«Умеют же делать немцы технику!» — откровенно позавидовал им Маркин.
По дороге он уснул, а потому красивые виды Крыма остались вне его внимания. Вынырнул он из забытья уже около самого города. Потянулся, оглянулся…, а вскоре и приехали.
На остановке Алексей поймал такси. На всякий случай он назвал адрес не того дома, куда ехал, а ближайшего — вместо Пионерской, десять — Пионерскую, восемь. Ехать пришлось не очень долго. Таксист получил свои гривны, быстро пересчитал их, но никуда не уехал, а остался сидеть в машине.
Алексей зашел в подъезд дома номер восемь, и долго высматривал в щель, когда же таксист, наконец, уберется отсюда. Но тот, как назло, не торопился, долго курил, стряхивая пепел через окошко на асфальт, потом все-таки развернулся, и укатил.
Подождав, на всякий случай, еще несколько минут, непрерывно изучая в это время окружающую обстановку, Маркин вышел из чужого подъезда, торопливо перешел дорогу, вошел в дом номер десять, и поднялся на третий этаж.
Дверь явочной квартиры была обита старым черным дермантином, и явно нуждалась в ремонте. Однако глазок присутствовал. Алексей позвонил. В глубине квартиры что-то заквакало. За дверями послышался слабый звук шагов.
— Кто там? — раздался бодрый голос.
— Я по объявлению о продаже книг, — заученно ответил Алексей.
Дверь приоткрылась на цепочку. Из щели выглянул небольшой лысоватый мужичок. Таких типов еженедельник «СПИД-Инфо» называет скрытыми сексуальными гигантами.
— Это у вас продается дореволюционное издание Тараса Григорьевича Шевченко? — сказал Маркин условленную фразу.
— Как на Украине сейчас популярен Кобзарь! — воскликнул толстячок. И это тоже была условленная фраза — отзыв. — Заходите!
Алексей вошел. Прихожая была темна, и Маркин чуть было не стукнулся лбом об светильник, который свисал с потолка. Зато в самой комнате было очень светло, что особенно контрастировало с полутьмой в прихожей. Здесь громко тикали настольные часы, а возле подоконника в клетке сходил с ума зеленоватый волнистый попугайчик. Однако, тем не менее, почему-то пахло все-таки кошками.
— У меня дело к Володе, — сказал Маркин.
Толстячок ничего не ответил, а взял стандартный лист бумаги размера А4, и ручку. Затем написал на нем мелким почерком:
— «Что вам нужно».
Листок и ручку он пододвинул к Алексею. Тот начал быстро писать.
— «Мне нужен пистолет с глушителем. Такого размера, чтобы удобно было носить в небольшой сумке. И еще нужна спецтрубочка. Володя знает, какая. Срочно».
Молчаливый собеседник прочитал написанное, и кивнул. Однако Маркин снова взялся за ручку.
— «Пусть скажут, нужно ли сохранять пистолет, или можно от него избавиться»?
Толстяк кивнул, попросил жестом ручку, и начала писать сам.
— «Завтра утром — около 11 часов — придете на железнодорожный вокзал. Сядете на скамейку возле киоска «Морской бриз». Сейчас я дам вам сумку. Приедете с ней. Рядом с вами сядет человек с такой же сумкой. Он отойдет. Возьмете его сумку, и спокойно уйдете. Там все будет — и оружие, и указания».
Алексей прочитал и кивнул. Толстяк взял бумагу, щелкнул зажигалкой, и сжег листок над пепельницей.
— Не хотите взглянуть на само издание? — громко сказал он.
— Хочу, — ответил Алексей.
Хозяин квартиры поднялся с кресла, подошел к книжному шкафчику, и вернулся с книгой.
— Кобзарь. Тысяча девятьсот одиннадцатый год. Типография М.Н. Кушнерева, — прочитал Алексей вслух. Потом добавил:
— Дороговато просите! Нет, не пойдет!
— Ну, на нет, и суда нет! — ответил владелец — библиофил. — Когда все-таки передумаете, заходите. Всегда рады вас видеть.
Они пожали друг другу руки, Алексей вышел, и быстрым шагом спустился по лестнице. В какую сторону ему нужно было идти обратно на вокзал, он не имел ни малейшего представления. Улица была почему-то пуста. Маркин пожал плечами, и пошел наугад. Времени у него было еще очень много…
Этим вечером Линда была одна. Слегка похолодало, с моря дул пронизывающий свежий ветерок, и она куталась в какой-то белый пуховый платок, который, конечно, на летнем жарком юге выглядел не вполне уместно. Впрочем, женщине с таким характером, что мог сразу почувствовать любой человек мужского пола, было абсолютно все равно, что подумают об этом окружающие. Есть такие люди, которые не обращают внимания на мнение других, и как-то так часто получается, что это другие начинают судорожно переживать, что же именно эти люди подумают об них самих? Такова была и Линда. И в этом тоже была ее особо притягательная сила.
Алексей не стал подходить к ней сразу. Сначала он приостановился за углом, и попытался рассмотреть девушку, как будто видел ее в первый раз.
Она была рассеяна, и чем-то озабочена. Волосы свободно трепал ветер, кидал их на глаза, и Линда периодически смахивала пряди с лица. Потом она поднимала голову, и осматривалась вокруг, словно кого-то искала. «Меня ищет?» — подумал Маркин. — «Как же так? Теперь я точно знаю, кто она такая, а все равно мне в это совсем и не верится. Она красивая живая девушка. У меня с ней хорошие, даже можно сказать близкие отношения… И в то же самое время, это враг. Попади я ей на прицел там, в Чечне, и она не задумываясь постаралась бы отправить меня на тот свет… Или она может ответить мне, что здесь нет ничего личного, а только бизнес? А вот интересно, она убила бы меня сейчас, если бы узнала, кто я такой на самом деле? Или нет? Или просто сказала бы своим друзьям — дудаевцам? Или пожалела и промолчала бы? Я не знаю ответов на эти вопросы… И все-таки, как мне поступить с ней? Именно с ней?».
Алексей перестал прятаться, и быстрым шагом подошел к Линде.
— Привет! — сказал он немного преувеличенно бодрым тоном. — Как дела? Наверное, заждалась? Как-то странно, но ты всегда оказываешься здесь раньше меня! Мне, право, уже становиться неудобно.
Линда почему-то даже не улыбнулась.
— Извини меня за вчерашнее… Миля… Она часто ставит меня в дурацкое положение… Я ее просила, чтобы она вчера воздержалась от… Но она меня никогда не слушается. Она старшая сестра… В общем, извини.
— Конечно, конечно, — забормотал Маркин. — О чем речь? Я уже выбросил это из головы. Не было этого и все.
— Да?… Ну, ладно, — кротко ответила девушка. — А теперь пойдем к тебе. Здесь холодно, сыро, и я давно уже не была в твоей постели.
Вместо ответа на такую откровенность Алексей взял лицо девушки в руки, и крепко поцеловал ее. Она же целовалась, не разжимая губ.
— Пойдем скорее, мне холодно, — повторила она, слегка отстранившись.
Они поднялись от набережной наверх, купили по дороге курицу, зажаренную на гриле, бутылку вина, и закрылись в номере у Маркина. Особо не разговаривая, а так, перебрасываясь ничего не значащими словами, они съели курицу, выпили вино, и просто переглянувшись, без слов, начали раздеваться.