Он видел, как это делал Лис пару раз, правда, тогда это была эфа. Эта гадина тоже из гадюк, но намного меньше, всего-то до 80 сантиметров, и более изящная, хотя и не менее опасная, чем гюрза. Но ее тело, не в пример гюрзе, намного менее мускулистое, а яд, хоть и смертельно опасен для человека, но по мощности гюрзе все же уступает...
А гюрза, встретившаяся на пути Бандеры, тем временем успела атаковать уже в третий раз и сделала это так удачно, что Сашке пришлось отскочить в сторону, внутрь «хрущевки». Теперь у него был единственный, противоположный, не разведанный еще выход, чтобы вернуться к группе – змея всего-то в три броска отсекла сержанта от остальных разведчиков и теперь находилась между ними.
И тут Сашкин мозг пронзила мысль, которая вздыбила его волосы, и не только на голове, а вообще на всем теле:
«...Таким шлангом может быть только самец! А если где-то здесь, на этом пятаке, еще и самка?!! Они, сучки, весной такие ядовитые, что завернешь ласты минут через десять, и „мама“ сказать не успеешь, мать твою! Вот это ты влип, Санек, вот это влип, бля!..»
Он бросил беглые взгляды по сторонам и не заметил подруги этого «гюрзюка», который явно собирался атаковать сержанта уже в четвертый раз...
– Ну, шланг, бля! – Бандера накрутил на левую руку бушлат. – Ну, ты меня достал! Шо ж ты, падла, все меня куснуть собираешься, а? Я ж тебя не трогал, скотинка, я ж тебя не кусал!
То, что произошло дальше, сам Бандера узнал уже из рассказа Гриши «Кунарского» и от своих друзей – разведчиков, которые к тому времени успели приблизиться к месту схватки этих двух громил-титанов метров на десять и молча наблюдали за происходящим. А у Сашки в тот момент словно выключили одну из программ в мозгу, и он действовал как робот-автомат. Такие моменты, а они потом случались в Сашкиной жизни не единожды в момент смертельной опасности, он сам называл со смехом и матюгами не иначе, как: «Мне башку пи...ой накрыло!..»
– Не-е, падла! Я тебе не кузнечик, чтобы вокруг тебя скакать! Трех раз с тебя хватит!
Бандера намеренно подставился под атаку гюрзы, приблизившись к ней метра на полтора, чем та тут же и воспользовалась... Сашка, конечно, очень сильно рисковал! Придись зубы этой громадины не туда, куда он рассчитывал, и все – пиши пропало, откачивать его было бы нечем, а «вертушки» из Асадабада он наверняка не дождался бы, яд подействовал бы намного быстрее... Но...
Удар зубов гюрзы, мощный такой удар, как собака цапнула, пришелся в левую руку... В намотанный на нее солдатский бушлат!..
А потом... Потом уже сыграла роль его молниеносная реакция, заложенная спортом и отточенная старшим прапорщиком Витушкиным в долгих и упорных спаррингах в палатке-спортзале...
Бандера схватил змею правой рукой чуть-чуть пониже головы и резко дернул на себя.
– Х-р-рум-м-с-с-с!
Оба здоровенных ядовитых зуба гюрзы остались торчать в жесткой ткани бушлата, вспоров его примерно сантиметра на три!.. Змея стала мощно извиваться в Сашкиной пятерне, желая вырваться, но... Он отбросил в сторону уже ненужный бушлат – противник уже был лишен своего «основного, смертельного, калибра» – перехватил голову рептилии левой рукой, приложил ее к вертикальной стенке «козырька», и...
– Н-на!!!
Долбанул по треугольной змеиной голове своим пудовым кулачищем...
Наверное, только сейчас те «зеленые» салаги, которых отобрал в свой разведвзвод Сашка, и поняли, какова же все-таки сила у этого сержанта...
Змеиная голова одним ударом была сплющена!.. Да не просто сплющена! Она словно взорвалась под этим кулаком, лопнув, как мыльный пузырь, окрасив кровавыми потеками гранитную стенку...
– Падла! Сучок, резиновый! Шланг сраный! – Сашка, видимо, не понимая, что он делает, стал наматывать мертвую змею на локоть, как если бы это был какой-нибудь электрокабель. – На меня охотиться удумал, говно доисторическое!..
Он подошел к краю площадки, в десяти метрах от которой в изумлении замерла вся разведгруппа, и махнул рукой:
– Шо вы там встали? Или так срать хотите, шо аж дальше идти невмоготу? Так идите сюда, здесь нормально! Место хорошее, спокойное! Здесь и заночевать не грех!..
Но никто даже и не подумал, чтобы сдвинуться с места!
Они так и стояли, как статуи, пока капитан Гриша не пришел в себя через полминуты после увиденного и не подал знак разведчикам войти в распадок, за «козырек кепки»...
А когда вся группа, как-то немного сторонясь Бандеры, уже вошла в «хрущевку», он подошел к Сашке вплотную, посмотрел в его глаза и спросил:
– Санек, ты как?
– А шо как? Нормально... – Взгляд Бандеры был еще каким-то мутным, но в глазах уже начинало зарождаться некое подобие разума. – Вот, ужин добыл... Деликатес, мать его!!!
И тут сержант сделал такое, что заставило отступить от него назад даже легендарного Гришу «Кунарского»...
Бандера вытащил из складок своей формы, откуда-то из ее недр, тот трофейный ятаган, который достался ему еще от Ахмада Сого и с которым он не расставался теперь никогда. Одним резким движением отсек расплющенную голову змеи от все еще извивавшегося в агонии, мощного, мускулистого тела, поднял над головой свои руки и подставил раскрытый рот под кровяные струи, ударившие из змеиного тела... Бандера пил!.. Пил густо замешанный на протеине, живительный для разведчика-спецназовца напиток – свежую змеиную кровь...
Конечно, видавшие виды разведчики Джелалабадского батальона были мужиками опытными! «Тертые пряники»! Поэтому они только округлили глаза, а потом молча отвернулись, чтобы не наблюдать этого действа...
А вот «молодняк» самого Бандеры...
– Брлы! Бр-лы-ы-ы-ы-а-а! – Кого-то из них попросту вывернуло наизнанку. – Бр-лы-ы-ы-ы-кх-хы-кхы-ы!
– Не понял! – возмутился Сашка. – Это шо там у меня во взводе за девочка-неженка такая завелась? Я спрашиваю!
– Маладой еще, да! – К Сашке подошел прапорщик Гусейнов. – Многа еще нэ умэет, нэ знает, э! Мала время учил, Сашя-брат! Больше нада, как Лыс, кагда-та!.. Дай мнэ, я тоже пит хачю!
Гусь принял в свои руки тело гюрзы, задрал руки вверх и тоже подставил свой рот под теплые солоноватые струи...
– Бр-лы-ы-ы-ы-а-а! – было ответом из дальнего угла. – Бр-лы-ы-ы-ы-а-а!
– А ну хорош там рыгать, как скотина, бля на фуй! – рявкнул Сашка вполголоса. – Нам здесь еще ночевать! Кто это там помойку устроил?
– Я, сержант... Я это... – раздался какой-то жалобный в этот момент голос лейтенанта Яшина.
– А-а!.. Так иди сюда, Николай! Иди к нам!
Из вечерних сумерек вынырнула пошатывающаяся фигура лейтенанта-стажера, а рядом с ней возникла крепкая фигура прапорщика Вацука, который поддерживал Яшу под руку, чтобы тот попросту не свалился от слабости.
– Что, Коля, фуево?
– Такое впечатление, что желудок в рот прыгнул... – признался лейтенант.