– Да потому, что ты все время вертелась рядом! – заорал Георгий. – Потому что Нинка – полная дура, но и до нее дошло, что ты обожаешь расследовать криминальные истории, и у тебя это получается! Все знакомые знают!
«Этак и до Саши дойдет!» – привычно испугалась Надежда, но тут же поняла, что в данный момент это несущественно.
Сначала нужно живой из этой передряги выбраться, а уж потом думать, как бы муж не узнал про ее приключения.
– И всюду она! На выставке – она портретом любуется, Нинку караулит, на работу ко мне – и то приперлась! – злился Георгий. – А самое главное – поведение Чжуан Цзы! Ясно, что ты выяснила что-то! Где браслет?
– Пошел на фиг! Не знаю ничего! – заорала Надежда.
– Странно, вроде бы чай на нее подействовал… – Георгий склонился над ней, вглядываясь в лицо. – Придется добавить еще порцию…
Надежда отстранилась от него, вжавшись в кресло, и вдруг почувствовала, что в ее левую ягодицу впилось что-то жесткое…
И тут она вспомнила, что еще две недели назад обнаружила дырку во внутреннем кармане своей старой куртки. Через эту дырку мелкие предметы и монеты проваливались за подкладку, откуда их потом приходилось вытряхивать. Она тогда еще хотела зашить эту дырку, да все руки не доходили. Сегодня, отправившись в магазин, она надела именно эту куртку, с дырой в кармане.
«Ужас какой, – подумала Надежда. – Это, выходит, я в таком затрапезном виде предстала перед Мясниковым? Ну да ладно, его люди меня фактически похитили, так что моей вины здесь нет. Что же, в новом пальто по ларькам бегать?»
Итак, на ней была куртка с дырой в кармане, и именно в этот карман она сунула браслет, который нашла в тайнике. А дальше все ясно: браслет провалился в дыру, завалился за подкладку, и сейчас оказался в самом неудобном месте. Зато его не нашел Георгий.
Но найдет, если поищет как следует. И если Надежда раньше ничего не успеет придумать…
Георгий тем временем отошел к столу и начал колдовать над термосом, в котором заваривался его отвратительный чай.
Надежда проследила за ним взглядом.
Он стоял, склонившись над столом, а прямо над его головой свисала тяжелая старинная лампа с подъемным механизмом.
И тут в голове у Надежды мелькнула спасительная мысль.
Собственно, эта мысль еще не успела оформиться, она только вынырнула из подсознания, мелькнув серебристым плавником, а Надежда уже действовала.
Действие от нее понадобилось самое простое: она изо всех сил пнула ногой кадку с фикусом.
«Все равно он не жилец после того, как я вылила в него ядовитый чай Георгия!» – успела подумать Надежда.
Кадка накренилась, фикус покачнулся и упал, задев своей разлапистой верхушкой чугунный противовес, поддерживающий в равновесии подъемный механизм лампы. Противовес качнулся, лампа пришла в движение и всем весом опустилась на голову Георгия. Георгий охнул и без сознания свалился на пол возле стола.
– Ура! – выпалила Надежда и вскочила с кресла. – Получилось!
Первым делом она огляделась, нашла кухонное полотенце в красных петухах и этим полотенцем связала Георгию руки.
Теперь она могла не беспокоиться о том, что он в любую секунду может прийти в себя. У нее оставались две заботы: оказать возможную помощь Нине и решить, что делать с браслетом.
Она подошла к своей несчастной приятельнице и похлопала ее по щекам.
Голова Нины перекатывалась со стороны на сторону, но в пустых глазах не появилось даже признака мысли.
– Да что же с ней делать? – проговорила Надежда, оглядываясь по сторонам. – Неужели она останется такой навсегда? Конечно, дура она, во многом сама виновата, но все же такую судьбу не заслужила…
– Конечно, не заслужила, – раздался совсем рядом незнакомый голос.
Надежда вздрогнула и оглянулась.
Первой ее мыслью было, что это Георгий очухался и сумел освободиться от пут. Однако он лежал на прежнем месте и не подавал никаких признаков жизни.
Зато в том кресле, в котором только что лежала Надежда, теперь сидел худенький старичок с острой седенькой бородкой и узкими, словно прищуренными глазами. Он был маленький, как подросток, и едва доставал ногами до пола.
– Кто вы? – испуганно вскрикнула Надежда. – Как вы здесь оказались?
– Сложные вопросы вы задаете. – Старичок покачал головой. – Кто я – действительно, кто? В прошлой жизни я был китайским мальчиком, учеником старого мудреца. Учитель поручил мне беречь древний амулет, Кольцо Змея, но я не справился с этим поручением. Я был слишком молод и неопытен для такого трудного задания. В результате амулет затерялся в человеческом море, оказался сначала во Франции, потом в России. К счастью, он не попал в дурные руки – и за это я отчасти должен поблагодарить вас… а если мне удастся вернуть амулет, моя благодарность не будет иметь предела…
«Ох, дурит он меня! – подумала Надежда, недоверчиво разглядывая старичка. – Такую историю сочинил – с ума сойти!»
Тем не менее от странного старичка исходило чувство уверенности, силы и покоя, и недоверие в душе Надежды постепенно сменилось симпатией.
«А что, в самом деле, – подумала она. – Вернуть амулет и забыть о нем, как о страшном сне. Во всяком случае, одной заботой меньше…»
Она сняла куртку, перевернула ее и потрясла. Золотая змейка выпала ей на ладонь.
– Не знаю, может быть, я делаю ошибку… – проговорила Надежда и протянула браслет старичку.
Старичок благодарно улыбнулся, спрятал браслет в карман, затем выбрался из кресла, подошел к Нине. В его маленьких ручках появилось несколько тонких золотых игл, он ловко воткнул их в шею и лицо Нины и что-то зашептал. Потом он откуда-то из воздуха извлек небольшой фарфоровый сосуд, из которого тут же повалил густой зеленоватый дым. Надежда почувствовала странный аромат – острый смолистый запах можжевельника, запах каких-то ароматных трав и еще чего-то знакомого, но давно забытого…
Старичок снова что-то забормотал.
Нина чихнула, встряхнула головой и огляделась.
Глаза ее стали вполне осмысленными.
– Надя, – проговорила она удивленно. – Что со мной было?
Надежда повернулась к старичку… но того уже не было. И дым рассеялся – остался только легкий запах можжевельника и пряной, душистой травы.
– Ты болела, – ответила Надежда. – Но сейчас, кажется, выздоровела.
– А чем это пахнет? – спросила Нина, принюхиваясь. – Какой приятный запах!
– А это я приправу купила, к мясу очень хорошо подходит. Если соберешься готовить мясо, я с тобой поделюсь…
Тут взгляд Нины упал на Георгия. По лицу ее, сменяя друг друга, пробежали несколько противоречивых выражений – испуг, робость, растерянность и, наконец, отвращение.