Пули над сельвой | Страница: 29

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

Выходило, в переводе пространства на время, что их с Софией спасение от ребят Дона находится на расстоянии чуть больше часа пешего ходу. Быстрее никак не получалось. Вряд ли помощь за это время значительно продвинется вперед. Пока разберутся с ранеными, освободят дорогу от подорванного транспорта, организуют саперов на разведку дорожного полотна, час и пройдет. Сам Вадим мог проскочить эти пять-семь километров, несмотря на сильно пересеченную местность, минут за тридцать, однако состояние спутницы не позволяло совершить скорый марш-бросок. Женщина не показывала вида, что ей тяжело, но Веклемишев видел, как она сильно устала. Это по прямой они удалились от аэродрома примерно на десять километров. Но на деле эту цифру можно увеличить если не вдвое, то уж в полтора раза точно. И пропетляли по лесу прилично, путая следы, и по буреломам полазили всласть.

Чем дальше Вадим с Софией уходили от аэродрома, тем поганее становилась местность. Почва, пропитанная водой, стала мягкой и затрудняла движение. Лес зарос настолько густо, что порой приходилось проламываться сквозь сплошную зеленую стену. Воздух до предела был насыщен влагой. Иногда Вадиму казалось, что легкие не дышат, а вливают в себя эту водную взвесь. А тут еще какой-то местный гнус пристал. И не кусал толком, а только роился, да в глаза, уши и рот лез почем зря.

Несмотря на то что Веклемишеву удалось вывести из строя следопыта-индейца, на дорогу им выходить резона не было, чтобы не напороться на мины или того, кто их поставил. Так и брели по чащобе метрах в пятидесяти от проселка. Приближения преследователей слышно не было, хотя Вадим и София шли не слишком быстро. Видимо, ранение индейца не прибавило прыти ребятам Дона.

Сделав короткий пятиминутный привал, чтобы женщина отдохнула перед последним, как он предполагал, броском к спасению, Веклемишев повел ее дальше. Вот только броска как раз и не получилось. Они отошли от места привала всего метров на двести, отчаянно продираясь сквозь переплетенный лианами колючий кустарник, как неожиданно сельва расступилась и Вадим с Софией оказались на берегу неширокой протоки. Едва заметное течение тянуло по ней мутные воды и мелкий растительный мусор.

Веклемишев с досады пробурчал под нос не по-испански нечто неразборчивое, однако женщина, уловив интонацию, с укоризной глянула на него.

– Это называется «приплыли», сеньора София Санчес де ла Котес, – сердито уточнил он.

– Мы еще не плавали, чтобы куда-то приплыть, Вадим, – не поняла его женщина.

– Это я с русского перевел, – пояснил Веклемишев. – В нем есть еще и не такое…

– Не надо «не такого», – попросила София. – Давайте лучше подумаем, как нам перебраться на тот берег. Наверное, там, где дорога, есть мост через реку.

Назвать рекой эту заросшую по берегам болотину было большим преувеличением. Речушка, протока – такое определение более подходило данной водной преграде шириной не более тридцати метров. Но суть от этого не менялась. Как ее ни называй, а форсировать придется. Лезть в мутную воду, даже зная брод, Веклемишеву совершенно не хотелось. Тут уже не рак за руку греку цап, а что-то посерьезнее с челюстями может ту руку враз отхватить. Недаром в песне про Бразилию поется, что в ней «большое изобилие невиданных зверей». А пираньи разве не из этих благодатных мест родом? Говорят, что про них больше выдумок, чем правды, но проверять, так это или нет, Вадим не собирался.

Да что там челюсти или зубы. В Центральной Африке есть озеро, в котором никаких хищников не водится. А живет в нем мелкий паразит, который неразумному купальщику с разбегу вбуравливается под кожу и немедленно начинает откладывать личинки. И потом остаток жизни, правда, недолгой и очень несчастливой, заживо гниет этот человек, исполняя роль дома и пищи для сотен тысяч паразитов. Кто даст гарантию, что в этом водоеме не водится нечто подобное?

Так что София была права, что раз есть дорога, то должен быть и мост, перекинутый через эту водную преграду. И миновать его им никак не удастся. Хотя они находились от предполагаемого инженерного сооружения не более чем в ста метрах, видеть его не могли. Речушка как раз в этом месте круто изгибалась и уходила за деревья.

– Так вы говорите, мост, сеньора, – задумчиво произнес Вадим, проигрывая в уме иные варианты переправы.

– Конечно, мост. А как иначе? – с превосходством, словно объясняя тупому ребенку непреложную истину, повторила София. – Надеюсь, вы не загоните меня в эту мерзость.

– Хотелось бы, – расстроенно качнул головой Веклемишев. – Но, наверное, все же придется воспользоваться инженерным сооружением, если таковое существует в реальности.

София почти презрительно покосилась на спутника. Он понимал обиду женщины на его слова, однако слишком хорошо знал, что самыми опасными моментами в работе диверсантов являются преодоление водных преград, мостов, тоннелей и транспортных коммуникаций. Они, конечно, на определение «диверсанты» не претендовали, но смысл от этого не менялся. И сейчас из самого худшего Веклемишеву следовало выбрать плохое.

– Двигаемся к дороге, – дал команду Софии Вадим и шагнул в остролистую траву, очень похожую на отечественную осоку. – Там разберемся…

В следующий момент он резко отпрыгнул назад. Его реакция была сопоставима с реакцией того, кто был скрыт высокой режущей травой. Жесткий панцирь мелькнул среди зелени, и в воду с плеском обрушилось продолговатое полутораметровое тело. Ему в ответ у берега забилась еще пара, а может, и больше мощных хвостов. А вот и тот, кто может покуситься на руку несчастного греки и не только на нее.

«Верное решение принял, товарищ!» – мысленно похвалил себя Вадим за то, что не стал соваться в мутное течение протоки.

Он оглянулся на Софию, которая в ужасе оглядывалась вокруг себя.

– Это… это… – тыкая пальцем в сторону воды, она никак не могла выговорить название представителя местной крокодильей разновидности.

– Это кайманы, сеньора де ла Котес, – вежливо подтвердил догадку женщины Веклемишев. – Успокойтесь, они не страшнее тех людей, которые гонятся за нами. Неужели вы никогда не видели этих милых существ?

– В детстве в зоопарке, – призналась София, – и еще на ферме у приятеля моего отца. – Только там они сидели за решеткой…

– Кайманы очень пугливые и никогда не нападают первыми, – твердо заявил Вадим, хотя понятия не имел о нраве зубастых земноводных, – даже если голодны. Держитесь ближе ко мне и ни о чем не беспокойтесь.

По большому счету, испугавшего их каймана Вадиму надо было сердечно поблагодарить за то, что он не сделал его как минимум калекой. Веклемишев не стал спешить и двинулся к дороге, очень внимательно осматривая все вокруг, чтобы не наткнуться на крокодильих собратьев.

Они уже были на полпути к предполагаемому мосту, как неожиданно взгляд Вадима выхватил в густой траве творение явно рук человеческих. Если бы его не остановил кайман, возможно, он и не обратил внимания на не совсем естественное осыпание почвы и прошел по этому пятачку. Заросшие травой мелкие отверстия в земле, диаметром чуть больше толщины карандаша, хотя и располагались в относительно геометрическом порядке, в глаза сразу не бросались.