– Ну, вот, Андрюха! Мы на месте, – произнес он, приближаясь к шлагбауму КПП...
Еж, вернее, сержант Рано [62] , видимо, действительно пользовался здесь немалым авторитетом и имел довольно большой вес, офицер все же. Он совершенно спокойно переговорил с таким же сержантом, дежурным по КПП в тот день, затем куда-то позвонил, и через двадцать минут их принял на свой камуфлированный борт армейский джип. И они отправились куда-то в глубь этой закрытой территории...
– Так, Андрюха! – Сергей в задумчивости потер нос, когда они через двадцать минут остановились около какого-то серого двухэтажного здания в центре военного городка. – Тебе придется подождать здесь немного – таковы правила... Но я постараюсь все по-быстрому уладить! Ты, главное, не волнуйся и ни о чем не думай! Я скоро!
Здание оказалось местной гауптвахтой с камерами-одиночками. Обыкновенная армейская тюрьма.
Ожидания Филина растянулись на три часа.
«Во, бля, попал! Сам в тюрягу приехал! Дела-а...»
Не знал тогда Андрей, да и не мог знать, что он действительно очень обязан Сергею – всего-то три часа! Обычно ожидания своей «участи» растягивались на несколько дней, а то и недель – местная контрразведка должна была со всех сторон проверить претендента. И хоть легион – единственная в мире «организация», которая не выдает Интерполу даже убийц, но... легиону никогда не нужны были террористы! И если выяснялось, что претендент имеет к этому какое-либо отношение, – его передавали именно туда, в Интерпол...
Филин уже задремал было, растянувшись во весь рост на жесткой лавочке, когда дверь его «одиночки» с грохотом отворилась и стоявший на пороге солдат бросил фразу по-французски. Андрей не знал французского, но понял, что от него хотели, по энергичным жестам: убирайся, мол! Ну, что ж, второго приглашения не потребовалось, и его под конвоем сопроводили в штаб.
В кабинете с довольно спартанским, даже аскетичным убранством, находились кроме Сергея еще двое военных.
– Good day, mister Prozenko! – Фамилия говорившему далась с трудом.
– Здравствуйте... – Почему он тогда ответил по-русски, осталось загадкой по сей день. Ведь мог же ответить и на английском, но...
– Хорошо. Будем говорить по-русски, пока... – произнес офицер. – Хотя вот сержант утверждает, что вы свободно владеете не только английским, но и ивритом, что интересно само по себе – израильтян здесь крайне мало!.. Владеете еще какими-то языками?
Филин пожал плечами:
– Славянскими почти всеми. Фарси... – На это замечание офицер удивленно поднял брови. – Понимаю румынский и итальянский. Немного латышский и немецкий. Но немецкий плохо...
Этим ответом был удивлен не только офицер, но и его друг Ежик.
– И откуда у вас такие широкие познания, ведь вы не языковед по образованию? – Офицер заговорил на прекрасном чешском языке.
– Жизнь заставила... – усмехнулся Андрей и ответил на предложенном ему языке: – Так же, наверное, как одного чеха, говорящего свободно еще как минимум на двух языках...
Офицер оценил шутку и вернулся к русскому языку:
– Здесь, для командования, нет чехов, русских или аргентинцев – в легионе служат французы. Сержант Рано тому яркий пример!.. Я майор Брожек – начальник отдела службы контрразведки по работе с кандидатами в Легион... Нам удалось кое-что проверить из той информации, которую доложил о вас сержант, – у нас, знаете ли, очень большие возможности... Ваш боевой опыт службы в элитном, надо признать, спецподразделении Союза будет вам большим подспорьем. О ваших семейных проблемах мы тоже узнали... Но вы не рассказали сержанту о том, что вы инвалид! – Серега поднял на Филина вопрошающий взгляд. – Да-да, Жак! Твой друг – инвалид! Причем дважды!
– Ты же говорил, что уволился! Я думал, что как я!
– Уволили, после контузии в Карабахе...
И, гордо подняв голову, обратился к майору.
– Я не инвалид! – бросил Андрей. А что ему было терять? – Вернее, инвалид только по бумагам, официально! Я в отличной форме, можете проверить!
– Обязательно проверим!..
– Не зря же не посмотрели на это, когда брали инструктором в Израиле...
– Нам известен и этот факт вашей биографии... Это ж как же нужно было кому-то насолить, чтобы вольнонаемного инструктора уволили с формулировкой «за дискриминацию прав человека в учебном подразделении и насаждение руссицизма», а, Рано?.. Это в спецназе-то! Идиоты! Они ему в ноги кланяться должны, а его увольняют! Правда, с «выходным пособием», значит, претензий не имеют... Так, господин Проценко?
Филин молчал.
– Ладно! Не отвечать – ваше право!.. Ну, что ж... Вас рекомендовал сержант Рано, и не доверять этому офицеру у меня нет оснований. Сегодня вы отправитесь на медицинское освидетельствование – посмотрим, что скажут наши эскулапы. Затем вы сдадите нормативы по физподготовке, если сдадите... Заниматься вами на этом этапе будет сержант Дворжецки. Он же станет вашим непосредственным командиром, если вы нам подойдете. Ну, что, познакомьтесь, что ли?
Андрей повернулся к третьему офицеру и протянул руку:
– Андрей.
Ответного рукопожатия не последовало.
– Франтишек! – щелкнул каблуками сержант.
«Пшек чертов! И за что только нас так эти поляки не любят?!»
Врачебная комиссия вынесла очень расплывчатый вердикт: «50 на 50».
Все должен был решить тест по физподготовке.
Но что такое для такого опытного и тренированного человека «пробежать три километра за время, меньшее тринадцати минут, подтянуться пятнадцать раз и отжаться от пола не меньше пятидесяти»? Филин даже не вспотел толком. К вечеру этого дня Андрей был зачислен курсантом в учебное подразделение, возглавляемое «старшим инструктором» сержантом Дворжецки...
* * *
...Назвать обучением то, что стало происходить с этого дня с Филином, довольно сложно. В учебных подразделениях легиона существует практика поточного обучения, то есть каждый из курсантов начинает свою личную учебу тогда, когда попал в легион. В одном таком подразделении могут обучаться курсанты и на 7—8-м месяце учебы, и на 2—3-м дне. И такая практика оправдывает себя на все 100 процентов – те, кто выдержал бешеные нагрузки, не отсеялся и перевалил за полгода, становились почти гарантированными легионерами и «помощниками» инструкторов – французская форма «дедовщины». А новичкам ничего не оставалось, как тянуться за «бывалыми». Только... Попадали сюда разные люди, со всего света. И далеко не все из них были в своем прошлом военными... Крепкие, здоровые парни иногда не имели ни малейшего представления об армии...