Щух-щух-щух-щух! — Все дальше и дальше уходили от долины транспортные «Дяди Миши». Щух-щух-щух-щух!
— Внимание! — проговорил вполголоса лейтенант через несколько минут, тогда, когда «вертушки» в небе превратились в черные точки. — Головной дозор — удаление двести! Боковые дозоры — удаление сто! Арьергард — удаление пятьдесят!.. Направление движения — перевал… Идем вдоль дороги — удаление триста метров! Начинаем движение!..
Восемь молчаливых разведчиков парами рассыпались с зеленой поляны — все уже давным-давно знали свои роли, поэтому лейтенанту и не требовалось ничего уточнять — здесь работали настоящие профессионалы…
Взвод шел к перевалу, прижимаясь к западной окраине «блюдца», и с каждым шагом этот путь становился все тяжелее и тяжелее…
Ночь в горах… Она наступает здесь стремительно и даже как-то внезапно. Вот только сейчас было светло, и солнце, зацепившееся за горный пик, освещало своими лучами долину… Но проходит всего несколько минут, и окружающая тебя картина меняется кардинально! Далекие отроги гор все еще раскрашены светом вечернего солнца в золотистые и оранжево-красные краски, так же, как и дальние, восточные окраины долины — там сейчас еще день. А вот здесь, у подножия гор, на западной окраине долины уже почти наступила ночь — здесь все окружающее уже утонуло в глубоких, вязких ночных сумерках…
И смотреть теперь разведчикам приходилось буквально во все глаза, чтобы, не дай бог, не нарваться на какого-нибудь случайного местного дехканина и подать вовремя сигнал опасности всем остальным, чтобы взвод залег и ни в коем случае не выдал своего присутствия. Здесь шла война, и здесь, в вотчине противника, были свои правила… И никто из этих пацанов не желал брать на душу лишний грех и лишнюю убиенную душу…
«Почему так?» — спросит человек, далекий от всех этих тонкостей…
Что ж… Я расскажу… Только…
Мой дорогой читатель сейчас, наверное, ужаснется, схватившись за голову, а цензура наверняка не пропустит эти строчки, но…
Таковы уж неписаные «правила» войны для разведчика-спецназовца, а вот уж эти-то люди не дадут соврать!..
Для пленных всегда и везде сохраняются их права, если они были пленены в открытом боестолкновении! Когда там всяческое «Ура!» да с шашками наголо в атаку и тому подобными вещами…
Хотя сами «духи» этих правил обычно не соблюдали, расценивая гяуров как грязных животных, и не просто убивали, а устраивали изуверские, показательные казни…
Кто-нибудь слышал, что такое «Красный Тюльпан»? Нет?..
Пленного сначала напичкивали наркотиками до умопомрачения, потом подвешивали на большом деревянном кресте, привязывая его за руки, и надрезали кожу под мышками и вокруг тела по груди и лопаткам… А потом эту кожу сдирали вниз, до пояса… Когда человек приходил в себя после наркотиков, то он либо умирал от болевого шока, либо сходил с ума… Бывали случаи, и довольно многочисленные, особенно вблизи крепости Герата, когда «духи» выставляли такие вот «Красные Тюльпаны» в зоне видимости советских гарнизонов, чтобы шурави знали, какая участь их ждет, попадись они по неосторожности в руки моджахедов…
Ну и где тут эти хваленые права человека? Кто их здесь, в Афгане, знает?
Хотя… Как бы это ни было странно, но вот как раз боевики-то о них и знали! И требовали, чтобы к ним относились в полном соответствии с положениями Венской конвенции о военнопленных! И нам приходилось эти положения соблюдать!..
М-да… Так вот!..
А для разведчиков-спецназовцев такой альтернативы не было! Не могли они, да просто не имели права брать пленных, которых во время задания нет никакой возможности тащить за собой, если оно, это задание, не предполагало захвата «языка»! И дело тут не в кровожадности, а в элементарном инстинкте самосохранения!.. Тут даже в «свободном поиске», проще говоря, совсем другие правила!..
Когда разведгруппа находится на враждебной территории, то любой, кто ее заметил, может рассказать об увиденном тем, кто тебя потом будет убивать… Здесь живут по законам шариата, один из которых гласит: «Помоги своему правоверному „брату“ бороться с гяурами и будешь прославлен, ибо свершишь дело, угодное Аллаху!» И тут уж не до детских игр в «Казаки-разбойники» и не до Венских конвенций, потому что убивать тебя здесь будут по-настоящему, от всего своего ненавидящего тебя сердца!!! Тут уж либо тебя, либо ты…
И никакие этические нормы морали здесь ни при чем! Жить-то каждый хочет! Даже «Терминатор»!.. И поэтому… Поэтому любой, кто оказался в ненужное время в ненужном месте, должен быть «зачищен наглухо»… И я мог бы привести массу примеров, когда в наших военных, воспитанных в рамках цивилизованных устоев и святости человеческой жизни, вскипало чувство вины, жалости и сострадания, и они оставляли «глазастых» связанными у себя за спиной, а потом… Потом вместо одного «местного» гибли десятки людей и их посмертно награждали званиями Героя… Да только кому нужны те «посмертные» награды? Тебе? Или, может, твоим родным?..
А все просто, как дважды два!
Когда в твоей стране идет война, а ты не солдат, то нечего шастать там, где не надо, а лучше сидеть дома, как мышь, и не высовывать свой любопытный нос на улицу! Тогда, глядишь, и выживешь… А иначе рискуешь лишиться своей сопливой сопатки! Вместе с головой, на которой она выросла…
Но как бы то ни было, а наши пацаны, которым довелось служить в спецназе, были воспитаны все же в рамках нормальной человеческой морали… И никакая война не могла заставить их «крошить в капусту» всех, кто попадался под руку! Не хотели они этого! Никогда!..
В общем… Разведчикам куда как приятнее было залечь в кустах и превратиться в камень или корягу и пролежать так несколько минут, а иногда и часов, если позволяло время, чем лезть на глаза местному жителю, а потом…
Ну, в общем, понятно…
Тем более что в вечерние часы настоящие «духи» по «зеленке» не шастали — боялись. Как правило, это были обычные пастухи. А кем были эти пастухи в стране, в которой вот уже столько лет шла война и взрослые мужчины добровольно или по принуждению становились моджахедами? Правильно! Древние старики или совсем еще сопливые мальчишки!.. И как на такого поднимется рука, хотя ты и знаешь, что уж он-то сомневаться не будет и обязательно «стуканет» о тебе местному баю!.. Вот где самая настоящая дилемма, до которой Гамлету с его маниакально-депрессивным «Быть или не быть?», как до Луны.
…Примерно часа через два такого вот черепашьего продвижения разведчики оказались метрах в трехстах от крайнего дувала маленького кишлачка Ингарак, и лейтенант подал знак залечь…
— Что, командир?
Док, уподобившись тени, неслышно приблизился к лейтенанту, и ни одна веточка не шелохнулась за то время, пока он пробирался через кусты.
— Кишлак… И в нем какие-то странные движения…
Мишка посмотрел на крайний дувал и понял, о чем говорил взводный… И то, что он увидел, действительно было странным… За те месяцы, которые он успел провоевать здесь, в Афгане, Док уже успел приобрести некоторый опыт, сходив в добрых два десятка боевых выходов, и уже знал некоторые тонкости афганского бытия…