– Завтра же, – пообещал Егор. – На приеме в Кремле. И поручусь за вас. Я видел вашу работу, это высший класс.
В памяти Егора, помимо его воли, возникло тело отца Кирилла, распластанное на полу церкви. Ему стало стыдно, что он, даже притворяясь, хвалит негодяя, которого должен в лучшем случае не замечать. Но нужно было доиграть роль до конца. Он должен найти способ узнать, что происходит снаружи. А иначе, чем через Пронова, ему этого не сделать.
– Это да, – расцвел Пронов, для которого не существовало ограничений в оценке собственных достоинств. – Работать я умею. Кого хошь могу поучить.
Он наклонился к Егору.
– Хоть бы и Курбатова, – добавил он заговорщицким шепотом. – Дикого-то он упустил, хе-хе! И еще раз потом прокололся, возле ресторана. Был бы я, то бы целую роту с собой взял. А он поехал налегке, вот и получил шиш с маслом. Это хорошо, что товарищ генерал потом насчет вас договорился…
Он выпрямился и оглянулся – по привычке, поскольку в коридоре никого, кроме стоявших в отдалении амбалов, не было.
– Значит, замолвите словечко? – спросил он.
– Можете не сомневаться, – кивнул Егор.
– Ладно, поверим. Человек вы чудной, но по глазам вижу, не обманете. И потом, вам же польза, если со мной дружить будете. Жизнь – она по-разному крутит, тут наперед не угадаешь. – Он вдруг захихикал и погрозил Егору пальцем. – Хотя вы-то можете… Наперед-то, а? Хе-хе-хе…
Егор выдавил из себя улыбку:
– Вообще-то, не всегда.
– Ну, ладно, – посерьезнел Пронов. – Это вы с товарищем генералом разбирайте. Он нынче станет большим человеком, ему видней. От меня что хотите?
– Кофе бы, – попросил Егор.
– А, – мотнул головой Пронов. – Так сейчас…
– Только можно я посижу внизу? – взмолился Егор. – Сил моих нет оставаться в этом пенале. Крыша едет…
Предварительная работа сделала свое дело. Бдительность Пронова, до того безукоризненная, была сильно подточена обещаниями Егора. И хотя тюремщик Горина заручился честным словом, он не мог не понимать, что теперь от него ждут ответного хода.
Пронов с полминуты напряженно думал, комбинируя ситуации и поглядывая на Егора.
– Ладно, – наконец сказал он. – Мои в очках, а остальные на улице потрутся. Ныне не зима, не замерзнут. Идемте. Только – тихо.
– Да я понимаю, понимаю, – успокоил его Егор. – Не беспокойтесь.
Пронов достал из кармана рацию.
– Сергеев? А ну, выметайся со своими на двор. Да, прямо сейчас. Не знаю, что там делать. Придумай что-нибудь. Дождь идет? В гараже посидите, там дождя нет. Все, чтоб через секунду духу не было.
И придержал Егора за локоть.
– Вы не знаете, а я получил приказ, – сообщил он. – Ежели что, я вас должен ликвидировать. Так и имейте в виду.
Его очки таращились в лицо Егора, проверяя, какую реакцию вызвали эти слова.
– Ничего, – спокойно сказал Егор, – я понимаю.
Спокойствие далось ему нелегко. Негодяй, похоже, не врал, и Ожогин действительно мог отдать такой приказ. Егор уже достаточно много знал, и упускать такого свидетеля было неразумно. Хоть и жаль провидца, но для своего же спокойствия проще пустить его в расход. Опять же, другому не достанется.
Пронов секунду помедлил и отпустил его.
– Это хорошо, что понимаете. Значит, проблем с вами у нас не будет?
– Не будет, – подтвердил Егор.
– Ну, пошли.
Они спустились вниз, в дежурное отделение. Его уже очистили, и теперь здесь находились только бойцы, приехавшие с Проновым, у каждого из которых на носу сидели зеркальные очки. До этого они разговаривали между собой, но при виде Пронова и Егора замолчали, словно заняли глухую оборону.
– Демидов, сделай ему кофе, – приказал Пронов. Он обернулся к Егору: – Вам как, покрепче?
– Покрепче, – кивнул Егор, внимательно изучая комнату.
– С сахаром?
– С сахаром.
В промежутке между шкафом и окном Егор увидел то, что искал. Овальное зеркало, захватанное по верхнему краю пальцами, отражало стену, второе окно и угол телевизора. Висело оно далеко от стола, и Егор не сразу направился к нему, помня, что Пронов, хотя и пошел на невиданные уступки, бдительности далеко не потерял. Поэтому действовать надо было неспешно и будто бы невзначай.
– Давайте я сам, – подошел он к столу, пошагово сопровождаемый пятью парами глаз.
– Да чего там… – проворчал Демидов.
Но отодвинулся в сторону, когда Егор взялся делать себе кофе.
Налив кипятку в более-менее чистую кружку, Егор не стал садиться, а принялся пить кофе стоя.
– Вы кушайте, – сказал Пронов, – не стесняйтесь.
На столе было несколько вскрытых банок с тушенкой, планшетки с селедочным филе, нарезанная колбаса, ветчина, сало, хлеб, конфеты – полный набор для голодного мужского желудка.
Но Егору было не до еды. Он увидел, глянув на настенные часы, что время перевалило за семь. А это означало, что все должно решиться очень скоро. И он, несмотря на свой дар, пока так и оставался в неведении относительно того, смогла ли Жанна связаться с Чернышовым. А ведь от этого зависело так много!
Если не все.
– Спасибо, – отказался он. – Я потом. – Указал на телевизор: – А чего не смотрите? Не работает? А модель совсем новая, должно быть, качество хорошее.
Словно желая рассмотреть телевизор, он шагнул ближе к нему, стараясь не думать о десятке глаз, следящих за каждым его движением.
– Не включайте, – предупредил Пронов.
– Да нет, – остановился Егор. – Я только посмотреть…
Он пошел было назад, но вдруг «случайно» брошенный взгляд в зеркало заставил его остановиться.
– О господи!
Он поставил кружку на стол и пошел к зеркалу.
– У вас нет расчески? – спросил он, поправляя волосы, и вправду сильно растрепанные, руками.
– На шкафе, – сказал кто-то из бойцов.
Егор нащупал расческу, приблизился к зеркалу и начал поправлять волосы, вертя головой из стороны в сторону. Наведя относительный порядок, он опустил расческу и посмотрел на себя критическим взглядом, проверяя результаты своих трудов.
«Только не смотри долго, – напомнил он себе. – Может от напряжения стать плохо, и Пронов догадается, что дело нечисто. Не больше минуты. Нет, полминуты…»
Какое-то время он видел только свое лицо и серые глаза с черными, сузившимися до предела точками зрачков. И вдруг по зеркалу прошла рябь, и прямо на него вылетел вертолет, гоня винтами тучи мелких брызг. Из него сыпанули бойцы с автоматами наперевес, за ними торопливо выпрыгнул генерал Чернышов – собственной персоной. Автоматы в руках бойцов задергались, открывая стрельбу, но дальше Егор прервал видение, помня, что он не должен привлекать внимание.