Стук крупнокалиберных «ДШК» над головой смолк, и Кабарда крикнул:
– Вперед, мужики! В траншею!!!
Он попытался подняться, чтобы рвануть вверх по склону, но поскользнулся на траве и, чтобы не скатиться вниз, схватился левой рукой за какой-то плоский камень, который, странное дело, на этом довольно крутом склоне врос в землю абсолютно горизонтально!.. Эдакая природная ступенька, на которой и посидеть можно, если устал от подъема…
У этого «кресла» была еще и спинка… Такая же, гранитная… А у самого ее основания – щель… Небольшая такая, всего-то сантиметров пятнадцать…
…Кабарда подтянулся, чтобы схватиться за этот каменный уступчик второй рукой, и в этот момент…
Словно дворовая шавка цапнула его за предплечье… Хорошо так цапнула, от души! Видать, сильно разозлилась!..
Кабарда поморщился от боли и подтянулся все же к камню…
И тут же отпрянул назад с одной мыслью в голове:
«…Повезло, что хоть не в лицо…»
Каха так и скатился по склону вниз, к самым ногам капитана Мальчева, и ему еще очень повезло, что по пути он ни разу не «нащупал» ни одного камня…
– Что, сержант? – подскочил к нему «взводный». – Ранен? Серьезно?
– Кажется, да, Леша… И кажется, серьезно…
И протянул к его лицу свою руку…
– Твою мать! – ругнулся коротко капитан. – Нам еще этого не хватало!
– Звягин, ко мне, с сумкой! Оказать помощь раненому!
К ним подбежал разведчик с большой брезентовой сумкой, на которой был нарисован красный крест.
– Куда ранение?
– В руку!
Боец посмотрел на предплечье сержанта и потемнел лицом:
– У-у-у м-меня ничего нет для такого, т-товарищ капитан!
– Куда же ты смотрел, сопля зеленая?! Где твои мысли были, салабон?! Вернемся – будешь наказан, придурок! – Капитан обернулся и крикнул: – Серегин! Вызывай «вертушку» для эвакуации раненых! Срочно!..
* * *
Укус гюрзы оказывает очень сильное воздействие на организм человека, поскольку при укусе змея вводит около 50 миллиграммов яда, который по токсичности уступает только яду кобры, из змей нашей фауны. Яд гюрзы содержит ферменты, разрушающие эритроциты и стенки кровеносных сосудов и вызывающие свертывание крови. Поэтому после укуса возникают многочисленные внутренние и подкожные кровоизлияния, сильнейший отек в области укуса, тромбозы сосудов. Все это сопровождается резкой болью в укушенной конечности, головокружением, рвотой. Если не приняты меры к первой помощи, то может наступить обморочное состояние и даже смерть. Однако при условии своевременного и квалифицированного лечения, с применением противоядной сыворотки, смерти при укусе гюрзы можно избежать…
…Филин дослушал до конца рассказ Кабарды и закурил…
Он сидел на деревянной лавочке под плакучей ивой и пытался понять, что чувствовал тогда Каха, который уже успел стать ему братом за полтора года совместной службы. Этот человек, который так спокойно рассказывает о том, как едва-едва не отбросил концы сначала под «духовскими» пулями, а потом от укуса одной из самых ядовитых змей…
– Ну а что потом было, Каха?
– Ну что… Помнишь, как наш Мулла все время говорит, что нужно делать, когда тебя змея укусила, а что нет… Если тебя укусила гюрза или даже кобра, никогда не надо волноваться! И бежать никуда не надо! Любое волнение или быстрая ходьба только помогают яду распространиться в твоем теле, потому что твое сердце начинает биться учащенно и, значит, быстрее гнать кровь! А значит, и яд, попавший в нее, распространится в твоем теле быстрее!.. Не суетись и выживешь!.. – Каха поднял указательный палец вверх. – Так всегда говорил ему его дедушка Саттар!.. Ну и при чем здесь наш Мулла? Я же в бою был! А ты уже знаешь, командир, как меня колбасит, когда я в бою…
– Ну да… Доводилось видеть, и уже не раз…
– У меня сердце, наверное, двести ударов в минуту бьет! А может, и больше!.. А та гюрза, что меня цапнула, очень немаленькая была! Я-то ее всю не видел, только голову, но… Я тебе скажу, Андрюха, та башка змеиная была не меньше чем кулак!..
– И откуда она там взялась? Там же все рвалось и все стреляло!
– А куда ей податься, если это ее склон, ее дом? – ответил Каха. – Она и залезла в нору между камней… Только, видать, очень ее все эти взрывы разозлили… Вот она на мне и отыгралась…
– Ну и?..
– Минут через десять меня начало рвать, а потом… Я только помню, что Мальчев пошел на склон с пацанами, а меня и еще двоих раненых оставили ждать «вертушку»… Как прилетели санитары, командир, я уже не помню – отрубился…
Кабарда посмотрел на звездное небо и тихо заговорил:
– Мне потом один из наших разведчиков рассказывал, тот, что вместе со мной внизу оставался… Ему ногу пулей из «ДШК» перебило, но он был в сознании и все видел… Так вот… Оказалось, что Мальчев предупредил о том, что меня укусила большая гюрза… В общем, фельдшеры прихватили с собой и сыворотку… Вкололи мне ее прямо в «вертушке» и погнали прямиком в Мазари-Шариф… Там мне сделали переливание крови, а Сереге первую операцию… А еще через день нас двоих на «транспортнике» отправили в Душанбе… Вот тогда-то мне Серега все это кино и рассказал…
– Сколько же ты без сознания был?
– Почти две недели, командир… Я в себя пришел только 11 ноября, в Душанбинском госпитале… А потом меня комиссовали…
– Да и немудрено…
– Да че там! – «вскипел» Кабарда. – Когда комиссия состоялась, а это было уже к концу ноября, я просился, чтобы меня вернули в часть! Говорил, что нормально себя чувствую! Даже «Лезгинку» им станцевал!..
Филин на это только улыбнулся грустно:
– А они что?
– А-а-а! Упрямые, как бараны…
– А как ты себя на самом деле тогда чувствовал?
– Честно? – Кабарда посмотрел на Андрея пронзительным взглядом.
– А «не честно», Каха, и говорить даже не стоит!
– Ну… Если честно… То хреново!.. Словно по мне танком проехали!.. Если честно, то я еще почти полгода себя хреново чувствовал!.. А тогда… Тогда даже спать боялся – думал, что прямо во сне и помру… И обидно было!.. Если бы от пули… А так… Какая-то гадина укусила…
– Знаешь, Кабарда… – проговорил задумчиво Филин. – Смерть не может быть обидной или нет, потому что она смерть… И твоим родным совершенно все равно, отчего погиб в бою их сын, муж или брат – от пули, осколка или змеиного укуса… Это не главное… Для них главное то, что ты не вернулся с войны домой… Понимаешь?
– Наверное, ты прав, Андрей…
– А знаешь, кому тяжелее всего от смерти солдата?.. Его живому командиру, который везет этого солдата с войны домой, к родным… Тяжелее всего тебе, живому, смотреть в глаза матери, которая спрашивает, почему ты, командир, жив, а ее сын… Вот что тяжело на самом деле, Кабарда! Этот груз может вынести далеко не каждый… А нести его приходится всю жизнь…