и воссоздать действия, увязав их со временем. И сказал то, что ему было велено сказать. И Верочке то же самое велел сделать.
– Это все милый розыгрыш, уверял он меня! – плакала Верочка, размазывая макияж по лицу. – Сказал, что у них роман в полном разгаре и что Маша потом только благодарна мне будет. Я и решила… посодействовать влюбленным. Тем более что муж Марии Сергеевны мне очень не нравится. Он изменяет ей с моей знакомой! У них скоро ребеночек будет! Представляете?!