Я обернулась и на какой-то миг в страхе подумала, что Брайан Кейн жив.
Простыня, окутывающая тело Кейна, зашевелилась; но чем дольше я смотрела, преисполненная ужаса, тем отчетливей понимала — это шевелился не Кейн. Двигалось нечто гибкое и полосатое, почти невидимое на фоне пятнистого рисунка простыни.
— Змея! — закричала я. — Это змея!
Пресмыкающееся, казалось, состояло из воды, настолько плавно оно «вытекло» из мешка с телом и скользнуло по ножке каталки на пол. Змея подняла голову, словно намеревалась броситься, и поползла, извиваясь, по серой керамической плитке к Клэр.
— Не шевелись! — завопил Конклин.
Оружие уже было у него в руках, и он стал стрелять по плавно двигающейся цели: раз, два, снова и снова, гильзы отскакивали от пола, звуки выстрелов отдавались эхом.
Он сделал целых шесть выстрелов.
Я прижала руки к ушам и смотрела, широко открыв глаза. Я видела, что змея продолжает двигаться вперед и уже находится всего в метре от Клэр.
Я видела ужас на лице подруги. Движение привлекло бы змею, но сейчас у Клэр не было другого выхода. Она стремительно взобралась на стремянку, с помощью которой развешивала снимки.
Я бросилась в коридор.
На стене висел пожарный щит. Разбив стекло рукояткой пистолета, я откинула в сторону крупные осколки, схватила пожарный топор и бегом вернулась в прозекторскую.
Конклин снова целился в змею. Клэр стояла на верхней ступеньке лестницы, а ее помощники визжали, совершенно потеряв голову.
Я замахнулась и резко опустила топор на змею, разрубив ее ровно на две части.
Обе половинки продолжали подергиваться!
— Она ведь мертва, верно? — выкрикнула я дрожащим голосом, пот струился по моей спине. — Она ничего не может сделать, да?
В голове неожиданно возникла картинка с акулами, лежавшими на палубе — вроде бы мертвыми, — как они «оживают», чтобы сомкнуть свои челюсти на ногах рыбаков.
Змея по-прежнему извивалась: рот открыт, ядовитые зубы готовы к смертельному укусу.
Мы все уставились на нее, парализованные видом убийцы, который никак не хотел умирать. Тут Конклин вышел из ступора, метнулся в кабинет Клэр и вернулся оттуда с металлическим мусорным ведром, быстро накрыв им обе половинки змеи.
И сел на ведро сверху.
Он сидел с таким видом, словно под ним — бомба.
— Все нормально, — сказал он мне. Его лицо покраснело, лоб покрылся испариной. — Не худшее время, чтобы справиться с моей боязнью змей.
Служба отлова животных приехала в морг через сорок минут. Они отпустили Конклина и подняли мусорное ведро.
Обе части змеи все еще продолжали дергаться. Голова хватала зубами воздух.
Юки отмывала холодильник, слушая Фэйт Хилл [14] , и размышляла о пегих лошадках и длинноногих незнакомцах, когда зазвонил ее мобильный.
В животе екнуло — может, это док?
Она бросила губку в раковину, вытерла руки о джинсы и подошла к телефону, который продолжал звонить, вибрируя на мамином кофейном столике.
Определитель высветил: Министерство юстиции С-Ф. Юки нажала кнопку приема большим пальцем и сказала:
— Кастеллано.
Час спустя она сидела в кожаном кресле в кабинете судьи Брендана Дж. Даффи и ждала прибытия Фила Хоффмана.
Даффи выглядел взволнованным, но не стал бы даже намекать Юки, зачем ее позвал, до приезда Хоффмана. Поэтому Юки занимала себя изучением содержимого книжного шкафа и размышляла над вероятными причинами вызова. Но только единственная из причин казалась ей возможной: это чертово жюри присяжных, обдумывающее приговор по делу Стейси Гленн, не смогло вынести вердикт.
Жюри «повесилось» — снова.
Отсюда следовало, что Даффи придется объявить аннулирование судебного разбирательства, и нахальная королева красоты, искалечившая своих беспомощных и любящих ее родителей, пройдет по подиуму прямиком из тюрьмы домой.
Судья с ней не разговаривал. Он погрузился в работу: просматривал дела, делал пометки, выбрасывал ненужные бумаги в корзину. Лучи полуденного солнца неспешно ползли по его персидскому ковру, а сердце Юки продолжало посылать сигналы SOS.
Наконец она услышала голос Хоффмана, доносящийся из приемной.
Проходя в дверь, он пригнул голову и провел рукой по темным взъерошенным волосам.
— Простите, ваша честь. Юки. Мы с женой были в Саусалито. Паром поторопиться не мог.
— Присаживайся, Фил, — сказал судья.
Хоффман сел во второе кресло и спросил:
— Есть новости от присяжных?
Юки уже пришла к выводу, что на данный момент Хоффман будет рад аннулированному разбирательству не меньше, чем оправдательному приговору. Он потратил на это дело слишком много времени. Если разбирательство признают недействительным, его клиент окажется на свободе, а он сможет вернуться к хорошо оплачиваемым делам.
— У меня плохие новости, — сказал Даффи. — В тюрьме произошла драка.
— Что случилось? — уточнил Хоффман.
— Ваша клиентка завела себе подружку пару недель назад, и, насколько я понял, у этой подружки уже была подружка. Между ними в душе случилась драка, и Стейси Гленн умерла. Подружка мисс Гленн схватила ее за шею, а другая девушка обхватила за талию, и они потянули в разные стороны.
Даффи покачал головой, пока они пытались вообразить себе подобную сцену. Однако Юки так и не поняла, что ужасного могло за этим последовать.
— Простите, но я не понимаю, ваша честь.
— Перестань ходить вокруг да около, — сказала моя милая подруга. Она произнесла слова с таким нажимом, что они прозвучали как вызов.
— Отлично. Вы с Конклином встречаетесь?
— Он тебе сказал? Послушай, началось не совсем так, но…
— Ты спишь с ним?
— Прости, конечно, но кем ты себя возомнила? Сестрой Мэри Маргарет из общины сестер пояса целомудрия?
— Да, черт возьми. Так оно и есть.
— Почему? В чем проблема?
Я подняла вверх пустую пивную кружку, чтобы Лоррейн увидела и принесла мне новую.
— Лоррейн, — сказала я, — только послушай. Синди спит с моим напарником и даже не сказала мне об этом.
— Хм-м.
— Как ты считаешь, на правах моего друга ей следовало бы мне все рассказать?
— О, не надо, Линдси, — попросила Лоррейн. — Не втягивай меня в ваш спор. Я счастлива и не хочу поссориться ни с одной из вас.
— Прекрасно, — ответила я. — Налей мне еще одну.