– Бабуся и не видела его… А что такое? Почему три дня? – встревожился Ягун.
– Он подсел на магэйфорин. Удивительно, что никто из ваших преподавателей не заметил. Признаки-то ясные. Укусы на лице, возбудимость, перепады настроения. С каждым разом признаки разрушения личности все заметнее, – сказала Нефертити.
– Магэйфо… что?
– Магэйфорин. Содержится в жале магической осы. Гнездо таких ос бывает на дереве, на котором повесилось не менее двух человек в течение года. Доставляет ужаленному болезненное удовольствие, делает его суетливым, способным на непредсказуемые поступки. Человек ведет себя как пьяный, не спит, не может есть, но сил не теряет. Умирает ровно через трое суток после укуса. Единственный шанс подарить себе еще три дня жизни – дать ужалить себя еще одной осе из того же гнезда. И так до бесконечности, – сказала Нефертити.
Жикин попытался лягнуть ее ногой. Он целовал скамейку, и ему не нравилось, что ему мешают.
– Уйдите, гады! Я никак не могу ее оживить! – сказал он плаксиво.
– Кого? – не включился Ягун.
– Дриаду. В этой доске спит дриада!.. А ну не трогай скамейку, осел! Она моя!
Нефертити покачала головой и вернулась на поле. Джинны заманивали драконов в ангары. Соловей уже стоял на поле и устраивал игрокам «разбор полетов». Судя по взъерошенному виду старого тренера, капитальный.
Люди как корабли в море. Их то подносит друг к другу, то относит. Даже когда корабль кажется неподвижным – он либо удаляется, либо приближается.
«Книга трепещущей судьбы»
Правило № 3 любовного катехизиса Грызианы Припятской гласит: «Если хочешь забыть человека – представь его в глупом положении». Причем если первые два правила давно забыты, то третье работает как часы. Именно его Таня и попыталась теперь применить.
Первым делом она вообразила Бейбарсова в Тибидохском болоте. Глеб ползал на четвереньках и зубами собирал поганки. Проглотив очередную поганку, он поднимался в полный рост и, перемазанный зловонной тиной, лез целоваться. При этом он мычал как дебил и закатывал глазки. Это было противно, но как-то банально. Чувство никуда не ушло.
Тогда усилием воли Таня переселила Бейбарсова в свадебный зал на Лысой Горе. Наряженный в белое платье невесты, Бейбарсов томно жался к могучему плечу Гуни. Заметив Таню, Глеб противно улыбнулся и сделал ей пальчиками «кукусики».
«Прекрасно! Как раз то, что нужно!» – подумала Таня.
Желая закрепить образ, она изготовила получасовой морок и отправила его бродить по комнате. Облаченный в кружевные доспехи невесты, в фате, с букетом роз, Глеб приставал к Дырь Тонианно, нес чушь и за полчаса успел ужасно надоесть не только Тане, но и скелету.
«Прекрасно! Еще немного, и я на настоящего Бейбарсова и смотреть не захочу!» – удовлетворенно сказала себе Таня.
Морок еще не развеялся, когда в комнату вошел Ягун. Призрак тотчас бросился к нему и принялся трогать бицепс играющего комментатора.
– О, какой сильный мущинка! Это у вас от рождения или здоровый образ жизни? Мущинка, подержите розы! – залепетал он.
– Уже бежу! – мягко произнес Ягун.
Он щелкнул пальцами, и морок исчез. Таня попыталась сделать вид, что ничего не произошло.
– Кто тебя приглашал? – грубо сказала она Ягуну.
Ягун вежливо поднял брови. Он не выглядел особенно удивленным.
– Золотое правило. Хочешь на ком-то сорваться – пни лучшего друга. И тебе будет хорошо, и ему приятно, – сказал он.
Таня отвернулась.
– Прости, я не хотела, – буркнула она.
– «Прости, я не хотела!» – передразнил Ягун. – Так, значит, все-таки некромаги? Ну-ну!
– Ты о Глебе, Свеколт и Аббатиковой? – хмуро спросила Таня.
Ягун засмеялся.
– Вот-вот, и я о том. Заметь, кого из троих ты назвала по имени, а с кого хватило и фамилии… Эй, спокойнее!.. Друзей не убивают! Это неприкосновенный продуктовый запас!..
– Катись отсюда!
– А ты перестань думать о Бейбарсове! Если хочешь мое непредвзятое мужское мнение, что в принципе такое твой Бейбарсов? Сплошная надутая поза! Улучшенная модификация Жикина. Только Жикин красавчик и самовлюбленный пошляк. Это сразу бросается в глаза, и все, картина испорчена! Унесите клиента, он дозрел! Бейбарсов же весь такой несчастный, роковой, одинокий. В общем, его хочется понять и утешить. А где просочилась жалость – тут уж зовите водопроводчика с насосом для сбора слез и правом регистрировать браки.
Таня невольно улыбнулась.
– А на самом деле, кто такой Глеб? Примитив! Игра на трех аккордах: страсть, тайна, одиночество! Но вот проблема: чем умнее женщина, тем легче она клюет на такую простую схему. Если ей чего-то не хватает, все остальное она себе сама придумает. Были бы три аккорда, а симфонию для оркестра мы напишем сами.
– Ты ничего не понимаешь, Ягун!
– Да уж, конечно, где мне. А то я не знаю, что здание любви строится на цементе воображения. Когда же любовь уходит – здание держится силой привычки. Ну а вообще-то, между нами мальчиками, быть Бейбарсовым просто. Даже Жикина можно выдрессировать под Бейбарсова.
– Это еще как? – напряглась Таня.
– Ну типа сказать ему: «Жорик, слухай сюды! В зеркала не смотри, челочку не поправляй, глазки не закатывай. Больше молчи. Будь напористым, но не грубым. Никогда не объясняй причин своих поступков. Не играй на бабьем поле женскими средствами, не пищи, не визжи. Будь деспотом, но не будь тираном. Давай девушке то, что она хочет, не спрашивая, чего она хочет». Ну и так далее… Например, я смог бы прикидываться Бейбарсовым сколько угодно. Хоть пять дней в неделю.
– Не смог бы. У тебя слишком большие уши! – сказала Таня.
– Уши можно спрятать под шапочкой. А вообще-то я не хотел бы быть Бейбарсовым. Я сложнее Бейбарсова. Бейбарсов – одна комната, а я целый дом, в котором эта комната расположена. Правда, в доме легко заблудиться, а в комнатке все просто: слева стол, справа диван. Даже дураку все понятно, вот дурак и радуется…
Ягун провел пальцем по самой толстой струне контрабаса. Контрабас издал недовольный гул. Он не любил посторонних, даже при том, что знал Ягуна.
– Если я кому и завидую иногда, так только Ваньке. Комнаты по имени «Ванька» в моем доме нет. Она вообще мало у кого есть, – продолжал комментатор.